— Или сестричку, — согласился Кирилл.

г. Павловск.

28 июля 2005 г.

— Болит.

— Я тебе говорил, давай сходим к Герману. Лучшего зубодёра в Павловске просто нет.

— Я не хочу его рвать. Я хочу его вылечить.

— Ну, значит, залечит. Или посоветует доктора, который залечит.

— Нет.

— Что, НЕТ?

— Не пойду.

— Так, болит же, — Кирилл привык к капризам Жени, но сейчас он уже начинал беситься, — Короче, я звоню отцу и беру телефон Германа. А там, посмотрим, — он нашёл в мобильном номер бати. Два гудка и отец снял трубку.

— Привет будущему дважды папе.

— Привет, дед. Дай телефон Германа Владимировича.

— А что случилось?

— Проблемы прямой кишки, — иронично ответил Китяж, — Как ты думаешь, зачем мне его телефон?

— У тебя болит?

— У Жени.

— Я сейчас подъеду.

— Ты в Павловске?

Но вместо ответа в трубке уже звучали короткие гудки. За Женю переживали очень и как только, у неё что-то начинало болеть, все были готовы свернуть горы.

Отец приехал через пятнадцать минут и с порога заявил.

— С Германом я договорился, поехали Женечка.

Женя сделала круглые глаза.

— Сейчас?

— Нет, вчера, — Кириллу уже хотелось, чтобы Женечка скорее родила. Её капризы уже начинали раздражать.

— Не, — затрясла головой Женя, — я так не могу… мне надо подготовиться… Мне надо…

— Подготовишься в поликлинике.

— Не, не, не… ОЙ!

— Ну, ещё, давай рожать, — усмехнулся Китяж, — Всё что угодно, лишь бы зубы не лечить.

— Кирюша, — Женя сделала немного испуганное лицо, — а ведь я, и в правду, рожаю.

— Да ладно, — Тяжин продолжал ухмыляться, однако тревога в его душу закралась.

А через пятнадцать минут он уже нажимал на педаль, разгоняя Х5 по кольцевой. Слава богу, первую нитку Вантового моста уже открыли.

Роды, вообще-то, процесс серьёзный, и, в принципе, к появлению второго малыша Тяжины готовились заранее. Подобрали хороший роддом, на «Солидарности», договорились с заведующей отделением, пробили палату и так далее.

Вот только как говорила покойная бабушка Тяжина: «Срать и родить — нельзя погодить».

Поэтому, Кирилл давил на педаль, выжимая из дизельного двигателя все его двести восемнадцать сил. Из Павловска до 18-ого роддома они домчались за каких-то двадцать минут. Женечка, в вопросе родов была уже опытна. Схватки были лёгенькие и не периодичные. А это означало, что торопиться им не особо и нужно.

Во двор роддома они заехали в три дня. Акушер, Татьяна Евгеньевна, была предупреждена по телефону и встретила их сразу, в приёмном покое. С её помощью появился на свет Данька. А теперь, подошла очередь Ильи. Кирилл сразу сказал, что если будет парень, он обязательно назовёт его Илья. У него был младший братишка — Илья. Он умер у Китяжа на руках, не дожив до своего первого дня рождения полтора месяца. Родители Кирилла были категорически против такого имени, но Тяжин сказал, что ему по барабану на предрассудки. Он назовёт его Ильёй. НАЗЛО ВСЕМ!!! Он чувствовал — его сын проживёт и за себя и за своего маленького дядю.

И он родился. Не большой — всего два девятьсот весом и пятьдесят один сантиметр ростом. Всего лишь на пятьдесят грамм меньше Даньки. Покричал, посопел, улыбнулся и заснул. Вообще, надо сказать, что Илюха родился удивительным ребёнком. Улыбка на его личике была словно нарисована. Это был настолько жизнерадостный ребёнок, что становилось понятно — этому всё по барабану.

Через три дня Женечку и Илью выписали из роддома. Китяж, как водится, сунул медсестре зелёненькую, хрустящую бумажку, забрал малыша и они, все вместе, поехали домой.

В отличие от Данки, который сосал соску до трёх лет, Илья отказался от пустышки сразу. При первых же попытках «заткнуть ему рот», он делал такую мину, по которой было понятно: «Либо натуральную, либо НИЧЕГО». Спал он, как по часам, даже когда подрос. И эта привычка осталась за ним на всю жизнь. Подъём в пол шестого, отбой в девять вечера.

Как только он научился работать руками, он стал совсем самостоятельным. Спать он уже ложился сам. Возьмёт, бывало в руки бутылочку с соком, да так с ней и заснёт. Проснётся утром, орать не будет. Сок допьёт и давай играться в карусельки, да погремушки.

