— Я так надеялся, что Норман смирится с тем, что я натворил, — сказал он ослабевшим голосом. — Нет у него счастья. Даже с вами и с профессией, которую он любит. Не может он избавиться от прошлого.

Саре стало стыдно за то, что они разыграли перед этим несчастным пожилым человеком дурацкий спектакль. Ей захотелось повиниться перед Джерардом, но, подумав, она пересилила себя. Норман мог больше никогда не встретиться с отцом, так пусть у Джерарда останется хотя бы слабое утешение, что сын женат на хорошей женщине, которая позаботится о нем. Сара не могла лишить старика этой малости — у того и так в жизни ничего не осталось.

Она разрывалась между отцом и сыном. Ей было жаль отца, который мечтал лишь об одном — вернуть сына. И Нормана ей было жаль — он не мог одолеть свое прошлое, которое продолжало преследовать его.

Сара чувствовала, что должна что-то сделать. Она встала, подошла к Джерарду и мягко похлопала его по руке. Старик сразу выпрямился. Глядя на его еще крепкую фигуру, Сара подумала, что он справится с этой ситуацией. Каким бы слабовольным Джерард Бейкер ни был в молодости, сейчас это другой человек.

— Как ваша жизнь сейчас, Джерард? Лучше? Вы контролируете свои поступки?

Он кивнул.

— Тогда — это между нами — мы, возможно, сможем помочь Норману, если он, конечно, сам этого очень захочет. — Сара понятия не имела, получится у нее задуманное или нет, потому что Норман утром мог уже уехать из Сент-Эдменса. Но она считала своим долгом попытаться, по крайней мере. В ее помощи теперь нуждались оба мужчины. — Я только прошу вас: не падайте духом и не топите свою неудачу в вине из-за того, что Норман относится к вам не так, как бы вам хотелось.

Джерард снова кивнул — медленно, задумчиво — и тихо промолвил:

— Не буду.

— Вы совсем не знаете, где может быть ваш младший сын?

— Нет. — Морщинистое лицо старика оживилось. — Я искал его… но вы не говорите Норману.

— Не беспокойтесь, не скажу.

— Если я найду Артура, это поможет Норману.

— А может, и нет, — мягко сказала Сара, подумав, что Артур уже не тот мальчик, которого знал Норман много лет назад. Может статься, что сейчас у братьев нет ничего общего, кроме кровных уз и тяжелых воспоминаний. — Норман должен сам себя вылечить от прошлого, Джерард. За него никто это не сделает.

— Ты хорошо влияешь на него.

— Но даже я тут бессильна. — На глаза Сары навернулись слезы, и она прикусила губу, чтобы не расплакаться. — Норман скоро уезжает — на свой авианесущий крейсер, и я не могу поехать с ним. Надеюсь, что до отъезда он уладит свои проблемы с самим собой и с вами. — Сара бросила взгляд на дверь. — Мне пора.

— Он ждет тебя, да? — Джерард встал. — Если он уже уехал, я отвезу тебя домой.

— Я уверена, что ждет, — твердо сказала Сара, не сомневавшаяся ни секунды, что Норман не допустит, чтобы она шла домой пешком. Не такой он человек. Сара взяла руку Джерарда и мягко сжала ее. — Я постараюсь привезти его к вам еще раз.

— Спасибо, дочка.

Кивнув, Сара вышла. Как она и думала, Норман ждал ее в машине. Она повернулась и помахала Джерарду рукой, как бы говоря: все в порядке, Норман на месте.

— Мне очень жаль, — сказал Норман, едва Сара села в машину. — Я, наверное, все испортил, да?

— Почему вы ушли?

Норман повернул ключ в замке зажигания и, не глядя на нее, ухмыльнулся.

— Сомнамбулизм, наверное.

— Знаю, знаю! — Сара замахала рукой. — Шутка была неудачной. Но вы, между прочим, смеялись.

Норман, казалось, не был настроен обсуждать визит к отцу. Его устраивал легкий, ни к чему не обязывающий разговор. Ну что ж, подумала Сара, я не возражаю — пока. Она смотрела на освещенные окна домов, мимо которых они проезжали.

— Когда вы не ответили на вопрос своего отца, — сказала Сара через некоторое время, — мне следовало сказать ему, что вы научились засыпать на ходу, когда сидели в тюрьме. Знаете, там ведь чем меньше спишь, тем больше шансов остаться в живых.

