— Степа, а ты веришь в «Чёрного ассенизатора?» — конвоир недоверчиво посветил мощным фонарём сначала в одну сторону коллектора, затем в другую.

— Брехня всё это, — раздался сонный голос из комнаты, — Знаешь сколько таких сказок, — и Степа начал перечислять, — Чёрный Турист, Черный Байкер, Чёрный Пожарный, Чёрный Спелеолог, Эээээ… Чёрный Дембель и Чёрный Ловелас! — дальше Стёпа начал цитировать известный до удара фильм, — «И с тех пор ходит черный дембель по земле, и нет его чёрной душе покоя…» А-ха-ха, — дальше он перешёл на такой дикий хохот, от эха которого, в многокилометровой трубе, любой Чёрный Ассенизатор стал бы простым Чёрным Засерей.

— Слышь, Стёпа. Ты бы не ржал так. А то я чё-то очкую, — охранник от страха поёжился, — И потом, если Чёрного Ассенизатора нет, то кто же тогда мне эти сапоги подогнал?

— Вася!!! Один мой! — Крикнул Стёпа и видимо вскочил и побежал к караульному, но тот резко развернулся и правой рукой поднял старенький, потёртый АКСУ-74, держа палец на крючке.

— Спокойно, Степа. Надо было самому выходить. Тогда и сапожки бы пригрел. А так, — он медленно присел, взял резиновую обувь левой рукой, а правой продолжил держать автомат, — Извини. Кто раньше встал, того и тапки. Мои теперь сапожки. Порезанные, правда, но почти новые.

И тут Миша подпрыгнул, почти на месте. Почти, но не на месте. Он подался вперёд, в воздухе крутнулся волчком и двумя руками, а плюс ещё и всей своей массой, вогнал Васе в череп штык-нож по самую рукоять.

Проверяющие из Главка не вызвали у жителей «Выборгской» ничего кроме раздражения. Для начала их всех построили, разделив по половому признаку. Так сказать: «Девочки налево, мальчики направо». Затем, эти две группы попросили построиться по возрасту. А дальше, вообще было непонятно что.

Двое проверяющих, похожих друг на друга, так, будто они были братьями, попросили администрацию станции подняться в контрольный зал, что был прямо у лестницы, а девушки, в чёрных облегающих одеждах, подняли автоматы «на изготовку» и никого, кроме этих двенадцати человек наверх не пустили.

В контрольном зале послышались какие-то шлепки, что-то упало, а затем, по громкой связи было объявлено примерно следующее:

«УВАЖАЕМЫЕ ЖИТЕЛИ СЛАНЦИИ „ВЫБОРГСКАЯ“! ЭТО ПЛАНОВАЯ ЭВАКУАЦИЯ. В НАСТОЯЩЕЕ ВРЕМЯ ПЕРЕГОН „ЧЕРНЫШЕВСКАЯ-ПЛОЩАДЬ ЛЕНИНА“ ВОССТАНОВЛЕН. ЖИТЕЛИ ВСЕХ СТАНЦИЙ НА ЮЖНОМ БЕРЕГУ НЕВЫ ЭВАКУИРОВАНЫ ЧЕРЕЗ СПЕЦИАЛЬНЫЙ ТОННЕЛЬ СНАБЖЕНИЯ. ПРОСИМ ВАС СОБЛЮДАТЬ СПОКОЙСТВИЕ. ПЕРВЫМИ ЭВАКУИРУЮТСЯ МУЖЧИНЫ, ДЛЯ ВОССТАНОВЛЕНИЯ ПЕРЕГОНА „НЕВСКИЙ ПРОСПЕКТ — ГОРЬКОВСКАЯ“ СЛЕДОМ, ЖЕНЩИНЫ И ДЕТИ. СТАНЦИЯ „ПЛОЩАДЬ ЛЕНИНА“ УЖЕ ПОЛНОСТЬЮ ЭВАКУИРОВАНА. АДМИНИСТРАЦИЯ ПРОСИТ ВАС ВЗЯТЬ ТОЛЬКО ДОКУМЕНТЫ, ЦЕННОСТИ, ПРОДУКТЫ ПИТАНИЯ НА 12 ЧАСОВ И СРЕДСТВА ЛИЧНОЙ ГИГИЕНЫ. ВСЕ ОСТАЛЬНЫЕ ВЕЩИ ПРОСИМ ОСТАВИТЬ НА МЕСТЕ.

ПОВТОРЯЮ, ПЕРВЫМИ ЭВАКУИРУЮТСЯ МУЖЧИНЫ…»

Дальше, раздался сухой щелчок и трансляция прервалась.

На станции началась суета, какая царила здесь только один раз, в момент удара. Слово «Эвакуация» повисло в воздухе. Кто-то плакал от счастья, женщины прощались со своими половинками, повиснув у них на шеях и засовывая им за пазуху консервы и документы. Мужчины хмурили брови, гладили их по головам и говорили им, что плакать не надо, что всё позади, что мужские руки нужны, война всё-таки.

Через десять минут спустились двое проверяющих, один из них сказал пламенную речь, от том, что родина в опасности и неугомонный не дремлет враг, затем скомандовал спуститься на пути и построиться в колонну по четыре. Откуда-то появились ещё две девушки в чёрных одеждах, с короткими автоматами, а четыре, которые пришли вместе с проверяющими, встали в хвосте колонны мужчин.