В апреле 2006-го он уже начал вставать в кроватке. И вот тогда началось самое весёлое. Покоя родителям больше не было. Как только он понял, что он может стоять, он попытался из кроватки вылезти. И У НЕГО ЭТО ПОЛУЧИЛОСЬ! Представьте себе бешенные глаза Жени, когда ребёнок, которому нет ещё года, рано утром, встал рядом с ней, опёршись на кровать и, со звонким смехом, потянул её за нос.

Конечно, сначала она не поняла, что произошло. Ткнув сонного Кирилла в бок, она спросила.

— Ты почему Илюху из кроватки вытащил и одного оставил?

— Он сам, — сквозь сон ответил Китяж.

— Может он ещё и чайник на плите сам поставил? — потягиваясь в кровати, пошутила Женечка. Взяв малыша, она положила его между собой и мужем и снова уснула.

Илью это никак не устраивало. Он перелез через спящую мамку, слез с кровати и снова потянул её за нос, пытаясь сказать, что он сам вылез из кроватки, а вы, мол, не понимаете.

Женя поняла, что поспать ей сегодня не удастся. А раз уж её дорогой муженёк соблаговолил вытащить ребёнка из кроватки, то пусть он с ним и возится. Женя принялась расталкивать Кирилла.

А Кирилл, в свою очередь, совершенно не понимал, зачем ему в такую рань вставать.

— Ты Илью, зачем вынул?

— Я его не вынимал.

— Может он сам вылез? — с упрёком и иронией спросила она.

— Может и сам, — пожал плечами он.

Спорили долго. В конце концов, решили провести следственный эксперимент. Посадили Илью в кроватку. И тот, хохоча, моментально вылез. Он поставил ножку на откидывающийся бортик, подтянулся ручками, Перекинул через бортик вторую ножку.

— Ой! — вскрикнула Женечка и закрыла глаза руками.

— Не ойкай, ребёнка напугаешь, — тихо сказал Китяж и приготовился, если что, ловить сына. А сын, увидав реакцию матери, хихикнул, и перекинул вторую ножку. Затем, перехватившись, как по лесенке, слез на пол, встал на четвереньки и резво подполз к папке.

— Вот видишь, мамочка, как мы умеем, — усмехнулся Кирилл, поднимая с пола залившегося звонким детским смехом Илюшку, — Да дружище… хапнем мы с тобой. Это, мать, тебе не Даня. Тут — всё по-взрослому. Тут жизненный принцип — «А что, если…»

Илья, внимательно выслушал, что отец сказал маме, а потом, словно поддерживая его, снова звонко засмеялся…

Ему снова снилась его отправка. Вокзал. Друзья. И ОНА… Он уже знал, как её зовут, а лица, всё равно, не мог увидеть. Казалось, вот-вот, и она улыбнётся ему, стрельнет в него своими… а какие у неё глаза? Нет… не показывает… отворачивается, хохоча… Он зашел в вагон, но поезд, почему-то не ехал. Китяж вышел, чтобы узнать, почему они стоят и оказался в горах… В лесу… Напротив высоты 776… Но не Бузони, ни Гангрены, ни Аббата… Никого не было…

Хотя, НЕТ. На пне сидел мужчина лет сорока пяти, в строгом, сером костюме. Вот только правый рукав у него был заправлен в карман пиджака. Кирилл подошёл к нему и совершенно спокойно, без злобы и страха, сказал.

— Я тебя знаю. Ты — Хасан.

— Да, — кивнул мужчина, — я — Хасан.

— А почему мы с тобой встретились?

— Потому что я тебя давно ищу. Мы должны были встретиться, рано или поздно. Так угодно аллаху. И это…

— Вот только не надо этой религиозной ботвы, — презрительно перебил его Тяжин, — Ты хочешь мне отомстить, за то, что я отстрелил тебе руку? Не дёрнулся бы, и сидел бы сейчас в своём раю, в окружении семидесяти двух Гурий.

— Да, — снова кивнул Хасан, — И я это сделаю. Ты забрал у меня руку… Я заберу у тебя всё, что тебе дорого в этой жизни…

— А вот уж, зал…пу тебе на воротник, — Кирилл понимал, что это — всего лишь сон. Но ненависть к этому человеку росла в геометрической прогрессии, с каждой долей секунды. И Кирилл вцепился в его горло, — ССУУККАААА!!!! УБЬЮ, ПАДАЛЬ!!! АААААА!!!!!!!!!