Все эти дни после роддома она запрещала себе думать о гнусном поступке. Но сейчас в лондонском парке воспоминания вернулись к ней. Хотелось во всем разобраться…

Что же произошло в ту ночь?

— Девочка! — воскликнула молоденькая акушерка.

«Как он хотел девочку!» — мелькнуло тогда у нее в голове.

— Какая хорошенькая, черненькая, мамочка, откройте глаза, посмотрите, — тормошила акушерка Марину. — А до чего крепенькая, живая, веселенькая. Слышите? Запела, — продолжала та комментировать плач младенца.

Как же случилось, что здоровый нормальный ребенок, легко появившийся на свет, через сутки внезапно умирает? Как будто все происходит не с ней и не наяву, а словно в том жутком фильме, который они смотрели с Ритой. Сейчас все кончится. И белые халаты врачей, и страшное сообщение, что у нее больше нет ребенка. Но как же так? Где-то в глубине души у Марины еще теплилась надежда, что она поедет к родителям, поговорит, намекнет или, на худой конец, кончив институт, пойдет работать и отыщет девочку… свою дочь. Хотя зачем себе лгать. Она все решила окончательно, раз и навсегда.

А теперь вот пришло возмездие за предательство, совершенное по отношению к любимому человеку и крошке-дочери…

Послушав диктофонную запись и поговорив по телефону с главврачом, Марина долго не находила себе места. Давние чувства, казалось, запрятанные ею глубоко и навсегда, нахлынули с такой силой, что она не могла с ними справиться.

Восстанавливая в памяти ту ночь, Марина вспомнила толстенькую белокурую соседку по палате, как та начала обсуждать ее вместе с молоденькой сестричкой-акушеркой, а она резко оборвала их болтовню.

«Конечно, в наше время от людей всякое можно ожидать, — со смешанным чувством смятения и радости подумала Марина, глядя на диктофон. — А если это шантаж? Но шантажировать меня? С какой целью? Я не богата, не замужем за „новым русским“, вообще не имею мужа, от которого нужно было бы что-то скрывать. Наследство? Есть квартира, оставленная после смерти родителей, да и та не ахти какая, сейчас вон шикарные виллы строят. Что же тогда?» — Мысли сумбурно роились в ее голове, выводя из равновесия.

Сильная и волевая по натуре, Марина запретила себе распускаться. «Все по порядку», — решила она. Еще раз перезвонив главврачу, она договорилась приехать к ней домой и обсудить подробности.

— Я несла этот груз всю жизнь, — призналась Марине Лидия Сергеевна, — и будто ждала наказания за свой поступок. Как и Валентинину, вашу фамилию запомнила намертво, и, когда услышала ее по телевидению, меня словно током ударило.

— Мам, это вы про красавицу с конкурса говорите? — В дверях внезапно возникла дочь Лидии Сергеевны.

— Иди к себе в комнату, — строго приказала мать. — Ты что, подслушивала?

— Вот еще! Я просто хотела сказать, что она на днях в Сингапур улетает, на международный конкурс «Мисс Азия». Вчера в программе «Времечко» сообщали.

Женщины переглянулись. Марина с завистью посмотрела на Иришку.

— У вас дочь… тоже?

— Да, и младший сын. — Заметив взгляд Марины, Лидия Сергеевна виновато улыбнулась. И, чтобы как-то выразить сочувствие, произнесла: — Не казните себя. Мы ведь в такое тяжелое время воспитывались. На все запрет был: с мальчиками гулять нельзя, в брюках ходить нельзя, даже женские сапожки, и те осуждали, как излишнюю роскошь. Марина не приняла ее поддержки.

— Мне нечем себя оправдывать, — жестко возразила она. — Нужно было жить своим умом. Не слушать никого. — И с горечью добавила: — Другое дело, что ума не хватило. А вот теперь пришла расплата, по полному счету.

Вернувшись домой, Марина позвонила старой подруге Рите — своей душеприказчице. Теперь подруга была руководителем одной из программ на телевидении. Выслушав ее взволнованный рассказ, Рита пообещала раскопать запись «Конкурса красоты» и вечером привезти ей видеокассету.

— Держи кассету и шампанское, отмечать будем! — с порога закричала Рита, ворвавшись, как фурия, в квартиру Марины. — И еще адресочек — где Катя работает, я его у оператора выудила.

