— Моя стола! — пронзительно завизжала писательница, вихрем налетев на Жанну, так что та даже попятилась, и сорвала с нее мех. — Ах ты, воровка! Развлекалась где-то, одетая с ног до головы во все чужое! Не сомневаюсь, что и платье — тоже из моего шкафа.

— Нет, — Жанна пришла в себя и даже удивилась, ощутив неожиданно прилив отваги. — Размер не ваш, миссис Нойес, и я могу показать визитную карточку, которая была к нему приложена. Платье мне подарили… Простите, что взяла у вас накидку, но я собиралась ее вернуть. И обращалась с ней аккуратно. Она в целости и сохранности.

— Какое складное вранье! — глаза Милдред горели злобой. — Хочешь, я сейчас позову полицию, пока ты еще что-нибудь не украла, и устрою скандал? А то порядочные люди не смогут спать спокойно, когда ты рядом.

— Прекратите говорить глупости, — перебила Жанна. — Я не воровка, и вам это прекрасно известно. Конечно, глупо было брать вашу накидку, но вы ни за что бы не одолжили мне ее. Давно хотела сказать, миссис Нойес, что доброта и благородство вам не свойственны.

— В самом деле, милочка? — наманикюренные ногти Милдред впивались в мех, словно ее одолевало желание расцарапать побледневшее лицо Жанны. Сама она прямо побагровела от злости.

— Что ж, тогда позволь сказать, что с меня достаточно! Сегодня я могла бы запросто упечь тебя в тюрьму. Так что либо ты извинишься, либо собирай вещи и выметайся отсюда сию же секунду.

Жанна молча разглядывала хозяйку, на которую долгое время безропотно трудилась, ни разу не услышав в ответ «спасибо». Какой же она оказалась жадной и недалекой! Жившая в мире надуманных страстей писательница не смогла понять и простить искушения, одолевшего юную неопытную девушку. Жанна припомнила откровенные слова дона Рауля о том, что эгоистичная хозяйка недооценивает ее, и так будет продолжаться, пока она не уйдет от этой женщины.

— Хорошо, миссис Нойес, — решительно произнесла она, — я соберу вещи и утром уйду отсюда.

— Ну уж нет, убирайся немедленно! — злобно прошипела Милдред. — Можешь отправляться к тому, кто подарил тебе это платье. Свидание в кино, как же! В роскошном платье из лучшего магазина? Хотя у тебя, Смит, вечно такой кислый вид, словно ты лимон проглотила, но я всегда подозревала, что ты так и норовишь на улице подцепить какого-нибудь кавалера. Что же он на мех не раскошелился? Да уж, за меха-то нужно расплачиваться не только улыбками. Вот у тебя и есть сегодня такая возможность. Отправляйся к нему прямо сейчас и скажи, что тебе негде ночевать.

— Не можете же вы выгнать меня в темноту! — возмутилась Жанна. — В конце концов, это нелепо — поднимать такой шум из-за накидки, о которой вы в другое время даже не вспомнили бы. Я терпеливо и безропотно трудилась на вас, а вы обращаетесь со мной так, словно я сидела на вашей шее.

— Я нанимала тебя на работу, ничтожество, — огрызнулась Милдред, — но больше ты мне не нужна. Немедленно убирайся из моего номера и можешь отправляться к своему приятелю. Судя по этому платью, денежки у него водятся. Слишком уж я была великодушна, приютив у себя выскочку, плебейку из сиротского дома.

— Вы возили меня с собой, чтобы иметь домашнюю рабу, — отчаяние заставило Жанну начать огрызаться в ответ. — Я работала под вашим неусыпным надзором по шестнадцать часов в сутки, перепечатывая эти вымученные любовные истории. Будь по-вашему, сейчас я уйду, но вы вряд ли найдете себе другую такую же дурочку, которая будет без отдыха вкалывать на вас. Не все, миссис Нойес, готовы, как я, довольствоваться малым и при этом испытывать благодарность.

Жанна улыбнулась своей неожиданной безрассудной смелости. Она чувствовала себя бунтовщицей. Долой жизненный девиз довольствоваться малым! Раз терпение и смирение больше не в цене, она объявляет им войну. Пусть кто-нибудь еще попробует унизить ее, назвав ничтожеством или серенькой мышкой, не способной бороться за себя!

— Может быть, вы глянете на эту визитную карточку, миссис Нойес, пока я соберу вещи?

