— На празднике с Учителем должен быть кто-нибудь из сестер.

— А что за праздник такой?

— В июле мы отмечаем день основания нашего поселка и радуемся тому, что любовь вошла в нашу жизнь.

— А-а-а… — Аля вспомнила московские басни Евгения. — Понятно.

— Если ты станешь его избранницей, расскажешь мне, как все было?

Аля чуть не рассмеялась Домре в лицо, хотя смешного в ее положении было мало.

— Обязательно расскажу.

После историй Домры Аля без удивления гуляла по поселку, наблюдая за тем, как трудятся его обитательницы. Здесь действительно жили одни женщины. Сестры. Им приходилось делать немало мужской работы: колоть дрова, таскать воду из речки в огромных ведрах, пилить, строгать…

Появление Али на улице особого интереса не вызвало. На нее смотрели, ей улыбались, но никто не пытался с ней заговорить. Аля чувствовала, что для этих женщин в темных одеждах, новая сестра — обычное явление. В свое время они познакомятся с ней поближе. Торопиться некуда, ведь у сестер впереди вся жизнь.

Але стало жутко. Она самая настоящая пленница. Выхода отсюда нет: через частокол не перебраться, по тайге пешком не пройти. Она беспомощна, как новорожденный младенец, она полностью во власти человека, раньше казавшегося таким милым и безобидным… Едва различая дорогу из-за слез, застилавших глаза, Аля брела по поселку. Ей казалось, что ее связали по рукам и ногам. Как бы Аля ни старалась, крепкие веревки разорвать невозможно…

Устав от бесцельного блуждания, Аля присела на низенькую скамейку возле домика. На первый взгляд он показался заброшенным: окна были заколочены широкими досками, а покосившуюся дверь не открывали, должно быть, несколько лет. И все-таки в доме кто-то жил: не просидела Аля на скамейке и пяти минут, как дверь с оглушительным треском распахнулась.

Аля вздрогнула и встала. На пороге стояла хорошенькая смуглолицая девушка. Она куталась в большой потертый платок; глаза ее были заплаканы.

— Что тебе нужно?

— Ничего. Просто сижу, отдыхаю.

— Уходи! Нечего тебе тут делать!

В глубине души Аля была с ней согласна. Но враждебность девушки так разительно отличалась от равнодушия, с которым ее встречали остальные сестры, что Аля решила остаться.

— Как тебя зовут?

— Не твое дело! — Девушка вспыхнула, крылья ее изящного носика затрепетали от гнева. Она была чудо как хороша, воплощая собой образец восточной красоты. Аля по наитию сказала:

— Ты Лола, да?

— Уходи! — Жестом, достойным царицы, девушка показала Але на дорогу. — Тебе туда.

Но Аля не шелохнулась.

— Я хочу с тобой поговорить. Меня зовут Аля. Пожалуйста, не смотри на меня волком. Я тебе ничего не сделала.

Глаза неистовой Лолы вспыхнули яростью.

— Ты так думаешь? — прошипела она. — Я должна была стать его избранницей! Я, а не ты! Он выбрал меня, он полюбил меня, а потом появилась ты и все испортила!

Лола закрыла лицо руками и, к великому ужасу Али, разрыдалась.

— Прости, я не хотела. Это… случайность.

— Со мной всегда так, — всхлипывала Лола, — у меня никогда ничего не получается. Я ничего не умею делать и не могу хорошо работать, как остальные сестры. Я — ничтожество. Я все время боюсь, что Учитель прогонит меня. Раньше у меня была надежда, но потом он привез тебя, и я…

Душераздирающее рыдание прервало ее сбивчивую речь.

— Никуда он тебя не прогонит. Хотя лично я была бы не против, если бы он решил меня прогнать.

Лола опустила руки и изумленно уставилась на Алю.

— Как ты можешь так говорить? Жизнь без Учителя — не жизнь! Да если бы я знала, что никогда больше его не увижу, я бы тут же утопилась!

— Мы с тобой разные. Тебе нравится одно, мне — другое.

— Меня это не касается! Главное — ты нравишься Учителю!

Трудно было придумать нечто, способное разозлить Алю сильнее, чем это заявление.

— С чего ты взяла?

— Я видела, как он смотрел на тебя! Слышала его слова о тебе! Он поселил тебя в своем доме, а меня в этой лачуге! — Лола с ненавистью пнула дверь. — Он навещал тебя, когда ты болела…

Она продолжала перечислять свои многочисленные обиды, но Аля не слышала ее. Поселил тебя в своем доме…

— Значит, он живет вместе с Домрой? — перебила она Лолу.

