Ею двигало единственное стремление – бежать из Орегона – и страстное желание изменить свою несложившуюся жизнь. Ну почему ей суждено было влюбляться в слабых духом мужчин, которые не могли придерживаться принятого ими однажды решения и даже не были уверены в том, чего на самом деле хотят?

Может, в том, что она выбирала именно таких, крылся какой-то недостаток ее характера? Таков был вывод, к которому она тогда пришла и в силу которого прекратила всякие отношения с лицами другого пола. И по той же причине она полюбила любовные романы, а потом и начала пробовать себя в этой области как автор. В этих книжках всегда был счастливый конец, которого ей так не хватало в собственной личной жизни…

Те истории, которые она читала, рассказывали о настоящих мужчинах – сильных телом и душой, придерживающихся традиций, уверенных в себе – и женщинах, похожих на нее как две капли воды.

И вот судьба свела ее с Паркером Дейвидсоном. И если не кривить душой, не обманывать саму себя, она могла признаться, что ее сердце наполнялось теплом при мысли о Паркере. Даже не теплом! Оно просто кипело огнем все эти несколько недель, хотя она так упорно отказывалась признаваться в этом даже самой себе.

Темные глаза Паркера ласкали ее, топили в своей бездонной глубине.

– Я очень рад, что вы решили переехать в район Залива.

– Я тоже.

– Вы ведь не измените своего решения, не так ли? – спросил он, когда они отправились в обратный путь. Должно быть, в ее глазах появилось смятение, потому что он добавил: – Что насчет концерта сегодня вечером? Это в честь Дня святого Валентина.

– Нет, что вы, мне очень хочется пойти.

Что он сказал? День святого Валентина? Бейли внезапно овладело возбуждение. Самый романтический день в году она проведет вместе с Паркером Дейвидсоном! Хотя, с другой стороны, это означало… означало, что она потеряет массу времени, которое могла бы провести за компьютером…

– Думайте о предстоящем концерте как об эксперименте, – улыбаясь, сказал Паркер.

– Да, конечно, – согласилась Бейли.

Искрящиеся лучистой улыбкой глаза Паркера способны были ослепить любую женщину. Они светились чувственностью и силой, свойственными его натуре.

– До свидания, – с неохотой произнесла Бейли, подняв руку.

– До вечера, – отозвался Паркер, и в его голосе тоже прозвучала грусть расставания.

– До вечера, – негромко повторила она.

В его глазах она видела отражение собственной боли, когда рассказывала о Томе. Да, Паркер знает, что значит потерять любимого человека. В их судьбах есть много общего.

Во время короткой прогулки по Юнион-Сквер Бейли почувствовала близость к Паркеру; между ними возникла такая искренность, такая непосредственная откровенность, каких она не испытывала никогда прежде. Ни с кем.

– Я заеду за вами в семь, – сказал Паркер.

– Замечательно.

У Бейли возникло ощущение, что он поцеловал бы ее, если бы они не находились в окружении такого количества людей. И на этот раз она не стала бы противиться этому.

Если утро тянулось мучительно медленно и несло с собой одни неприятности, вторая половина дня пролетела незаметно, без каких-либо неудач. Не успела, казалось, вернуться на работу, как уже пришло время собирать вещички и отправляться домой.

Верный своим привычкам, Макс ждал у двери. Бейли положила почту – два счета и рекламу местного супермаркета – на кухонную стойку и быстро накормила кота. Макс был несколько ошарашен такой проворностью и несколько секунд смотрел на свою миску, как бы не решаясь приступить к еде.

Ворча под нос, что на эту кошку трудно угодить, Бейли прошла в спальню и распахнула дверцу шкафа.

Несколько минут она стояла в нерешительности, обозревая его содержимое. Наконец сделала выбор – платье из набивной ткани, которое она надевала, когда еще училась в колледже. Яркий и веселый рисунок, юбка с крупной плиссировкой. Покрой, правда, несколько устарел, но лучшего у нее не было. Если бы Паркер предупредил ее хотя бы за день, она могла бы купить что-нибудь новое. Этакое в красных тонах, как раз в духе Дня святого Валентина…

Билеты, купленные Паркером на концерт в «Сивик-Центр», оказались на лучшие места – как раз в середине, на расстоянии пятнадцати рядов от сцены.

Музыка была сказочная. Восхитительная. Романтическая. В ней угадывались классические отрывки, которые она легко узнавала; затем они перемешивались с мягким роком, а потом сменялись старыми, «золотыми» мелодиями.

Оркестр завораживал, а близость к сцене позволяла видеть все с такой ясностью, что не раз на глазах Бейли выступали слезы. Никакая пластинка, думала она, не может сравниться с непосредственным исполнением.

Соседство с благородным, сильным мужчиной, составившим ей компанию, как нельзя лучше способствовало идеальному восприятию чудесной музыки. В какой-то момент, в самом начале программы, Паркер взял ее за руку.

Когда сердце Бейли успокоилось и стало биться в нормальном ритме, она испытала нечто такое, чего не испытывала больше года – с того самого дня, как Том отказался от свадьбы.

Удовлетворение. Полное и совершенное удовлетворение.

Бейли блаженно закрыла глаза, наслаждаясь музыкой, а когда снова открыла их, увидела, что Паркер пристально смотрит на нее. Она застенчиво улыбнулась, и он улыбнулся в ответ.

И в этот момент грянули тарелки. Бейли вздрогнула, как если бы ее поймали на каком-то неблаговидном поступке. Паркер засмеялся и поднес ее руку к лицу, слегка проведя губами по суставам хрупких пальцев.

Второй, после антракта, выступала рок-группа «Хэйрспрей». Бейли их музыка была незнакома – за исключением двух или трех песен, вошедших в классическую «десятку».

Постепенно зрители начали зажигаться энергией, исходящей от певцов, повскакивали со своих мест и начали раскачиваться в такт музыке. Несколько пар протиснулись в проходы и пустились в пляс. Бейли ужасно хотелось присоединиться к ним, но Паркер явно предпочитал оставаться там, где они находились. Покинуть его и отправиться на поиски партнера было невозможно, тем более что единственный партнер, в котором она была заинтересована, сидел рядом с нею.

В конце концов практически все вокруг переместились в проход, что доставило Паркеру и Бейли немало беспокойства, так как им приходилось тесниться, чтобы пропустить желающих потанцевать. Оглянувшись, Бейли увидела, что из всех, сидевших в их секторе, только они оставались на своих местах.

Она искоса взглянула на Паркера, но он, казалось, не замечал происходившего вокруг. На какой-то миг ей даже почудилось, что он сквозь зубы ворчит о невозможности видеть выступающих из-за поднявшихся со своих мест фанатиков.

– Мисс? – Пожилой лысеющий мужчина перешел в их опустевший ряд и похлопал Бейли по плечу, пытаясь привлечь ее внимание. Рубашка на нем была расстегнута до пупа, на шее болталось не меньше пяти фунтов золота. Без сомнения, он застыл на уровне начала семидесятых. – Не согласитесь потанцевать со мной?

– Э-э… – Для Бейли приглашение явилось полной неожиданностью. Она понятия не имела, как вести себя в подобных случаях.

– Соглашайтесь, – сказал Паркер, похлопав ее по руке.

Почему-то Бейли показалось, что он почувствовал облегчение оттого, что ее кто-то пригласил. Может, ощущает себя виноватым, что сам не сделал этого?

Пожав плечами, Бейли встала со своего места и снова бросила взгляд на Паркера, чтобы удостовериться в том, что он не обижается. Паркер подбодрил ее взмахом руки.

В глубине души Бейли этот жест раздосадовал: ей так хотелось, чтобы не какой-то незнакомец, а Паркер принял ее в свои объятия.

– Мэтт Купер, – представился мужчина с золотыми цепями, протягивая руку.

– Бейли Йорк.

Он улыбнулся, обхватывая ее за тонкую талию.

– С вашим дружком что-то неладно, раз он заставил вас недвижимо сидеть рядом.

– Мой друг не танцует.

Бейли и сама давно не танцевала и не была уверена, как это у нее получится. Однако беспокойство оказалось напрасным: свободного места было так мало, что они с партнером едва могли двигаться.