Ледяная статуя превратилась в разъяренную тигрицу. Слава богу, все закончилось благополучно. Она опять стала прекрасной сиреной. Лишь расцарапанное лицо и перепачканные брюки хранили следы происшедшего.

Он вызвал такси, торопясь доставить ее домой.

— Тебе не нужно оставаться. У меня нет сотрясения мозга.

— Я обещал. Откуда ты узнала, что Белинда попала в беду?

— Случайно. Я заметила, как Пьер пришел с Корин, и увидела Белинду, выбежавшую из зала. Ей нельзя было оставаться одной.

— А как ты ее нашла?

— Мне просто повезло.

— Тебя могли ранить, — тихо заметил Джем. Такси остановилось у дома, где жила Элоиз.

Джем решил, что войдет, не спрашивая разрешения. У Элоиз могло оказаться сотрясение мозга, он должен остаться с ней, несмотря на возражения.

В ее маленькой квартирке на этот раз царил порядок. На столике стояли цветы.

Элоиз скинула туфли и осмотрела левый каблук.

— Кажется, я его сломала, — с улыбкой заметила она. — Надеюсь, парню я сломала ногу.

— Ты ударила его по ноге?

— Да. Удар каблуком очень болезненный. Хорошо бы вставить в каблук стилет. Было бы эффективнее, — с сердитой решимостью добавила она. — Зато он от меня отстал.

— Еще бы!

— Вообще-то я неплохо справилась, — улыбнулась Элоиз. — Не забыла, чему меня учили. Никогда заранее не знаешь, как поступишь в стрессовой ситуации.

Да, не знаешь. Джем был с ней полностью согласен. Он внезапно почувствовал себя застенчивым подростком. Ему так много нужно было сказать ей, объяснить, но он неожиданно испытал болезненную неуверенность и скованность, не зная, с чего начать, как выразить чувства, переполнявшие его.

Он сам себя до конца не понимал. Должно быть, это любовь. Кто знает наверняка, как она выглядит?

У его отца — грубость и сила, у отчима — дружелюбие и одобрение.

А у него? Но надо идти до конца.

Элоиз помогла ему.

— Я приму душ. Чувствуй себя как дома, если уж ты намерен остаться.

Элоиз оставила его одного. Он задернул шторы и включил бра.

Слушая шум льющейся воды, Джем представлял, как она стоит под душем, и ждал ее возвращения.

Коробки с мамиными бумагами отсутствовали. Значит, она закончила их разбирать. Он повернулся на звук ее голоса.

— В холодильнике есть немного вина. Бокалы в шкафу.

Джем достал белое сухое вино и с трудом отыскал бокалы.

— Хочешь, чтобы я открыл?

— Штопор в нижнем ящике слева.

Порывшись в шкафу, он обнаружил штопор. Элоиз была одета в короткое кимоно. Мокрые волосы потемнели, на лице без макияжа царапина стала заметнее.

Джем внутренне заволновался. Уверенность, что он себя контролирует, оказалась иллюзией. Он хотел ее с первобытной страстью.

Она прочитала это в его глазах и быстро отвернулась со словами:

— Лучше пойду оденусь.

— Я разолью вино, — смущенно пробормотал он.

Элоиз снова появилась — в мягком джерсовом платье, соблазнительно обтягивавшем тело. Мысль, что его можно снять одним движением, ударила Джема, словно молот… Джем протянул ей бокал.

— Благодарю. — Ее глаза блестели. Волосы начали подсыхать и приобретать золотистый оттенок. — После душа мне стало намного лучше.

— Надо полагать. — Он прошел вслед за ней в комнату. — Где ты научилась так защищаться?

— Я прошла курсы. — Элоиз уселась на диване. — Еще в университете.

— Очень разумно. — Он сел с другого края.

— Однажды на меня попытались напасть. — (Он молчал, ожидая продолжения.) — Я возвращалась после вечеринки. Было темно и пустынно. Я сочла, что ничего страшного. Забеспокоилась, только услышав сзади шаги. Но продолжала идти. Потом шаги стали быстрее. Я встревожилась, перебежала через дорогу. — Она криво усмехнулась, словно хотела смягчить свое повествование, представив его в шутливой форме. — Вообразила себе, что я — невидимка.

