Рябинин замолчал и ему на смену пришла тишина. Такой тишины на станциях метро Питерского метрополитена не было давно. Тишина стояла с минуту, а потом… потом было ликование. Всеобщее.

В радиорубке тоже повисла тишина. Видно было, что генерал очень волновался. Однако, волнения своего он старался не показывать. Договорив своё обращение к обитателям метро, он выключил микрофон и начал обстукивать карманы кителя. Первым сообразил Китяж и протянул ему пачку солдатского курева.

Рябинин кивнул, вынул сигарету и с жадностью затянулся.

— А я и не заметил что вы с ним тёзки, — удивился Китяж.

— Да… Дважды…И по имени и по отчеству…

Молодец, Андрей Александрович. Генерал-лейтенант Рябинин, — Кирилл похлопал его по плечу.

— Генерал-майор, — поправил его Рябинин.

— Именем Российской Федерации, — Кирилл сделал официальный тон, — За помощь в разоблачении государственных преступников, проявленное мужество и стойкость, Генерал-майору Рябинину, присваивается внеочередное звание генерал-лейтенанта.

Рябинин изменился в лице, вскочил, застегнул верхнюю пуговицу на рубашке, взял фуражку, потом снова положил её, вытянулся «Смирно» и прогрохотал:

— СЛУЖУ РОСИИ!!!

— Ура! Ура! УРАААААААААААА!!! — закричали все и подхватив генерала, под всеобщие крики и улюлюканье начали его качать.

Всё это продолжалось до тех пор, пока развеселившийся Рябинин не изменился в лице и не закричал.

— ТИХО!!!! — парни тут же прекратили веселье, едва не уронив Рябинина на пол, — Не слышите?! Телелфон!!!

И действительно, звонил телефон…

— Здесь Рябинин, — генералу что-то ответили и он стал чернее тучи, — Перехожу на закрытый канал, — он щёлкнул тумблер на телефоне и включил громкую связь, прижав указательный палец к губам, — Говорите.

— Браво, браво, браво… Браво, Андрюша. Вот это речь… Сколько пафоса… Сколько силы в каждом слове… Поздравляю. Промыли тебе мозги шавки Раменские.

— Вы Алексей Александрович, что-то говорить стали грубо, — ответил на выпад Поспелова Рябинин, — не к лицу бывшему руководителю такого серьёзного учреждения так выражаться.

— Дурак ты, Рябинин. Мне эти лягушачьи платочки с фиговыми подписями не указ! Будет прямой приказ из Раменского, сложу с себя полномочия и уйду в отставку. Нет приказа — нет разговора!

— Приказ был, — Кирилл зажал рот Рябинину, — и вы это прекрасно знаете.

— А это, я так понимаю, тот самый хвалёный Китяж? Вам, Кирилл, отдельное спасибо. Такой цирк устроить не каждый может.

— Не я заварил эту кашу, генерал.

— Да бросьте, — саркастически заметил комитетчик, — Не приуменьшайте своих заслуг.

— Однако, вы не ответили на вопрос.

— А вы его и не задали, майор.

— Вам приходил приказ о восстановлении связи и снабжения? Вы, вместе с покойным Лии спланировали диверсию на «Южном»? По вашему приказу уничтожается мирное население оставшееся наверху? Вы виновны, генерал. И у меня есть указание, в случае вашего сопротивления, живым вас не брать.

— Ой ли! — захохотал генерал, — А вы случайно не Господь Бог, чтобы делать подобные заявления, а? Много слов, Кирилл. Очень много. Короче. У меня есть один человек, который очень нужен вам. У вас есть мой брат. Я предлагаю вам обмен. То, что нужно вам, против того, что нужно мне.

— Дон… — еле слышно прошептал Тёма.

— Генерал, дайте мне с ним поговорить, — наигранно нагло и недоверчиво сказал Китяж.

— А ключик тебе не дать, майор? — совершенно уверенно ответил Ведьмак, — и вот ещё что… Я тут покопался в кое каких записях… Короче, я знаю, где твои девочки… И если ты будешь дурить, я доберусь до них очень быстро.

А вот этого Китяж совсем не ожидал. Всего, что угодно, но не этого. ОТКУДА??? Неужели Дон раскололся??? Хотя… Это же — ФБГБ. Они умеют уговаривать людей. Вколют пентотала кубов пять или ещё чего покруче.

— Обмен сегодня. В двадцать ноль, ноль.

— На «Спасской».

— Как я вас найду?

