— Извините, мисс Тун, — сказал он, — боюсь, вы не совсем та, кого я ищу.

— Кого же вы ищете?

— Блондинку.

— Я смогу ею стать.

— Да, но я хотел бы повыше ростом.

— Это мне тоже по силам.

— Все равно, ничего общего, — сказал Хэнк.

— Если бы я и в правду искал себе жену, то, поверьте, вы были бы первой в списке. Но, боюсь, на подобную роль вы не подходите. Извините, мне нужно кое-что другое.

— Мистер Мэллон. Не знаю, как вам это доказать, но это должна быть я или никто. Мое имя в списках всех агентств. И к тому же, еще никто не обезумел настолько, чтобы ехать на полгода в Вермонт в качестве жены по контракту.

— Это не смешно. Я предполагаю самую настоящую работу. В Вермонте есть все: отдельная комната, стол, да еще и жалованье. Да и вообще, если эта работа так плоха, объясните мне, пожалуйста, зачем вы на нее стремитесь?

Этот вопрос смутил Мэгги, в глубине души она сама задавала себе подобные вопросы. Почему она никогда не довольствуется общепринятым? Тетя Марвина говорила, например, что Мэгги совершает безумные вещи, чтобы привлечь к себе внимание. Но у них с тетей просто разные приоритеты. И, отбросив в сторону сомнения, она сказала:

— Я преподаю в Английской школе, и взяла отпуск на год, специально, чтобы написать книгу. Вермонт поэтому мне, как нельзя, кстати.

«Чуть более двухсот миль от Риверсайда будет, пожалуй, не так уж плохо», — подумала Мэгги. Она любила и мать, и отца, и тетю Марвину, но ей просто необходимо уехать из этого маленького кирпичного городка.

Исподтишка она изучала Хэнка, думая, правильно ли она делает, доверяя ему. У него длинные темные волосы, пожалуй, слишком длинные для важной персоны, какой его представили в агентстве по трудоустройству. Скорее, он похож на торговца пивом, а не на председателя торговой палаты. Его глубоко посаженные глаза почти полностью скрыты густыми бровями. Нос у него прямой, рот мягкий, но хорошо очерченный и сексуальный. Тело же его можно было назвать идеальным: широкие плечи, узкие бедра и гораздо больше мышц, чем можно было предположить в подобном случае.

— В агентстве по трудоустройству сказали, что ты председатель торговой палаты предприятий Мэллона.

Кровь прилила к его лицу.

— Боюсь, они слегка приукрасили. Я владелец яблоневого сада Мэллона и небольшой фабрики. Впрочем, это даже не фабрика. У нас в Скоджене нет настоящих фабрик. Это большой ангар, где миссис Мойер и близнецы Смаллен пекут пироги, которые затем отправляются в Универсальный магазин Ирмы.

Ему стало не по себе. Зачем он вообще затеял всю эту историю? Сначала, самому себе, он хорошо объяснял мотивы своих действий, неплохо шло дело и в агентстве по трудоустройству. Но как теперь, наедине со своей невестой, объяснить ей, зачем он, Хэнк Мэллон, интеллигентный мужчина, собирается нанять себе жену? Короче, он чувствовал себя форменным идиотом. Вдобавок ему думалось, что удастся найти женщину, которую можно игнорировать, но что делать с этим веснушчатым фейерверком, постоянно пробуждающим опасное желание близости? Его планы рушились. Ее просто нельзя везти домой. Но одновременно он чувствовал, что не сможет ее здесь оставить. Он должен сделать все для того, чтобы помочь ей написать книгу. Насупившись, он спросил:

— Желание работать еще не пропало?

Для нее вопрос с работой был уже решен. Но она подумала, что его невредно немного помучать.

— В агентстве сказали, что тебе нужна женщина не только для работы, но и для ведения домашнего хозяйства. Значит я, хотя бы иногда, буду хозяйкой в доме?

— Да.

— А иных услуг от меня не требуется?

— Нет, — он заметно покраснел, отвечая на ее последний вопрос. Все это показалось ей довольно подозрительным. Если он так хочет жену, лучше всего жениться. Он может просто влюбиться в какую-нибудь женщину, как это делают все нормальные люди. Впрочем, может он не совсем нормален? Может он алкоголик или наркоман?

