Именно это прикосновение, от которого по телу пробежала дрожь, помогло рассеять туман в голове.

— Я… прошу прощения, не знаю, что на меня нашло, — беспомощно пробормотала она. Лицо ее пылало от смущения. Как может она так себя вести?

— Боюсь, что это звучит не слишком романтично, но вам просто нужно поесть, — усмехнулся он. — Вам вообще следует лучше питаться. На мой взгляд, вы слишком худая.

Его руки продолжали осторожно гладить ее по спине, и их тепло вызывало странное чувство томной неги. Хотелось вытянуться и замурлыкать, как кошка.

Загорелое лицо поплыло перед глазами, и земля стала уходить из-под ног. Граф пристально смотрел на трепетавшие ресницы, на большие, затуманенные зеленые глаза, на румянец, покрывавший щеки, на мягкий изгиб подрагивавших губ.

— Я думаю… да, я нахожу вас совершенно неотразимой, — прошептал он, медленно наклоняя к ней свою темноволосую голову.

Вихрь каких-то непонятных ощущений закружился в голове. Он… он собирался поцеловать ее! Впервые в жизни она оказалась в подобной ситуации. Надо что-то делать! Но было слишком поздно, его рот жадно прижался к ее губам.

Она замерла, но поцелуй стал глубже, теплый язык ласкал ее рот, и она невольно подчинилась силе огня, пронизавшего насквозь ее трепещущее тело. Она отвечала на ласки, как будто это была вовсе не она, а незнакомка с чужой, доселе неизвестной планеты.

Впитывая в себя тепло загорелой щеки, она ощутила яростно бившуюся в венах кровь, которая, казалось, превратилась в кипящую лаву, когда он прижал ее к своим твердым, мускулистым бедрам.

Обняв его за шею, погрузив пальцы в массу темных, густых, вьющихся волос, Луиза перестала контролировать себя, отдавшись силе, которая была сильнее разума.

Они были полностью поглощены друг другом, когда звук распахнувшейся двери неожиданно и резко вернул их к реальности.

— Ну и ну! — послышался низкий хрипловатый голос. — Похоже, я нарушила тет-а-тет!

Луиза повернула голову и увидела стоявшую в дверях женщину. Маленькая и изящная, с копной угольно-черных волос, в темно-красном шелковом платье, облегавшем ее пышную, с тонкой талией фигурку, она была само совершенство. Одна из самых красивых женщин, которых когда-либо встречала Луиза. И она была очень, очень рассержена.

— Что это, дорогой? — потребовала она ответа. Взгляд ее больших темных глаз презрительно скользнул по высокой фигуре Луизы. — Я думала, это вы меня пригласили сегодня на обед.

— Именно так, Дезире. К сожалению, у этой молодой леди закружилась голова. — Он совершенно не смутился. Луиза же, стремясь поскорее выйти из неловкого, унизительного положения, попыталась освободиться от рук, все еще крепко сжимавших ее за талию.

— У леди закружилась голова? — Дезире саркастически засмеялась, изучая Луизу прищуренными глазами и не поверив ни одному слову графа. — Она почему-то не кажется мне очень бледной!

Луиза наконец решительно отвела в сторону руки графа.

— Я… уже очень поздно… мне надо идти… — быстро пробормотала она, устремившись к двери.

— Мы вас не задерживаем. — Дезире с ехидной усмешкой открыла дверь, не обращая внимания на требование графа, чтобы мисс Кендалл осталась на месте. — Прощайте, милочка! — добавила она, быстро захлопывая дверь за дрожащей Луизой.

К счастью, на улице ее ожидало такси. Луиза не помнила, как добралась до гостиницы, забыла, зачем вообще сюда приехала, забыла о своем брате и его проблемах. Она была в состоянии думать только об этом необыкновенном человеке, графе Чинарези. Неужели ее действительно целовал этот ужасный человек? И как могла она, всегда так гордившаяся своим здравым смыслом, вести себя столь легкомысленно?

Ее щеки снова зарделись при воспоминании, с какой готовностью и страстью отвечала она на поцелуи графа. Попытки убедить себя, что это лишь эпизод, который совершенно ничего не значит для такого опытного светского человека, совершенно не помогали. Как она ни старалась, не могла забыть удивительное, опустошающее чувство, охватившее ее в объятиях графа.