Милдред еще сильнее побагровела от гнева:

— Вот уж не предполагала, что ты окажешься такой сквернавкой! — сдавленно просипела она. — Видно, и в самом деле подцепила какого-нибудь дурачка — не знаю только, чем ты могла его прельстить. Будь уверена, ваш роман быстро закончится, и придется тебе переходить на свои хлеба. Но не вздумай тогда обращаться ко мне. Впрочем, я скоро уезжаю с Лазурного берега, так что тебе поневоле останется пойти на панель.

Милдред говорила с таким злобным самодовольством, что Жанне захотелось отплатить ей той же монетой. «Ни за какие блага в мире не вернусь на прежнее место!» — подумала девушка. Писательница, похоже, хотела просто припугнуть свою мышку секретаршу, ничуть не сомневаясь, что та сразу же пойдет на попятную. Нет, никогда! Жанна снова вспомнила все унижения. Что угодно, только бы не видеть этого злобного лица, не находиться больше в обществе этой самонадеянной толстухи!

— Совершенно случайно, миссис Нойес, мне предложили работу в другой стране, так что я тоже скоро уеду отсюда. Ваши подозрения просто оскорбительны, я совершенно чиста, — Жанна вздернула подбородок. — Еще раз выражаю сожаление, что без спросу взяла накидку, — это было глупо, однако я получила хороший урок… Никогда больше не стану рассчитывать ни на чью снисходительность. С детства не зная доброты и ласки, я все же надеялась когда-нибудь заслужить их, но теперь понимаю, что это — мираж. Все вокруг живут только для себя. В наши дни процветает лишь эгоизм, вот и я решила жить так же. С этого момента пусть хоть один человек посмеет посягнуть на мое — буду кусаться и царапаться.

— Ты? — Милдред пронзительно расхохоталась. — Да тебе на роду написано во всем проигрывать, Смит. Ты только и умеешь, что стучать на машинке. У тебя нет ни красоты, ни обаяния — ничего соблазнительного. Если не веришь, сравни себя с другими девушками на Лазурном берегу. — Милдред смерила взглядом мальчишескую фигурку Жанны. — Мужчины любят девушек с живым характером и выпуклостями в нужных местах. Им нравится, когда с ними кокетничают, флиртуют, а ты вечно робеешь и дичишься. Держу пари, в твоей новой работе веселья не больше, чем в ненастном понедельнике. Снова к машинке, а, Смит?

Жанне очень хотелось уколоть хозяйку тем, что ее новая «работа» не имеет ничего общего с машинописью, но, поразмыслив, она решила молчать: разумнее будет держать Милдред Нойес в неведении. С той запросто станется сунуть нос в чужие дела.

— Считайте, что так, если я больше ни на что не гожусь.

Разгневанная Милдред пулей вылетела из спальни, а Жанна повернулась на каблуках и принялась укладывать вещи в свой единственный чемодан. Сначала нужно спуститься к портье и снять на ночь самую дешевую комнату. Утром она узнает, в каком номере остановился дон Рауль, и сообщит ему, что изменила свое решение. А если и он уже передумал и больше не хочет, чтобы она ехала с ним в Марокко, тогда придется искать работу секретарши. Может, набраться смелости и поискать место служащей в каком-нибудь здешнем отеле? В любом случае где-нибудь, хотя бы на кухне, всегда найдется работа для Жанны Смит, безымянной сироты, нареченной так директором приюта в Эссексе.

Жанна сняла серебристое платье и надела свою обычную одежду, потом провела расческой по волосам, защелкнула замки чемодана и вышла в гостиную. Дверь в спальню Милдред была плотно закрыта — последний упрек вместо прощания.

Жанна пожала плечами и покинула номер, ничуть не жалея о потерянной работе. Конечно, немного неудобно, когда тебя в час ночи выгоняют из дому, но в отеле не откажут же ей в ночлеге.

Портье за конторкой с подозрением посмотрел на нее.

— Все занято, — холодно произнес он. — Разобраны даже самые дешевые комнаты, мисс. Сезон, сами понимаете.

Портье работал по ночам и ни разу не видел Жанну. Ей пришлось сказать ему, что она живет в этом отеле, и долго объяснять сложную ситуацию, в которую она попала.

Сочувствия на лице портье не прибавилось.

— Большая часть заказанных номеров заранее оплачена, так что, боюсь, ничем не смогу вам помочь.