Джем слушал ее, представляя, как все происходило. Его удивили собственные ощущения. Он испытывал гнев, думая, что кто-то посмел напасть на Элоиз. Его Элоиз.

Чувство собственника удивило его, многое напомнило. Опять появился глубоко спрятанный страх, что он может оказаться похожим на своего отца.

И тут он взглянул на ее лицо, на котором было написано, что он небезразличен ей. Элоиз с нежностью глядела на него, словно говоря, что с ним она в безопасности.

Он хотел для нее лучшего. Он хотел для нее самой полнокровной жизни, которая только возможна. Он хотел, чтобы она была счастлива.

Ведь это не власть. Не собственничество.

— И что случилось? — подсказал Джем.

— Мне повезло. Я побежала по мостовой, он стал меня настигать, но вдруг из-за угла выехал автобус.

— Автобус?

Она утвердительно кивнула.

— Ночной автобус. Водитель меня заметил и замедлил ход, а один из пассажиров помог войти. Очень повезло.

Джем взял Элоиз за руку и сжал ее пальцы. Они были гораздо бледнее его загорелой кожи.

— Очень повезло. — Он пристально взглянул в ее карие глаза. Так пристально, что сумел разглядеть янтарный ободок зрачков. — Тебе следовало взять такси.

— Не было денег, — грустно ответила она. Джем отдал бы последний пенс, чтобы спасти ее. Может, это и вправду любовь?

Он всегда считал, что женщин к нему привлекают деньги, а потом уже он сам.

Джем взглянул на ее пухлые, слегка подрагивающие губы и вдруг все понял.

Элоиз хочет его. Несмотря на все страхи, мешающие ей.

И помоги ему, господи, он тоже хочет ее.

Ничто не имеет значения. Ни Лоренс. Ни Несса. Ни Белинда. Важно лишь то, что он нашел женщину, которую волнуют не его деньги, а он сам.

А его волнует она.

Наконец Джем понял, почему решил показать Элоиз перестроенный амбар. Он хотел разделить с ней свое ощущение дома, посмотреть на один и тот же пейзаж.

Ему нужно, чтобы она жила там, и тогда это был бы настоящий дом.

Он медленно притянул ее к себе. Тут не было ничего случайного. И это его пугало. Если он сейчас займется с ней любовью, он не сможет ее бросить. Это вопрос доверия.

Его к ней и ее к нему.

Пристально глядя в ее глаза, он прочитал в них свой собственный страх.

— Доверься мне, — тихо попросил Джем.

Он понимал, что говорит это скорее для себя, чем для нее.

Доверься мне.

Элоиз взглянула на него, словно ища поддержки, потом улыбнулась.

— Я верю тебе.

Она притянула к себе его голову. Он прикоснулся к ее губам, и ему показалось, что мир взорвался.

Он помнил, как коснулся пальцами маленького бантика на ее платье, потянул за кончик, и бант развязался.

Он почувствовал легкое сопротивление Элоиз, небольшое напряжение, а потом она сдалась.

Это было мгновение совершенной эйфории. Он выиграл приз.

А потом и вовсе перестал думать. Голодными от страсти губами Джем искал ее губы, гладил ее тело, жаждал прикоснуться к ней.

Он расстегнул лифчик и увидел мягкие розовые соски, которые оказались прекраснее, чем можно себе представить.

И наконец Джем узнал, что такое любовь. Любовь без риска потерять доверие — ведь это была Элоиз. У нее нет никаких скрытых намерений. Никаких секретов. Никакой лжи.

Просто они были вместе.

Элоиз открыла глаза и взглянула на спящего рядом с ней мужчину. На его красивом лице отпечатался след от подушки, волосы взлохмачены.

Никогда он не казался таким сексуальным, подумала она, отводя густую прядь с его лица.

И он принадлежит ей.

Возможно ли такое?

Джем просил довериться ему, и она это сделала. Впервые с тех пор, как умерла мама, Элоиз поняла, что есть на свете человек, которому она может доверять.

Это чувство было ново и необычно, но она проснулась с ощущением абсолютного покоя и правильности того, что произошло. Душа была переполнена эмоциями.

Если они будут вместе, то в жизни придется многое изменить. Он ненавидит Лондон, она здесь работает. Но все это не имеет значения.

Она доверилась ему, чтобы им обоим стало лучше.