— А тебе и не надо будет меня искать. Придёшь один получишь своего Доктора и бумаги о твоих девочках. Кстати, Китяж. Поздравляю. У тебя двойня.

Ведьмак повесил трубку.

А то, что было дальше, Гоголь назвал бы «Немая сцена».

— Давай-ка сюда этого брата — акробата и его связиста. НЕТ! Лучше связиста сюда, а Поспелова в его подвал, — Кирилл выключил эмоции. Вообще. Сейчас нужно было думать головой. Эмоции только мешали. В эмоциях мы часто совершаем поступки, о которых, впоследствии, мы жалеем, и иногда всю свою оставшуюся жизнь. Сейчас Тяжину нужно было всё разыграть так, чтобы не жалеть об этом ни секунды. Нужно было выдернуть из лап Ведьмака Дона, информацию на Женечку и малышек и не дать этому ублюдку уйти. Плюс ко всему, надо было провести эту операцию так чисто, чтобы не пострадали люди, — Генерал! А как тебя в училище звали???

— Догадайся, — усмехнулся Рябинин.

— Не буду, — покачал головой Тяжин и протянув ему руку, как бы знакомясь заново, представился, — Китяж.

— Ряба, — генерал пожал протянутую руку.

— Никотин.

— Очень приятно, Ряба.

— Архангел,

— Ряба, рад познакомиться.

— Ну вот и познакомились. А то всё, «товарищ генерал», «Андрей Александрович». Ты не против, если я сейчас немного покомандую?

— У тебя в документах уже есть разрешение, — усмехнулся Рябинин.

— Добро. Тогда, Ряба, давай этих двух Гавриков в комнату Допросов, и распорядись чтобы кофе сварили. Страсть как кофе хочется.

Китяж достал сигарету и положил пачку на стол. Он понимал, что сегодня курить придётся много. Времени у них было как денег у старого еврея — «в обрез».

— Итак, господа подельнички, — он хлопнул в ладоши, — приступим. Прошу высказываться в порядке живой очереди. От младшего к старшему. Тёма?

— Сейчас — пять часов вечера. Времени на разведку у нас нет. И на детальную разработку операции, тоже.

Тут зазвонил телефон.

— Здесь Рябинин… Ведите…

— Что, Поспелова привели? — поинтересовался Никотин.

— Нет. Яшин привёл ваших людей.

— Лучше поздно, чем никогда, — засмеялся Тёма.

— Распорядись, чтобы привели Анатолиева, — попросил Кирилл Рябинина.

— Яшин! Первым делом Анатолиева веди… — послушав доклад, он зажал ладонью трубку, — Говорит, с Анатолиевым и Франгосом, больше всего проблем.

— Скажи, что их Китяж ждёт, — губы Кирилла едва дрогнули в ехидной ухмылке.

— Передай им, что их Китяж ждёт… Да, именно Китяж… Добро, — Рябинин положил трубку, — А что это за Анатолиев такой, с которым проблем много и его непременно первым вести надо?

— Сейчас, увидишь. Типичный Фашист.

— Не могу сказать, что я особо удивлён, — неспешной арийской походкой, Фашист зашёл в кабинет Рябинина, — Вот скажи, Китяж, почему, там где какая-нибудь задница, там всегда тебя встретить можно?

— Товарищ прапорщик, вы мобилизуетесь в ряды Вооружённых сил Российской Федерации, — как можно суровее проговорил Китяж.

— А может тебе ещё и менуэт исполнить? — продолжая подходить к Китяжу, нагло ответил Фашист, — Ты что с моим «Хамви» сделал, хороняка?

— А «Хамви», того… Тю-тю… Нет больше «Хамви»… Я его на станцию загнал как раз в тот день, когда всё это веселье началось, — Китяж сделал шаг навстречу Фашисту и они крепко, по-дружески, обнялись, — Ты не представляешь, как я рад тебя видеть. Вот уж с кем, с кем, а с тобой мы такую кашу сварим, дядька…

— Ага… — скептически кивнул Фашист, — Два года назад ты в Сосновом Бору уже кашу сварил…

— ТОЧНО!!! — Рябинин вскочил из кресла, — А я то думаю, где я твою рожу видел! В Сосновом Бору! Ликвидация Закирова! Мои бойцы зачисткой после тебя занимались.

— Зачисткой? — удивился Фашист и ткнул в Китяжа пальцем, — После него??? Да после него даже пылесосом работать не надо, так чисто.

— Да уж, — кивнул Ряба, — Зачищать нам действительно было нечего.