Мужики, которых было около четырёхсот человек, запели «У солдата выходной!» и строевым шагом потопали в тоннель, а четыре худеньких девушки с маленькими автоматами, саркастически ухмыляясь, «в развалку» пошли вслед за ними…

Бывшего командующего ЛенВО, генерал-лейтенанта Поспелова колотило крупной дрожью, от того, что он только что увидел. Зато его младший брат прибывал в бодром, я бы даже сказал, игривом, настроений.

— Девочки, дайте ему спирту, а то он на кусок говна похож, — усмехнулся бывший директор ФБГБ, — Хотя… Он и раньше на него похож был. Слышишь, Андрюшенька, — Ведьмак потряс брата за плечо, — Что ты такой бледный? Взбледнулось, малёха???

— Ты… Ты… — и тут Поспелова старшего стошнило прямо на мраморный пол. Правда, мрамора там не было видно и в помине. Остатки пищи тут же утонули в огромной луже крови. Некогда красивая, песочного цвета станция, облицованная полированным ракушечником, сейчас утопала в крови, — Ну ты и зверь, Алексей… — он вытер рот рукавом, — Зачем??? Ты же понимаешь, что после этого тебя ни Финны, ни Эстонцы не примут… Ты только что убил больше тысячи…

— Я??? — Ведьмак сделал наигранно круглые глаза, — Девочки, ну вы слышали?! Я сегодня убил только подполковника Ефремова. И правильно, надо вам сказать, сделал. Болтал он много, а в наши дни даже стены имеют уши.

— Согласна, Лёша, — крикнула Барбара и выстрелила в голову девушке, лет двадцати, потому, что та пыталась от неё уползти, — Болтун — находка для шпиона!

— Алексей, — Поспелов старший жалобно посмотрел на младшего брата, — Брось ты это. Давай уйдём…

И тут Ведьмак «взорвался».

— Уйдём??? — переспросил он, и тут же заорал брату прямо в лицо — ВОТ НАКАЖУ ЭТУ СУКУ, ТОГДА И УЙДЁМ!!! ПОНЯЛ, ТРЯПКА!!!??? — а потом, он выдохнул, достал пистолет и приставил к голове Андрея, — Ещё раз скажешь, что мне делать — пристрелю. А сейчас, поднял свой зад, и бегом на «Лесную»… Андрюшенька… Надо будет — убью и десятки тысяч… СОТНИ!!!

Андрей только зажмурился и вжал голову в плечи. Увидев это, Ведьмак криво усмехнулся и пошёл к путям, к тоннелю.

— Идёмте, девочки! Время — деньги, которых у нас нету.

Вот тут-то и раздался щелчок у него за спиной. И голос брата.

— Вот видишь, Лёша. А я в тебя стрельнуть не могу.

Ведьмак понял, что Андрей взвёл курок у своего ТТ, остановился и медленно начал поворачиваться.

— Андрюха, не глупи… Вместе выберемся…

— Нет, Лёша, ты ошибаешься… Ты говорил, что я — тряпка. Тоже ошибка… Это ты — тряпка. Ты можешь расстреливать безоружных, беззащитных женщин, стариков, детей… ВСЕХ!!! ДАЖЕ ГРУДНЫХ!!!

Ведьмак уже сделал пол оборота.

— Девочки, не стрелять!!! Андрюха, опусти пушку!!!

— Так что, Лёша это не я… Это ты — тряпка. А я — офицер… И к этому дерьму я ни какого отношения не имею… позволь мне умереть, как офицеру, — Поспелов приставил ТТ к виску, — Прощай, Лёша… Удачи тебе… — И ВЫСТРЕЛИЛ…

— Тьфу, ты, — Ведьмак подошёл к остывающему трупу брата, посмотрел на остекленевшие глаза и плюнул ему на грудь, — Балласт, он и есть — балласт, — затем, он посмотрел на оцепеневших Ведьм, — Ну, что встали, коровы? На «Лесную», БЕГООООМ АРШ!!!

Солнце только выглянуло из-за горизонта и сразу исчезло в жирных, серых тучах. Морозило. Градусов двадцать пять, а то и ниже.

— Отдыхать, пять минут. Можно курить, — скомандовал группе Никотин, а сам открыл электронную планшетку, — Пустырь, в наблюдение… Фашист, подойди.

Дмитрий залез по обломкам гранита на набережную, и дальше, на остатки Кантемировского моста.

— Вот смотри, — он ткнул в планшетку, — Мы здесь. За этой стенкой цеха ЦКБ «Рубин». Дальше, через квартал, «Климов». «Рубин» с «Климовым» имеют соединительный тоннель.

— Вижу, — Фашист затянулся «беломориной».

— Хорошо… А вот из убежища «Климова» идёт маленький тоннель… Лестница. Довольно крутая…

— Это же проход на…

— Это то, что нам нужно, — радостно хлопнул его Никотин по плечу.

— Ш-ш. Здесь Пустырь. Движение на северо-востоке. Квартал, правее Кантемировской.

Никотин зажал тангенту:

— Что там, Дим?

— Ш-ш. Непонятно… Двое дозорных. Одеты в ОЗК. Вооружены АКСУ-107… Похоже на военных, Никотин… Ого-го!!! Ещё есть снайпер… И два ПКТ… Они либо что-то очень серьёзно охраняют, либо ждут нас…