— Зачем было выуживать, если она у Кравцова в Доме Моды работает? На Олимпийском проспекте. Ты там, кажется, что-то даже покупала.

— У Кравцова — это днем, а вечером Катя подрабатывает в ночном клубе.

— Танцует? — удивленно подняв брови, забеспокоилась Марина.

— А тебе чего бы хотелось? — уловив настроение подруги, возмутилась Рита — Чтобы библиотекой заведовала? — И, сдвинув на кончик носа очки, она вытянула вперед губы, изображая библиотекаршу-сухаря.

— Да-да, конечно, наверное, денег не хватает, — резко вставляя кассету в видеомагнитофон, предположила Марина.

— Ну что тебя так опечалило? Или ты тоже ханжой становишься, как наши родители? — Но, увидев вконец расстроенное лицо подруги, Рита попробовала ее успокоить: — Не уподобляйся старикам, которые про молодежь с утра до ночи только одно и талдычат: «Секс один на уме, фильмы похабные смотрят, книжки развратные читают. Вот в наше время…» А что в их время было — забывают. Мы вот с братом до сих пор разобраться не можем, почему носим фамилию матери, а не отца и отчего у нас с ним отчества разные. Теперь и ты, как только дочь появилась, туда же!

Марина растерянно уставилась на изображение Кати, наивно улыбающейся с экрана.

— Ну вот что, одевайся! Поехали! Попробуем ее разыскать! — строго скомандовала Рита.

— Куда ты собралась?

— В ночной клуб, где Катя работает.

— Да у Кравцова она работает, вот, сама убедись, — упрямо возразила Марина, еще раз прокручивая те кадры, где Катя рассказывала о себе.

— Красивая, — не обращая внимания на Марину, остановила кассету Рита. — Что ты раскисла? У тебя дочь нашлась! Шампанское здесь или в ночном клубе выпьем?

— Я же за рулем, — нервно огрызнулась Марина.

— Две дамы? — вежливо, без тени удивления приветствовал их у входа метрдотель. — Здесь вам будет удобно, улыбнулся он, усаживая Марину с Ритой поближе к полукруглой сцене и подавая карту вин. Подруги огляделись вокруг. Народу в полутемном зале было немного. Кое-где сидели парочки, рядом за столиком — чисто мужская компания. Звучала тихая музыка, под которую медленно, словно в полусне, двигалась на сцене стройная девушка в широкой коротенькой юбочке и блестящей блузке. Темп музыки нарастал. Девушка, обняв толстый шест, ритмично закружилась вокруг него и, отстегнув юбку, плавно отбросила ее за бархатную кулису. Подруги украдкой взглянули на соседний столик. Мужчины, продолжая беседу, не обращали внимания на выступление. Сделав по глотку заказанного коктейля и еще раз оглядев публику в зале, Марина и Рита обнаружили, что танцовщица уже незаметно сняла блузку и, расстегнув спереди на бюстгальтере застежку, демонстрировала свои красивые торчащие груди.

— Я так и думала, — еле слышно прошептала Марина.

— Может, ей в шубе танцевать? — Желая успокоить подругу, Рита с нарочитым укором посмотрела на нее. — Это же ночной клуб, а не ансамбль «Березка»!

Наконец, выступавшая беспечно рассталась с последним элементом одежды — трусиками — и, прощально помахав рукой залу, удалилась. На смену ей вышла другая.

— Они… стриптизерши, — с ужасом ожидая Катиного выхода, выговорила Марина.

Закончившая выступление на сцене девушка тут же появилась в зале. Она была одета в длинное вечернее платье с открытыми плечами. Окинув взглядом публику, девушка подсела к компании мужчин, которые сразу поманили официанта. Через мгновение он уже нес многослойный разноцветный коктейль с горящим язычком пламени.

Стриптизерши сменяли одна другую, выходя после выступления в зал и подсаживаясь за столики к гостям. Кати среди них не было видно.

— А когда будет выход девушки по имени Катя? Мы специально пришли на нее посмотреть, — с напором спросила Рита у метрдотеля.

Кивнув, тот удалился, и вскоре к их столику подошли две высокие худенькие девочки. Они привычным жестом пододвинули себе стулья и, вопросительно посмотрев на респектабельных женщин, спросили: