Валь ничего не понял, но кивнул и размазал слезы.

– Так-то. У меня в предместьях есть знакомый, Ваявус. Мастер изящных ремесел. Он мне по гроб обязан. Возьмет тебя в обучение. Поживешь у него. Все. Давай. Собирайся.

Листвинус простился с Валем у городских ворот.

– Видишь тот дом? Ступай! Скажешь: «Я от Листвинуса». И не пускай пузыри. – Листвинус взъершил Валю волосы на затылке. – Духи позволят – увидимся. Может, и ты мне поможешь.

Валь взглянул недоверчиво.

– А что? На Лосином острове всякое может случиться. Вдруг меня тоже решат однажды засунуть в дупло? Глядь, а ты тут как тут, – он невесело засмеялся. – Вытащишь? Не побоишься?

Валь обреченно кивнул.

– Вот и славно. Ну, отправляйся.

– Кричи. – Ваявус мазнул прутом по бревенчатой кладке. – Ну, громче кричи!

Валь ойкнул.

– Еще пару раз. Давай. И не забудь почесать свой зад, когда мы вернемся в школярную.

Валь, сутулясь и хмурясь, поплелся за мастером и уселся в углу на лавку. Ученики захихикали. Ваявус бросил на Валя делано гневный взгляд:

– Щенок, глинопек недосушенный! Я тебе покажу, как лапать творение мастера! – Потом оглядел других и рявкнул: – Молчать, глиномазы!

Ученики притихли. Теперь от Ваявуса требовалось перейти к торжественной части. Он поправил свой фартук, выложил грязную тряпку из кармана на стол, а другую, еще не досушенную, сунул зачем-то в карман. Наконец посмотрел исподлобья на сидевших на лавках и сказал то, что требовалось сказать:

– Важи, вчера я преподал вам последний урок – показал, как создать равновесие в барельефе. Надеюсь, вы уварили…

Ученики загудели. Петрикс поднял три пальца вверх. Ваявус не ждал ничего хорошего от этого наглеца. Отец у этого Петрикса – владелец трех мастерских. На него работают мастера – не меньше десятка. Подмастерьев и не считают. Сам давно ничего не делает. Даже не помнит, как это – скатывать шар из глины. И мальчишка такой же: сразу в хозяева метит. Такой ученик только ищет, как бы поддеть учителя.

– Петрикс, что надо?

Петрикс вальяжно поднялся, почесывая себе ухо:

– Важ, а который урок мы должны уварить – тот, что вашей руки, или где еще рука Валя?

Ваявус насупился, но ответил почти спокойно:

– Где увидели равновесие, тот и запоминайте. Вы учитесь на мастеров, а не чтобы позлить Ваявуса.

– Петрикс для этого учится!

Ученики заржали. Петрикс пожал плечами – плевать ему на равновесие! – и плюхнулся на скамью.

– А ну, всем заткнуться! – Ваявус стукнул ладонью по столу, снова поправил фартук, откашлялся и с трудом заставил себя говорить торжественными словами:

– Важи, смена светил – и вы станете мастерами. Вас примут в гильдию. Так что больше я вам не нужен. – Он выдохнул. – А теперь – проваливайте отсюда. И передайте папашам, что с долгами за обучение в гильдию не принимают.

«Глаза б мои больше на вас не смотрели!» – пробурчал он себе под нос и укрылся в кладовке.

Ученики зашумели и повскакали с мест.

– Свобода! Ура свободе!

– Ну, уж прям и свобода. Как вкалывать-то начнешь, как будешь горшки обжигать от смены до смены светил, запоешь по-другому.

– А ты найми подмастерьев. Пусть они обжигают.

– Это ты у нас из богатеев. Твой папаша за все заплатит. Даже если ты пальцем пошевелить не захочешь.

– А чего ему шевелить? Только глину переводить! У Петрикса руки кривые!

– Эй, а хочешь кривую рожу – за такие слова?

– Ой, я тебя испугался! и твоего папашу! Ты все равно дерьмо. Хоть всех мастеров скупи, а Валь все равно будет лучше.

– Валь даже лучше Ваявуса!

– Заткнись. Ваявус услышит! Твой зад давно не чесался? Ваявус его нагреет!

– Уже не нагреет. Все кончилось!

Петрикс, однако, решил не прощать оскорбления. Значит, он хуже Валя? Ну, переросток, держись!

– Кончилось? Как же так? и для нашего Валя кончилось? Он же у нас лучше всех? – Петрикс почти вплотную приблизился к месту, где примостился Валь, и состроил жалостную гримасу. – Он что же – больше не будет месить Ваявусу глину? и подметать в мастерской? и воду таскать не будет? Духи! Не вводите нас в заблуждение! – Петрикс возвел глаза к небу. – Бедный маленький Валь! Разве на этот раз у него есть деньги на взнос? Разве он сможет оплатить вступление в гильдию?

У Петрикса тут же нашлись союзники:

– Ничего он не сможет.

– А что же с ним теперь будет?

– Снова пойдет учиться!

– Это в который же раз?

– Кажись, уже в третий. А может быть – и в четвертый, – те, кто стоял рядом с Петриксом, громко захохотали.

– Бедный маленький Валь! – захныкал Петрикс. – и откуда ты только взялся? Где твой добрый отец? Почему о тебе не печется?

– Нет у него отца. Его Ваявус нашел. На задворках, в гнилой капусте.

– Неужели? – Петрикс делано удивился. – Я так и думал! А он его как нашел – прямо с дурацким именем или отдельно? Я слыхал, так зовут недобитков из древорубов…

Валь, до этого безучастный, резко вскочил и двинул Петрикса по уху.

– Ребята, мастера бьют!

Ученики разделились. Одни окружили Петрикса, другие были за Валя. Скамьи, столы, недосохшие глиняные пластины пострадали безвинно. Шум заставил Ваявуса выскочить из кладовки.

– Карахундра, мелкие Духи! Бешеные школяры!

Недолго думая, он схватил ведро, в котором еще оставалось немного грязной воды, и окатил дерущихся:

– Вон из моей мастерской. Чтобы духу здесь вашего не было! Мучители глины! Все расскажу про вас председателю гильдии. Будете штраф платить – вместе с мастерским взносом.

Бывшие ученики, размахивая руками, выкатились на улицу. Ваявус успел за ворот выдернуть Валя из кучи, затолкал в мастерскую и громко захлопнул дверь. Но Валь расслышал, как Петрикс, отмахиваясь от противников, крикнул в сторону двери:

– Отщепенец вонючий! Ты еще приползешь наниматься ко мне в подмастерья!

Валь подошел к рукомойнику и плеснул водой на лицо. Вода, стекавшая в таз, сделалась розоватой. Он утерся разорванным рукавом и снова уселся на лавку, глядя на барельеф. Мастер вчера неудачно расположил цветы: правый угол внизу оказался слишком тяжелым – так что весь барельеф словно перекосило. Решение было простым. Но Ваявус его не видел. Валь промучился до утренней смены светил: сказать или не сказать? Ваявус очень обидчивый. Так что лучше не говорить. Лучше взять и исправить. Никто ничего не заметит.

Утром Валь улучил момент, когда никого еще не было, а Ваявус возился в кладовке. И Валь все уж было закончил, все теперь оказалось на месте: барельеф перестал заваливаться и смотрелся легко и нарядно, – но мелкие Духи подгадили. Петрикс почему-то притащился раньше других и увидел Валя в окошко – как он правит работу мастера. Ну, и выдал его. Да как подло! Дождался, когда все рассядутся, когда Ваявус наденет фартук и начнет разглагольствовать об изящных ремеслах, и с нагло-наивным видом прервал его на полуслове:

– Важ! Наши родители платят за обучение. Мой отец всегда говорит, будто вы много умеете.

Ваявус насторожился:

– Твой папаша платит столько же, сколько другие.

– Ну, да. Вы такой уважаемый мастер. А кто-то так не считает и потихоньку от вас исправляет ваш барельеф. Мой отец удивится, когда об этом узнает. Он отдавал меня в обучение мастеру, а не вшивому ученику.

Ваявус опешил. Он уставился на барельеф и тут же увидел ошибку, которую кто-то исправил – несколькими мазками, одной удачной деталью. Кто-то? Известно, кто!

– Решил поумничать, да? – Ваявус извлек из кармана тряпку и, нещадно ее теребя, стал приближаться к Валю. Тряпка спряталась в кулаке. Кулак с громким звуком опустился на стол перед Валем.

– А ну, топай в кладовку. Я тебе преподам равновесие!

Валь послушно побрел в кладовку. Ваявус прошел за ним, громко захлопнул дверь и небольно шлепнул ученика по затылку.

– Решил опозорить мастера перед этими сопляками? – Ваявус казался несчастным и теперь неловко промокал пот на лбу.