— Это прекрасное создание, как ты изволил выразиться, — моя жена, — процедил Элистер сквозь стиснутые зубы. — И она из плоти и крови.

Он, не отрываясь, смотрел на Луизу, ее присутствие затмило все вокруг, и, хотя их разделял лишь партер, Элистеру казалось, что они с Луизой стоят лицом к лицу по разные стороны опасной пропасти.

Элистер не сводил глаз с Луизы, не в силах поверить, что она осмелилась приехать в Лондон без его разрешения. Но, несмотря на свою досаду, он не мог не заметить, что в своем переливающемся голубом платье из шелкового газа, с декольте, открывающим ее роскошные белые плечи, и с копной густых волос цвета спелой ржи она была потрясающе красива. И лицо, и фигура были безупречны, и все восторгались совершенством ее форм. Здесь, в театре, где собрались сливки лондонского общества, она затмевала своей красотой, своим непревзойденным великолепием всех признанных светских красавиц.

Все взгляды были устремлены на Луизу, которая, однако, боялась смотреть в сторону Элистера и прикрывала лицо раскрытым веером. Между тем он с повышенным вниманием наблюдал за происходящим в ложе леди Брикнелл, и с каждой минутой в нем нарастали возмущение и злость, так как люди шли в ложу с единственной целью — быть представленными Луизе — и, как казалось Элистеру, чересчур долго стояли перед ней, склонившись к ее руке для поцелуя.

Какого черта она расточает улыбки каждому, кто приходит в ложу? Зачем томно опускает свои удивительные янтарные глаза, кокетливо смеется и вызывает у своих поклонников грешные мысли своим чересчур откровенным декольте?

Элистер видел, что все молодые джентльмены были без ума от ее редкой красоты и обаяния и толпились в ложе, окружив Луизу плотным кольцом.

Элистер резко поднялся, скомкав записку леди Брикнелл.

— Пойдем, Эдвард, я представлю тебя моей жене. У меня такое ощущение, что ты единственный молодой человек в театре, которого ей еще не представили.

Леди Брикнелл была в отличном расположении духа и приветливо улыбалась своим друзьям, которые приходили к ней в ложу в надежде быть представленными прекрасной незнакомке. Бросив взгляд на Элистера, леди Брикнелл заметила, что он направляется к ней. Бесцеремонно выставив молодого человека, только что наклонившегося к руке Луизы, леди Брикнелл обвела ее оценивающим взглядом.

— Выше голову, моя дорогая, и улыбайтесь, улыбайтесь. Вспомните, чему я вас учила: немного пофлиртуйте, чтобы очаровать Элистера обольстительными улыбками и томными, призывными взглядами. Попомните мои слова: еще до конца сегодняшнего вечера вы получите влюбленного в вас мужа, который будет целовать вам руки и заглядывать в глаза с покорностью верного пса.

Луиза глубоко вздохнула. Сейчас наступит момент, которого она так боялась, — она встретится со своим мужем лицом к лицу. В эту минуту он вошел к ним в ложу в сопровождении незнакомого молодого человека. Элистер приветствовал леди Брикнелл вежливо и сухо, а сам не сводил глаз с Луизы.

— Как вы любезны, что не обошли меня своим вниманием! — улыбаясь, воскликнула леди Брикнелл. — Узнав, что вы будете в театре, я тотчас забронировала ложу для себя и своих друзей. Я взяла на себя смелость пригласить Луизу: мне было жаль оставлять ее совсем одну, когда есть возможность развлечься.

У Элистера было такое мрачное лицо, что Луиза на мгновение растерялась, но, тут же вспомнив наставления леди Брикнелл, одарила мужа чарующей улыбкой. Как того требовал этикет, Элистер представил сэра Эдварда Торнтона лишь тогда, когда оркестр начал исполнять увертюру.

— Я очень рада с вами познакомиться, сэр, — промурлыкала Луиза и улыбнулась сэру Эдварду ослепительной улыбкой.

— Я польщен, леди Данстен. Я и не подозревал, что у Элистера жена такая красавица. — Он посмотрел на своего друга. — Вам следовало бы чаще привозить свою жену в Лондон. Каждый ее приезд станет для нас событием.

— Возможно, Эдвард, вы и правы. — Сэр Эдвард извинился и ушел в свою ложу, а Элистер сел рядом с Луизой, решив не оставлять ее весь вечер. Как только внимание публики сосредоточилось на сцене, Элистер наклонился к жене.

— Что вы, черт возьми, здесь делаете?! — свистящим шепотом проговорил он.

Хотя он казался внешне спокойным, Луиза почувствовала, что он весь кипит от гнева. На какое-то мгновение она растерялась, но, поймав ободряющий взгляд леди Брикнелл, вздохнула и сделала невинное лицо.

— Как «что»? То же, что и все!

— Я и подумать не мог, что вы способны выкинуть такое! Что вас подтолкнуло прийти сюда? Чтобы досадить мне?

— Когда вы так внезапно уехали из «Лесной охоты», я вдруг почувствовала непреодолимое желание чем-нибудь себя порадовать. Я очень сожалею, что вам неприятно видеть меня здесь, но уже поздно что-либо менять, — ответила Луиза как можно спокойнее.

— Завтра же возвращайтесь в имение к детям! — понизив голос, сказал Элистер повелительным тоном.

— Успокойтесь, Элистер, Марк и Констанция здесь, со мной, — проговорила Луиза и с победоносной улыбкой отвернулась от мужа. Его лицо исказилось от гнева и стало багровым. Казалось, у него сейчас случится апоплексический удар.

— И Констанция здесь?!

— Ну конечно. Не забывайте, что я кормлю ее. И о занятиях Марка не волнуйтесь: гувернер приехал с нами, так что занятия не прервутся.

— Как вы посмели перечить мне? Вы должны делать только то, что я вам велю, — проговорил он срывающимся шепотом.

— Никогда!

— Вы не посмеете перечить мне! Посмотрим, как это у вас получится, — сказал Элистер и пересел в кресло позади нее.

— Если вы собираетесь выяснять отношения весь вечер, то лучше возвращайтесь к своим друзьям. Они быстрее разгонят ваше мрачное настроение, чем я, — с олимпийским спокойствием проговорила Луиза.

Элистер не шевельнулся, сохраняя мрачное расположение духа. Луизе было нелегко переносить его хмурый, недовольный взгляд, но она продолжала беззаботно улыбаться молодым людям, продолжавшим посещать ложу леди Брикнелл.

Когда представление закончилось и зрители встали со своих мест и направились к выходу, Элистер обнял Луизу за талию, и ей показалось, что она попала в тиски. Перед лестницей он взял ее под руку и не отпускал, пока не усадил в карету, ждавшую их на улице перед театром.

Воспользовавшись тем, что Элистер разговаривал с сэром Эдвардом, леди Брикнелл подошла к Луизе.

— До свидания, Луиза. Завтра весь Лондон будет говорить только о вас. Вы вели себя молодцом. Я не сомневаюсь, что все ваши желания исполнятся.

Когда они приехали в Данстен-хаус, было уже довольно поздно. Не спал лишь слуга, который и открыл им дверь.

— Идите в свою комнату, — тоном, не терпящим возражений, прошипел Элистер.

— Пойду, но сначала посмотрю на детей.

Луиза вошла в детскую. Марк крепко спал, но Констанция вела себя беспокойно и спать не собиралась. Как только Луиза вошла в комнату, малышка обрадованно начала размахивать крошечными кулачками. Луиза взяла ее на руки и, сев в удобное кресло, расстегнула свое роскошное вечернее платье. Девочка с жадностью начала причмокивать губами и вскоре умиротворенно засопела.

Уложив ребенка, Луиза повернулась к двери… На пороге детской стоял Элистер. Идиллическая картина кормления настолько потрясла его, что гнев улетучился сам собой.

Луиза направилась к себе, Элистер пошел следом, невольно любуясь женой.

Устроившись перед зеркалом, молодая женщина стала вынимать шпильки и заколки из волос, уложенных в замысловатую прическу. Пальцы у нее дрожали, на щеках играл яркий румянец.

У Элистера перехватило дыхание, когда он увидел водопад шелковистых золотых волос, рассыпавшихся по плечам и спине Луизы. Словно завороженный, он боялся пошевелиться.

В открытое окно дул легкий ветерок, и ночные мотыльки летели на неверный свет свечей. Луиза первая нарушила тишину:

— Хотите остаться?

Мужчина будто очнулся!

— Так вот чего вы добиваетесь! Вы из-за этого примчались за мной в Лондон? Не дождетесь!