«Король пасты» стоял в ее списке последним, и если честно, то, будь у нее хоть какой-то выбор, она бы его вообще в этот список не включила, и все же Агнес обрадовалась, что ее пригласили для разговора. Она больше не могла себе позволить сидеть дома и не имела права привередничать. Ей нужно снова встать на ноги. И если повезет, ее проблемы решатся уже сегодня.

Агнес всегда работала, за исключением неудачного семестра в университете и года, проведенного в Америке – там она учила язык и присматривала за детьми в семье, в которой жила. И сейчас не имела ни малейшего желания продолжать вынужденное безделье. Ей было не по себе оттого, что не надо идти на работу, она не знала куда себя деть. Одно дело – выходные, или праздники, или отпуск, но, когда ты неделями маешься, не находя, чем себя занять, это уже не отдых, а сплошное мучение.

В этом отношении она была непохожа на Тобиаса. Его безделье не тяготило. Иной раз, когда Агнес приходила с работы, он в одних трусах валялся на диване с гитарой, нисколько не волнуясь, что квартира выглядит как свинарник и что он за целый день не удосужился вымыть посуду после завтрака. Агнес злилась, ругала его. А он или пускал в ход ласки, пока она не сменяла гнев на милость, или обижался и уходил из дома. Иногда он исчезал на несколько дней. Так или иначе, результат всегда оказывался один: убираться приходилось ей. Как и сейчас. Зачем, спрашивается, было спорить? Теперь в ее маленькой двухкомнатной квартирке всегда царит порядок, раковина на кухне сверкает, подушки взбиты, но уютней от этого не стало. Только чище.

В половине третьего Агнес села на метро и поехала в Шерхольмен. Кафе располагалось в глубине стеклянного торгового центра. Помещение было довольно темное, без окон, если не считать нарисованных на стене – с видом на море и на синеватые горные вершины. Слева от входа несколько столиков – «открытая терраса». Красные клетчатые скатерти, рядом с непременными солонками и перечницами – свечи в бутылках, покрытых толстыми потеками стеарина, – такое впечатление, что оформители интерьера черпали вдохновение в старом диснеевском мультике «Леди и Бродяга». На голове у повара, мелькнувшего в дверях кухни, нелепый старомодный колпак.

Возле кассы стоял мужчина в кожаной куртке. Агнес подошла и назвала себя. Оказалось, это и был Микке. Он попросил ее подождать за столиком. От коричневого коврового покрытия пахло, как от давно не мытой пепельницы. Скатерть в нескольких местах была прожжена, сквозь дырки виднелась темная столешница. В углу два потрепанных типа пили пиво. Микке приблизился к ее столику и извинился. На вид ему было слегка за сорок, сережка в ухе, зачесанные назад сальные волосы высветлены, но давно, и уже видны отросшие темные корни. Садясь на стул, он окинул Агнес оценивающим взглядом.

– Ну и когда ты сможешь приступить? – безо всяких предисловий спросил он.

Агнес, которая уже было собралась достать рекомендации, защелкнула сумку.

– В принципе я могла бы начать хоть завтра.

– Хорошо. С одиннадцати до двух у нас обеденное меню. В пять-шесть часов начинается вечернее обслуживание. Кухня работает до десяти. Закрываемся в одиннадцать. Я обычно все время здесь, но у меня есть еще одно кафе, в Фарсте, так что иногда я езжу туда.

Агнес кивнула.

– По вечерам много посетителей?

– Да, но не таких, что заказывают ужин. Вечером народ в основном приходит выпить пива.

Агнес покосилась на парочку в углу. Легко представить, какие у них тут завсегдатаи.

– У вас скользящий график? То есть день – обед, день – ужин?

– Нет. Ты будешь работать с пол-одиннадцатого до полтретьего, а потом с шести до одиннадцати. Отдыхаешь в субботу до обеда, в понедельник вечером и все воскресенье.

– А также каждый день с полтретьего до шести… – Она задумчиво посмотрела на Микке. Конечно, ей не привыкать, у нее и раньше бывало неудобное расписание, но это переходило всякие границы.

– Да. Тебя что-то не устраивает? Большинство из тех, кто здесь работает, живут поблизости.

– Нет-нет, ничего… – Полчаса на дорогу до дома, столько же обратно. Итого два часа ежедневно ей придется проводить в разъездах между домом и работой.