Совершенно измученной Луизе опять не удалось как следует заснуть. Утром она чувствовала себя по-прежнему усталой и разбитой, однако постаралась рассуждать разумно. Бессонная ночь на пароме из Ниццы никак не могла объяснить ее удивительную реакцию на графа. Видимо, это временное помешательство. Ведь ей никогда раньше не приходилось иметь дело с таким потрясающе привлекательным мужчиной. Он зря тратит время в этом офисе! С его внешностью можно было бы зарабатывать миллионы в Голливуде!

Или на нее так действует этот прекрасный остров? Размышления прервал резкий звонок телефона. Луиза поморщилась и вздохнула. В такую рань ей мог звонить только один человек.

— Когда ты встречаешься с Ксавье д'Эрлангером? — прозвучал в трубке нетерпеливый голос.

— Он заедет за мной в гостиницу сегодня утром, попозже, — ответила Луиза, отрешенно глядя в потолок.

Это так типично для ее босса, Невилля Фроста. Зачем тратить время на вежливые фразы типа: «Доброе утро» или «Хорошо ли ты доехала?» Страшно честолюбивый, став директором «Фрост, Джерард и Ламли», престижного агентства по торговле недвижимостью, он твердо решил показать себя достойным своего деда — основателя фирмы — и быстро распространил свою деятельность на Европу. Луиза едва успела перевести дух, как он пробился на самый верх. А она, с трудом веря в свою удачу, возглавляла целое отделение и имела собственную секретаршу. Теперь в ее ведении был этот важный новый проект на Корсике.

— Надеюсь, в сделке с Ксавье д'Эрлангером не будет никаких проколов, — нетерпеливо и настойчиво говорил Невилль. — Дела идут сейчас не очень хорошо, и нельзя, чтобы сделка сорвалась, — предупредил он и повесил трубку.

— Вот спасибо, — пробормотала Луиза. Неужели она не знает, сколь жесткая конкуренция в их деле? Хорошо хоть, что он не стал задавать лишних вопросов. Конечно, нужно было еще вчера, сразу после приезда, постараться узнать как можно больше об этом таинственном французе Ксавье д'Эрлангере.

Очень богатый месье д'Эрлангер из своего парижского офиса контролировал множество банков и других финансовых учреждений во всем мире и при этом явно предпочитал держаться в тени. Луиза понятия не имела, ни что Ксавье д'Эрлангер делал на Корсике, ни почему он собирался продать участок земли на юге острова. Вчера она не выполнила свой долг, и это камнем лежало на совести. Она тратила время, выслеживая этого ужасного графа Чинарези. Теперь пора наконец заняться работой.

Пора перестать нянчиться с братцем, который уже был высоким, красивым мужчиной двадцати трех лет от роду. По правде говоря, Луиза почувствовала огромное облегчение, когда Джеймс объявил о своей помолвке с Соней Армстронг. Разумная, совершенно не романтичная Соня осторожно и практично относилась к жизни. Из нее получится превосходная жена для Джеймса. Они с Луизой уже успели подружиться, и ради нее тоже Луиза все-таки согласилась попробовать уладить дело с графом Чинарези. Она сделала попытку, и совесть ее чиста. Теперь оставалось лишь благодарить Бога за то, что ей больше никогда не придется с ним встречаться.

Эти рассуждения ее несколько успокоили. Выпив чашечку кофе с рогаликом, Луиза решила позвонить брату и объяснить ему невозможность выполнить его просьбу.

— Почему ты сказал неправду, что вы лишь держались за руки и несколько раз поцеловались? Ты что, не понимаешь, что натворил? Этот жуткий граф не поверил ни одному моему слову.

Джеймс признался, что у него с Марией-Терезой был короткий, но бурный роман.

— Но я же не виноват, Лу, — слабо протестовал Джеймс.

— Вот как? — сердито фыркнула она. — А кто же тогда, по-твоему, виноват? Может быть, Соня или я? Или просто взыграла кровь? — саркастически добавила она.

— Нет, нет, я не это имел в виду. Просто… просто я хотел сказать, что танго танцуют вдвоем. — Луизе явно было не до шуток.

— Что делают вдвоем? — резко спросила она.