Норман покачал головой, улыбаясь ее очередной шутке. Он повернул на их улицу.

— Как жена вы превзошли все мои ожидания.

— Я допустила две оплошности, но, думаю, в основном справилась с ролью неплохо.

Норман ничего не ответил, лицо его выражало задумчивость. Он въехал на стоянку, погасил фары, выключил двигатель и вышел из машины. Саре ничего не оставалось делать, как последовать его примеру. Но она не хотела оставлять Нормана в таком состоянии. Утром он мог уехать из города, и она больше никогда не увидела бы его.

Обогнув машину, Сара подошла к Норману, чтобы попросить его ненадолго отложить отъезд. Она хотела еще раз попытаться уговорить его разобраться со своей жизнью. Ругая себя за сердобольность, Сара заглушила внутренний голос, советовавший ей поскорее убраться восвояси.

Она не могла. Норман нуждался в ней, и она слишком глубоко влезла в его проблемы, чтобы все бросить и уйти. Если бы она это сделала, у нее осталось бы неприятное чувство, что она не помогла человеку, хотя, возможно, это было в ее силах. Так уж Сара была устроена. Да это и не имело значения в данную минуту: главное сейчас — Норман со своими нерешенными проблемами.

— Что случилось, Норман, почему вы так внезапно ушли?

— Сара, вы вели свою партию великолепно, — тихо произнес он, — а я держался неубедительно, поэтому и ушел, чтобы не сказать отцу что-то такое, о чем потом сожалел бы. — Норман взял ее за плечи. — Мы должны еще раз съездить к отцу. Обещаю, что буду играть свою роль как надо.

Сара посмотрела на него как на сумасшедшего. Не может быть, чтобы он говорил это серьезно! Сколько можно морочить голову пожилому человеку?

— Я больше не могу, Норман. Мне претит еще раз разыгрывать перед вашим отцом этот лживый спектакль, и ничто не может заставить меня вновь пойти на это.

— Ничто?

Сара решительно помотала головой. Она считала, что бесполезно объяснять Норману, как сильно переживал его отец, когда он внезапно ушел: Нормана это не тронуло бы.

— Ничто, — твердо повторила она.

— Вы нужны мне, Сара.

Она глубоко вздохнула, ощутив сильное биение своего сердца.

— Норман, не делайте этого, — взмолилась Сара, чувствуя слабость во всем теле.

— Я не лгал у Джерарда.

Норман придвинулся к ней, и Саре пришлось отступать, пока она не уперлась спиной в машину. Она чувствовала, как грудь Нормана прижимается к ее груди.

— Сара, вы действительно самое лучшее, что было у меня в жизни.

Она ощущала жар во всем теле и с трудом соображала.

— Что же нам теперь делать? — спросил Норман охрипшим голосом.

Взгляд его темных глаз был прикован к ее лицу. Сара часто-часто заморгала, словно это могло помочь ей собраться с мыслями.

— Я забыла, о чем вы спросили.

— Я спросил, — хрипло проговорил он, — можно мне заняться с тобой любовью?

Сара, дрожавшая как в лихорадке от невыносимого желания, нашла в себе силы улыбнуться.

— Нет, ты говорил о другом.

Норман засмеялся.

— Я подумал, что ты уже забыла.

— Ты хочешь физической близости? — Сара покачала головой, как бы размышляя над этим вопросом. — Прямо здесь, где соседи могут увидеть?

— Мне нечего скрывать, — ответил Норман с наигранным простодушием.

— Неужели я слышу это от мужчины, который повесил у себя в саду табличку «Прошу не беспокоить»? Это тебе-то нечего скрывать?

— Да чего там смотреть — все люди по своему анатомическому строению одинаковы.

— Хотела бы я услышать, что скажет миссис Колеман, когда увидит твое обнаженное тело.

Норман провел пальцем по ее шее.

— А что бы ты сказала?

— Не знаю. Я должна увидеть, чем ты обладаешь, чтобы лучше судить о твоих достоинствах, — поддразнила Сара, скользя губами по его пальцу.

Норман взял ее за руку и повел на заднюю закрытую веранду. Там он притянул ее к себе и страстно поцеловал.

— Ты забыл включить свет, — шутливо попеняла ему Сара, когда Норман оторвался от ее губ. — Я поняла, что тебе нечего скрывать.