— Да. Она работает для Учителя, и он давно собирался найти ей помощницу. Все были уверены, что он выберет ее из числа сестер, а он привез тебя!

Слова Лолы звучали оскорбительно.

— Я не буду его служанкой!

Лола отступила на шаг назад и схватилась за сердце.

— Неблагодарная дура! Работать в доме Учителя — величайшая честь! Быть рядом с ним, готовить ему еду, стирать его вещи… — От волнения у Лолы задрожали губы. — Радоваться его вниманию и любви…

Последние слова Лолы заставили Алю насторожиться.

— Что ты имеешь в виду?

— Не притворяйся, что не понимаешь. Жить с Учителем в одном доме — значит спать с ним. Естественно, если ты не старуха, вроде Домры, а молодая и красивая женщина!

— Домра вовсе не старуха… — запротестовала Аля, но тут смысл Лолиных слов полностью дошел до нее, и она застыла с открытым ртом. — Спать?

— Да. Учитель добрый. Он старается каждой сестре уделить толику внимания. Молодой, конечно, — поправилась Лола. — По мне, так он слишком добр!

«Ревнует», — сообразила Аля.

— Но когда он заговорил о помощнице для Домры, я сразу поняла, для чего ему она нужна. Я так надеялась, что он возьмет меня!

Голос Лолы дрогнул. Аля с радостью пожалела бы девушку, но ее охватило чувство жалости к самой себе. Если эта маленькая ревнивая фурия права, Евгений планирует сделать Алю штатной любовницей…

Чудесная перспектива для женщины, которая ненавидит его всеми фибрами души!

— Хватит плакать, — скривилась Аля. — Если кому и надо рыдать, так это мне. Можешь думать все, что угодно, но я спать с вашим учителем не жажду. Не так уж он хорош в постели, можешь мне поверить!

У Лолы вытянулось лицо, но Аля не стала дожидаться ее ответа. Она и так узнала предостаточно интересных фактов. На сегодня хватит! Теперь нужно срочно идти домой (Господи, она называет это место домом!) и поговорить с Домрой начистоту.

Но в тереме Алю поджидал сюрприз. В сенях она столкнулась с Домрой, которая схватила ее за руку и затащила в комнату.

— Где тебя носит? Я уже хотела тебя искать! Иди скорее! Учитель приехал! Он ждет тебя. Хочет поговорить.

Домра нетерпеливо подталкивала остолбеневшую Алю к лестнице.

— Иди, давай же! Он сразу с порога про тебя спросил. Я так и знала, что неспроста он тебя здесь оставил… неспроста…

Аля поднялась на третий этаж и распахнула дверь в ближайшую комнату. Евгений сидел в одной майке и спортивных брюках за письменным столом у окна и сосредоточенно брился.

Он обернулся на шум и с улыбкой сказал:

— А вот и ты. Как ты себя чувствуешь?

Он неторопливо взял полотенце, висевшее на спинке стула, и вытер им влажное лицо.

— Я уже заканчиваю. — Евгений показал Але на кровать. — Садись, пожалуйста.

— И не подумаю!

— Значит, ты выздоровела. Я рад.

Он встал и протянул к Але руки. Она отпрянула и прижалась спиной к двери.

— Не подходи ко мне!

— Аля, что с тобой? Это же я, Евгений. Помнишь, как мы познакомились?

— Не надо делать из меня идиотку, — отчеканила Аля. — Я все отлично помню. И как мы знакомились, и как сюда ехали, и как ты обещал мне, что я не опоздаю на самолет. И что в результате?! Я неделю торчу здесь и до сих пор не знаю, когда попаду домой!

— Ты дома, девочка моя.

Аля разозлилась.

— Я в Москву хочу! Мои родные волнуются из-за меня. Режиссер всю страну перевернет, чтобы меня найти… мои родители тоже… они камня на камне не оставят от твоего чертового поселка!

Евгений с ангельским терпением дослушал до конца ее бессвязные угрозы.

— Не надо принимать все так близко к сердцу, Алечка. Побереги себя. Твои родители уверены, что ты на гастролях, и вряд ли волнуются. Твой бывший муж… прости, что напоминаю о нем… занимается своими делами и о тебе не думает. А театральному начальству я передал от твоего имени записку, что ты добровольно уходишь со сцены, желая посвятить жизнь любимому человеку.