— Черт побери, нет! Мне нужна жена всего на полгода.

Он пригладил волосы.

— Я хочу расширить свой бизнес. Но ни один из окрестных банков не дает мне ссуды. Они говорят, что я ненадежный человек.

— И почему они так говорят?

— Это длинная история. Сам я родом из Скоджена, но уехал оттуда, как только получил водительские права. Я всю жизнь играл в хоккей, играл достаточно хорошо, даже мог стать профессионалом. Но мне всегда немного не хватало, короче, я недотягивал до того, чтобы попасть в окончательный список. И в один прекрасный день я понял, что мне надо подыскать себе что-нибудь другое. Могу представить, что многим в Скоджене я казался неудачником. Я вернулся в школу, затем, закончив ее, поступил в университет. В университете Вермонта я стал изучать сельское хозяйство и бизнес, но так и не закончил его. Он усмехнулся:

— Экзамены проходили или во время сезона рыбной ловли, или когда гора Мэнсфилд была покрыта снегом. Мне казалось напрасной тратой времени пытаться доказать, что ты что-то знаешь в такой момент.

Она сочувственно кивнула, так как ей подобные мысли тоже иногда лезли в голову.

— Поэтому большинство людей уверены, что я — безответственный.

— Если в учебе для тебя главное — знания, а не баллы, полученные на экзамене…

— Я практически не сдавал экзамены. К тому же, в первые два года постоянно шли дожди, поэтому люди и считали, что я только зря трачу время и деньги. Так думали все, кроме моей бабушки. Надо сказать, что моя бабушка миссис Мэллон — крупнейшая землевладелица. У ней акры неиспользуемых земель, и она позволяла мне на них экспериментировать. Я посадил яблони, решив не использовать пестициды и химические удобрения. Все опять посчитали меня безумцем, я же считал, что существует рынок сбыта для натуральных продуктов питания. — Он наколол на вилку немного рыбы по-французски.

— Бабушка умерла в прошлом году, оставив мне дом и сады. Яблони уже плодоносят, и чтобы развернуть дело — построить пресс, бутылочный завод — мне нужна ссуда, а затем я бы смог погасить заем, продавая готовую продукцию.

— Все это очень печально, но я вряд ли сумею тебе помочь.

— Ты поможешь мне стать более представительным в глазах общества, что позволит увеличить заем. Еще ты, за моей спиной конечно, установишь дружеские связи с Линдой Сью Ньюкомб, и с Холли Браун, и с Джин Снайдер… — Он увидел, что она открыла рот. — Мои прежние холостяцкие способы не подходят. Не удивляйся, это маленький городок, там прекрасные люди, но они страшно упрямы, чертовски трудно их переубедить. Мне нравится выращивать яблоки, и я хочу этим заниматься. Если мне не дадут заем, я просто сокращу расходы. Весной мне отказали, но осенью, после урожая, банк обещал еще раз рассмотреть этот вопрос. Ты поможешь мне выглядеть более солидно, я же помогу тебе написать книгу.

— Почему ты не женишься на одной из этих женщин?

— Я не люблю ни одну из них, плюс еще Мэри Ли Кин и Сэнди Росс.

Мэгги вдруг почувствовала раздражение.

— Так сколько же женщин перебывало в доме твоей бабушки?

— Ты ведь не собираешься поднимать из-за этого шум?

— Послушай, если ты думаешь, что будешь бегать за каждой юбкой в Скоджене, пока я буду сидеть дома в роли несчастной жены, то не забудь, что у меня тоже есть гордость.

«Да, сэр, она определенно собирается превратить твою жизнь в ад», — подумал Хэнк. Она примется за это женское дело: заставлять его опускать крышку унитаза, не ставить пустые молочные пакеты в холодильник. Хуже того, она захочет покончить с его свободой, связать по рукам и ногам. И еще будет стоять нагишом под струей душа, барабанящего по ее прелестной попке, станет выходить к завтраку в футболке без бюстгальтера. От этих мыслей его мутило. И это — его превосходный план!

— Можно спросить, зачем нужно было ехать за женой в Нью-Джерси?

— В прошлом году, на семинаре по энтомологии в Радтжерсе, у меня завязался роман. И я хочу, чтобы по окончании контракта, моя наемная жена была как можно дальше.

— Пожелай мне удачи.