– В остальном все как обычно. В обед ты по большей части будешь на кассе. Посетители сами берут еду, вон там. – Он показал на окошко рядом с кассой. – Ну и еще, конечно, надо убирать посуду, следить, чтоб на раздаче были чистые приборы, а на столах – салфетки, соль, перец и так далее. Разливать напитки. В обед многие тоже берут пиво.

Агнес кивнула. Ничего другого она и не ожидала.

– Вечером мы обслуживаем гостей за столиками. Обычно у нас два горячих блюда – паста и что-нибудь из шведской кухни.

– И все?

– Да, от большого меню мы отказались. Все равно заказывают только то, что подешевле. – Он замолчал и снова посмотрел на нее оценивающим взглядом. – На большие чаевые ты вряд ли можешь рассчитывать, хотя, конечно, все от тебя зависит. Хорошая официантка знает, как это делается. – Он подмигнул ей. – Ну что скажешь? Тебя интересует эта работа?

– Конечно. – Она соврала. Ничего интересного тут не было и в помине. – А зарплата?

– Зарплата… – Микке поерзал на стуле. – Ну, возможны разные варианты…

Агнес знала, что последует дальше, ей не впервые предлагали платить в обход бухгалтерии. Она не любила подобные махинации. В юности – да, было приятно, что вот они, денежки, у тебя в кармане, без всяких там налогов. Но теперь она повзрослела, и ей уже не наплевать на такие вещи, как медицинская страховка и пенсия.

Микке, видимо, заметил ее неудовольствие и тут же сменил тактику:

– Совсем не обязательно всю зарплату черным налом, можно фифти-фифти. Пойдет? Но тогда уже без добавок за график.

– А если я соглашусь всю зарплату получать наличными, то доплата будет?

– Да, тогда б я мог тысчонку в месяц прибавить. – Микке откинулся на спинку стула и расплылся в улыбке. На верхней челюсти блеснула золотая коронка. Он явно упивался собственной щедростью.

– И все-таки я бы предпочла по возможности получать белую зарплату, – запинаясь от волнения, произнесла Агнес. Ей всегда было трудно говорить о деньгах.

Микке ее пожелание явно не понравилось.

– Что ж, тебе решать. В таком случае выйдет десять пятьсот в месяц. Плюс чаевые.

Агнес кивнула. Немного, но на квартплату хватит. Питаться она, наверное, сможет на работе.

– Да, пятьсот в месяц мы вычитаем за питание, – словно угадав ее мысли, добавил Микке.

Агнес заколебалась:

– А если все-таки часть зарплаты вчерную?

– Тогда договоримся так: семь показываем и три черным налом.

Агнес быстро прикинула. Выходило на несколько сотен больше, но все равно условия не ахти. Она поежилась. Она не любила говорить про деньги. Особенно про черный нал.

– Хорошо, – согласилась она, лишь бы закончить разговор. В крайнем случае можно будет вернуться к этому вопросу через месяц или два.

Они поднялись, и Микке показал ей ее новое место работы. Агнес поздоровалась с поваром в смешном колпаке. Он, похоже, не понимал по-шведски, но вежливо улыбнулся в ответ, не отрываясь от чистки лука. Кроме кухни смотреть было почти нечего. Туалет для персонала, где можно переодеваться, и кабинет хозяина, в котором тихо жужжал включенный компьютер.

Затем они попрощались, и Микке сказал, что ждет ее на следующий день.

Агнес уже собралась уходить, когда он вдруг спросил, не сможет ли она начать уже сегодня вечером. Она пробормотала что-то про неотложные дела. Микке надулся, но настаивать не стал. Агнес был нужен этот вечер, чтобы хоть как-то подготовиться. И к тому же, если говорить начистоту, она совсем не торопилась приступать к работе в «Короле пасты».

Агнес не стала выходить на «Аспудден». Решила воспользоваться случаем и заехать в службу занятости, сообщить, что нашла работу. Лучше уж сделать это не откладывая.

В конторе толпился народ. Агнес оторвала квиток с номером очереди: перед ней было человек двадцать. Увидев, что ожидание будет долгим, Агнес пожалела, что приехала, – наверное, проще было позвонить. Хотя, с другой стороны, неизвестно, сколько бы ей пришлось дожидаться ответа. Звонки здесь тоже ставят в очередь, иной раз бесконечную, а сидеть, прижав к уху трубку, и слушать электронную версию «Bridge over troubled water» – приятного мало.