Некоторые послабления в плане путешествий наметились в первой половине XVIII века. Но для бедноты, составлявшей абсолютное большинство населения, оставалась вечная проблема – деньги. С пустыми карманами, даже имея подорожную грамоту, далеко не уйдешь. “Хитрая на выдумку голь” придумала выход – кассы взаимопомощи (ко). В общине это было несложно. Многие бедняки за всю жизнь могли совершить только один выход в большой свет, поэтому к нему готовились загодя и копили деньги всем миром. Это был своего рода общий фонд для путешествий. Накопив, отправляли одного и начинали собирать деньги для следующего. Кому ехать, определяли по-честному, разыгрывая в лотерею. Вернувшись, путешественник должен был помимо рассказов о дальних землях привезти сувениры для всех членов коллектива.
Путники. Источник: НА
Эта общинная привычка сохранилась и в сегодняшней Японии, поэтому на любом японском вокзале больше всего магазинов, торгующих местными сувенирами, которые путешественники накупают перед возвращением домой. Это тоже одна из национальных традиций.
Довольно быстро сложилась путевая экипировка. Помимо плотной накидки и соломенных сандалий путешественник должен был иметь широкую, тоже соломенную, шляпу, поля которой прикрывали спину и плечи. Попав под дождь, обладатель такой шляпы мог обойтись и без зонтика. На случай ветра она прочно крепилась на шее и на подбородке. Через правое плечо путника перебрасывалась тесьма, на которой спереди висела котомка с самым необходимым в дороге: кистью и тушью, веером, иголками и нитками, заколкой для волос, бумажным фонарем и огнивом. В пеший путь много с собой не возьмешь, но без перечисленного никак не обойтись. Слева за поясом – нож на случай встречи с лихими людьми или чтобы посох из ветки вырезать.
Постепенно возникла сеть постоялых дворов для путешественников из простых сословий. Первые такие дворы появились в конце XVII века, и их число постоянно росло, а сервис расширялся. Простолюдины и самураи останавливались на ночлег в разных местах, и постоялые дворы для самурайского сословия появились раньше. Это были гостевые домики в усадьбах сельских старост или наместников бакуфу (хондзин, вакидзин). Простой народ ночевал на дворах при почтовых станциях (хатаго). Токугавские путники останавливались в них на время, когда были закрыты заставы (с 6 часов вечера до 6 часов утра). Наш соотечественник, которому пришлось много поездить по тогдашней Японии, вспоминал: “Во все время путешествия нашего японцы наблюдали один порядок: в дорогу сбираться начинали они до рассвета, завтракали, нас кормили завтраком и отправлялись в путь, часто останавливались по селениям отдыхать, пить чай и курить табак [Головнин, 1816].
Омовение ног на постоялом дворе. Источник: NC
Довольно быстро постоялые дворы начали предлагать дополнительные к ночевке услуги: скромный ужин, умывание, ранний символический завтрак. Кормили рядовых путников неважно, но вымыть постояльцу ноги почиталось делом обязательным: “Нас отводили в назначенный нам дом и на крыльце разували; мыли нам ноги теплой водой с солью; потом вводили уже в нашу комнату” [Головнин, 1816].
К удобствам почти сразу прибавились плотские утехи. Их предлагали путникам работавшие на постоялом дворе девушки (мэсимори онна). Когда услугами девушек стали широко пользоваться не только путешественники, но и местные жители, бакуфу это не понравилось, и в 1718 году число жриц любви на постоялых дворах ограничили: не более двух, чтобы хватало только гостям. И запретили девицам красиво одеваться: только лен и хлопок, никаких шелковых кимоно – чай не Ёсивара. В отношении женского персонала четырех крупнейших дворов на въезде в столицу (Синдзюку, Итабаси, Сэндзю и Синагава) власти, правда, сделали исключение – уж очень много путешественников через них проходило. В трех первых разрешили нанимать одновременно 150, а в Синагава – до 500 проституток. Интимные услуги стоили недешево: в полтора раза дороже самой ночевки с ужином и завтраком – 300 и 200 мон соответственно (примерно 5000 и 7500 современных иен, 60 и 90 долларов США). Судя по всему, работа и судьба девушек были не из легких. Изучавший жизнь этих женщин Икараси Томио рассказывает о кладбище при храме Кухон: из 29 похороненных там мэсимори онна зафиксированы даты жизни 14-ти. Все женщины умерли молодыми: средний возраст составил 21 год и 3 месяца [Икараси, 1981].
