В лагере действительно царила суета, а посреди площади лежал бедный участковый. Двое бородатых дядек подошли к трупу и, взяв за руки, потащили его к реке.

— А ведь я их узнаааал… — вдруг злобно процедил Китяж, — Эти бойцы неоднократно бывали на глобальных играх… На КРАЭС…, — он вдруг, неожиданно повернулся к Фашисту и сменил тему, — А какая новость хорошая?

— Я подключился к их волне. 98 мегагерц, канал 36-С. Подключись, послушаешь.

— Да уж, — Кирилла расстроила эта нелепая смерть, — Что ещё наблюдал.

— Наблюдал, что есть у них и резервный генератор.

— Ну, это я заметил, когда ты «на связь» бегал. За столовой он стоит.

— Верно, — кивнул Фашист, — ещё заметил…

Он хотел рассказать, но Китяж вдруг резко сжал кулак и Фашист замолчал на полуслове. Странный, непривычный для лесной тишины звук, нарастал где-то на том берегу, за лагерем.

— «Урал» — почти беззвучно прошептал Фашист.

Кирилл ничего не ответил. Он только оттопырил два пальца на сжатом кулаке. Вскоре, за деревьями замелькали фары грузовика, а за ним и второго. Грузовики подъехали к воротам лагеря, но заезжать на территорию не стали.

— Точно, два, — ухмыльнулся Фашист, — всё слышишь.

— Меня этому учили, — а на площади, тем временем собрались все бородатые обитатели. Вот тут то и выяснилось, что духов здесь — человек семьдесят. Ну, может, чуть меньше. Это вместе с теми, кто стоял на постах.

— Слышь, Китяж. А не многовато ли их для тебя?

— Для, нас, Фашист, — поправил его Китяж, — Для нас. И судя по тому, что я вижу, они собрались менять место дислокации. А этого допустить никак нельзя.

На крыльце администрации лагеря появился Закаев. Сейчас он был уже не в костюмчике, а в «трёхцветке» НАТО, известной многим как М-65. Подойдя к построившимся, он выдернул из строя с десяток духов и показал куда им отойти. Затем поднял руку и начал говорить. Громко. Так громко, что Кирилл и Фашист слышали его речь без проблем.

— Зачем он это делает? — не понял Фашист.

— Чтобы те, кто стоит на постах его тоже слышали, — ответил Китяж, — Давай и мы послушаем.

Говорил старина Хасан по чеченский, поэтому, Фашист и не понял ничего. А вот Китяж улавливал смысл.

— …выпала честь, показать кафирам, что они не смогут спать спокойно, пока не уйдут с нашей земли. А так же, с земли наших братьев, дагестанцев и ингушей. Сегодня вы сделаете то, к чему вас готовили. Во имя Ичкерии и во имя Аллаха!!! Аллах Уакбар!!!

— Аллах Уакбаррр!!! — взревела толпа, — Аллах Уакбарррр!!!

— Похоже, мы с тобой пришли вовремя, Фашист. Закаев замыслил какую-то акцию. И, мне кажется, что они сейчас разделятся. Одна группа уйдёт на акцию, а вторая, более маленькая, останется с ним. С одной стороны, это нам на руку. С другой…

— Что, с другой? — прищурившись, спросил прапорщик.

— С другой, мы не можем их просто так отпустить. Поэтому, снайпера мне придётся снимать в ручную, — Кирилл провёл большим пальцем по горлу.

— Я всегда знал, Китяж, что ты — душегуб, — усмехнулся Фашист.

— На том и порешили, — подмигнул Китяж, — смотри в оба. Связь держим на канале 22-F. Резервный канал 14-В. Взрывай по команде «Салют». Работай с ВСС по «Презенту». Встречай, по «Закату». Сейчас они начнут погрузку, поэтому времени у нас, как у старого еврея — в обрез…

Вода в конце сентября, честно говоря — не очень. На столько «не очень», что обжигает. Особенно — проточная. Поверьте мне, я знаю. А Китяж знал другое. Если вода не твердая, значит она тёплая. Плыть можно в любой воде. Сколько ты в ней проплывёшь? Это уже другой вопрос.

А ему и плыть не пришлось. И воду ногой он не трогал. Просто, зашёл в неё, провентилировал лёгкие, нагнал кислорода в кровь, и медленно погрузился под воду. А вынырнул уже на другом берегу. Причём, из воды показалась только голова. Другой берег встретил его кустами. Кусты — хорошо. Лишняя маскировка.

Сидевших у ближнего берегового поста бандитов он видел отлично. Медленно и беззвучно, как привидение, он вылез на берег и, первым делом, скинул вещмешок. А затем снял ботинки и слил с них воду. Дальше — носки. Отжал так — будто высушил. Как вы думаете, что лучше: сухую обувь на мокрые носки, или наоборот — мокрые ботинки на сухие носки? Скажу вам по секрету. Второй вариант предпочтительнее. Но у Китяжа выбор был не велик. Ничего. Ему же не марш-бросок бежать, километров сорок. Натереть ноги он не успеет.

Теперь — разобраться с вещмешком. Вещмешок у Фашиста был шикарный. С двойным клапаном. Непромокайка. Главное — застегнуть молнию до конца, затем завязать лямками край и остатки снова застегнуть на молнию.

Из вещмешка Тяжин первым делом достал маскхалат, который он так старательно подгонял под местность. Затем — кобуру с ТТ. Вынул его и прикрутил к стволу глушитель. Затем, на разгрузку нацепил свето-шумовые гранаты, наладил рацию и закрыл вещмешок.

— Здесь Китяж. Как слышишь меня.

— Ш-ш. Здесь Фашист. Слышу нормально. Они тут два каких-то огромных ящика вытащили и мешков картофельных штук двадцать. Как бы это был не гексаген…

— Где грузовики?

— Ш-ш. Пока, за территорией.

— Понял. Начинаю с них. Что у них со связью?

— Ш-ш. Болтают пока. Но к «салюту» связи не будет. Утренняя зарядка будет, а связи — нет.

— Связь — твоя забота. И главное — не высовывайся. Стрелок на чердаке тебя спалит, за милую душу. Всё. Работаем. Конец связи.

Сделав громкость в рации на минимум, Китяж ещё раз попрыгал на месте, убедился, что всё тихо и растворился в ночном осеннем лесу. Сейчас, он был здесь, как у себя дома. Пройдя метров двести пятьдесят, он резко свернул налево, на юг, и выскочил на дорогу. На грунтовке были свеженькие следы «Уралов». «Всё верно» — кивнул Китяж и побежал по лесу, вдоль дороги, до полянки перед въездом в лагерь. В летнее время здесь ставили машины родители, которые приезжали к своим чадам по выходным. Сейчас здесь стояли два грузовика, почему-то с военными номерами.

— Здесь Китяж. Фашист, прикинь, если это действительно гексоген, то какая будет зона поражения, если всё это взорвать прямо в лагере?

— Ш-ш. Лагеря не будет. На Каширском шоссе столько же взорвали. Помнишь, что там осталось от дома?

— Плохо, — Кирилл соображал, как поступить, — А какой радиус приёма сигнала у твоих взрывных устройств.

— Ш-ш. Километр. Но, я бы тебе посоветовал дополнительно поставить таймер. Минут на тридцать. Ты же справишься за полчаса?

— А хрен его знает, — неопределённо ответил Китяж, закладывая взрывчатку под столб электропередач, — Тут рассчитать…

— Ш-ш. Внимание, Китяж. Им дана команда заезжать!

— Понял. Конец связи, — Кирилл услышал, как завёлся один из «Уралов». Затем второй. «Бегом, Тяжин! С ними ты попадёшь на территорию» — пригнувшись, он тенью скользнул к одной из машин. И очень вовремя. Первый грузовик начал сдавать назад, и Тяжин еле успел запрыгнуть в тентованный кузов второго «Урала».

Пока открывались ворота лагеря, он поставил под сидения две пятисотграммовые шашки, предварительно выставив на них «49 минут». Если Фашист не успеет нажать кнопку, то они сами рванут. И сразу включил таймер на электронных часах, у себя на руке.

Машина тронулась. Кирилл чуть отодвинул болтающийся клапан тента. По территории лагеря машины ехали очень медленно, охранник закрывал ворота и, соответственно находился к грузовикам спиной. Лучше момента было не придумать и Китяж, перепрыгнул через борт, перекатился от дороги и через три секунды, там, где можно было увидеть человека, лежала лишь куча листьев. Прямо, рядом с КПП…

На КПП стояли два бойца, явно с западной Украины. Петро закрыл ворота и щелчком пустил догорающий бычок в кучу листьев, которая лежала прямо у будки, в которой они с Тарасом сидели последние часы. Надоело уже Петрухе сидеть в этой будке. Ну, ничего. Ещё пару часиков, и они уйдут отсюда. Основная группа поедет на объект, а они, с заказчиком и ещё десятком бойцов уйдут в Эстонию. Снайпера — Прибалты уже договорились за переправку их через Чудское озеро. Там они получат остаток денег, а то аванс уже прогуляли. А дальше… Хоть трава не расти. С такими деньгами он в Ивано-Франковске будет королём. Ресторан откроет… А что, там и пожрать можно и платить не надо… Поставит самогонный аппарат. Будет гнать горилку для посетителей. Бесплатно…