Завлекательницы на постоялом дворе. Источник: НА
Нихонбаси – главный мост и центр столицы (рисунокXIX в.). Источник: НА
Административную столицу связывали с регионами пять главных дорог, расходившихся лучами. Самый большой поток двигался по тракту Токайдо. Энгельберт Кемпфер так описал это движение:
Почти невероятно, как много народа ежедневно путешествует в этой стране. На Токайдо в иные дни народу более, чем на больших улицах главных европейских городов. Это происходит частью оттого, что жителей в Японии очень много, частью же оттого, что они беспрестанно переменяют место или по доброй воле, или по необходимости [Зибольд и др., 1999].
В японских городах расстояния отсчитывали не от площадей, а от мостов. Главный эдоский мост Нихонбаси отделяло от киотоского моста Сандзё 540 км, а от центра Осаки – 587 км.
Главные дороги начали обустраивать в 1604 году по распоряжению Иэясу и за следующие десять лет программу в основном выполнили. Через каждыйри (3927 метров) дороги на обочине насыпали небольшой холмик и сажали железное дерево эноки, чтобы путник мог и расстояние считать, и в жару отдохнуть. Позднее главные тракты стали обсаживать по обеим сторонам чайным кустарником и устанавливать верстовые столбы с указателями направлений и схемой движения. Одно из самых ранних описаний японских дорог оставил нам Кемпфер. В 1691 и 1692 годах он вместе с голландской факторией дважды проехал верхом половину Японии, от Нагасаки до Эдо. Вот его отзыв:
Дороги вообще хороши, содержатся порядочно и так широки, что на них свободно движутся огромные массы путешественников… Обыкновенно они обсажены деревьями и тщательно выметены; последнее обстоятельство надобно приписать как обычаю землевладельцев, которые собирают удобрение везде, где могут, так и уважению к путешественникам. На всех дорогах продаются книжки с указаниями мельчайших подробностей, какие могут понадобиться путешественнику [Зибольд и др., 1999].
Придорожная закусочная. Источник: TH
Европейцы отметили также непривычный порядок и хорошую организацию движения: на больших дорогах пешеходы и конники двигались плотным потоком по левой стороне, не мешая друг другу. Запрет бакуфу на использование карет и колясок благотворно сказывался на грунтовом покрытии и позволял сравнительно небольшими усилиями поддерживать дороги в хорошем состоянии:
Удивительнее всего то, что японцы могли. думать о красоте и изяществе своих дорог; некоторые из них, и особенно Токайдо, являются артистическим в своем роде произведением [Шрейдер, 1902].
К проезду знатных персон готовились особенно тщательно. Сообщение о том, что по тракту в такое-то время проследует, например, удельный князь или кто-то из родственников сёгуна, вызывало немедленную реакцию: дорогу чисто выметали, свозили песок и насыпали его горками вдоль обочин, чтобы в случае дождя осушить лужи. В сухую погоду песок, наоборот, поливали водой, чтобы сбить пыль. Через каждые 10–12 км у тракта строили домики-беседки с лиственным навесом, чтобы путники могли передохнуть. Все это делалось силами местных крестьян, которым за такую работу платили, однако выделяемые на содержание дорог деньги не всегда добирались до адресатов. Зато все собранное на дороге становилось достоянием работавших на ней крестьян. Листву и ветки пускали на растопку, а содержимое обязательных в местах отдыха туалетов собирали как большую ценность и, перемешав с золой, удобряли им поля. В городе за доступ к выгребным ямам золотари платили, а тут удобрение доставалось совершенно бесплатно. Карл Тунберг, проехавший тем же маршрутом, что и Кемпфер, писал:
