Эгг засмеялась:

– Тогда я верну его – вот увидите!

Казалось, если не считать разницу в лексиконе, у Эгг и лилейной девы из Астолата было немало общего, но мистер Саттерсвейт чувствовал, что методы Эгг куда более практичны и смерть от разбитого сердца ей не грозит.

Мистер Саттерсвейт приехал на денек в Монте-Карло. Традиционный круг визитов завершился, а Ривьера в сентябре была любимым местом его пребывания.

Он сидел в саду, наслаждаясь солнцем и читая «Дейли мейл» двухдневной давности.

Внезапно его внимание привлекло знакомое имя в заголовке: «КОНЧИНА СЭРА БАРТОЛОМЬЮ СТРЕЙНДЖА». Он быстро прочитал заметку:

«С прискорбием извещаем о кончине сэра Бартоломью Стрейнджа, видного специалиста-невропатолога. Сэр Бартоломью принимал друзей в своем доме в Йоркшире. Он выглядел здоровым, бодрым и пил портвейн, когда внезапно с ним случился удар и смерть наступила прежде, чем успели вызвать врача. Сэр Бартоломью был…»

Газета выскользнула из рук мистера Саттерсвейта. Он очень расстроился. Ему представился Стрейндж, каким он видел его в последний раз, – здоровый, веселый, цветущий. А теперь он мертв… В голове мистера Саттерсвейта мелькали фрагменты заметки. «Пил портвейн… Внезапно с ним случился удар… Смерть наступила прежде, чем успели вызвать врача…»

Портвейн, а не коктейль, но все остальное странно походило на недавнюю смерть в Корнуолле[14]. Перед мысленным взором мистера Саттерсвейта предстало искаженное судорогой лицо доброго старого священника…

Что, если все-таки…

Подняв взгляд, он увидел сэра Чарлза Картрайта, идущего к нему по траве.

– Это просто чудо, Саттерсвейт! Вы как раз тот человек, который мне нужен! Уже слышали о бедном старине Толли?

– Только что прочитал о нем.

Сэр Чарлз опустился на стул рядом с мистером Саттерсвейтом. На нем был безукоризненный костюм яхтсмена. Больше никаких фланелевых брюк и старых свитеров.

– Толли был здоров как бык, Саттерсвейт! Он никогда ничем не болел! Возможно, я тупоголовый осел, но это чертовски напоминает…

– Происшествие в Лумуте? Да, верно. Но, конечно, мы можем ошибаться, и сходство окажется всего лишь поверхностным. В конце концов, внезапные смерти случаются постоянно и от множества причин.

Сэр Чарлз кивнул.

– Я только что получил письмо от Эгг Литтон-Гор, – сообщил он после паузы.

Мистер Саттерсвейт постарался скрыть улыбку.

– Это первое письмо от нее?

– Нет, – простодушно ответил сэр Чарлз. – Первое пришло сразу после моего приезда сюда. В нем не было ничего, кроме обычной болтовни, и я на него не ответил… Черт возьми, Саттерсвейт, я не осмелился на него ответить! Девушка, конечно, ни о чем не подозревает, но я не хотел выглядеть дураком!

Мистер Саттерсвейт провел ладонью по губам, все еще кривившимся в усмешке.

– Оно совсем другое. Это просьба о помощи.

– О помощи? – Мистер Саттерсвейт поднял брови.

– Она была в том доме… когда это произошло.

– Вы имеете в виду, что она гостила у сэра Бартоломью, когда он умер?

– Да.

– Что она пишет об этом?

Сэр Чарлз достал из кармана письмо и после недолгого колебания протянул его мистеру Саттерсвейту:

– Лучше прочтите сами.

Мистер Саттерсвейт с живейшим любопытством прочитал краткое послание:

«Дорогой сэр Чарлз!

Не знаю, когда это письмо дойдет до Вас, – надеюсь, что скоро. Я очень беспокоюсь и не знаю, что мне делать. Думаю, Вы уже прочли в газетах о смерти сэра Бартоломью Стрейнджа. Он умер точно так же, как мистер Бэббингтон. Это просто не может быть совпадением!

Не могли бы Вы вернуться и что-нибудь предпринять? Конечно, это звучит немного дерзко, но Вы и раньше что-то подозревали, и никто не пожелал к Вам прислушаться, а теперь убили Вашего друга. Возможно, если Вы не вернетесь, никто никогда не узнает правду, а я уверена, что Вы можете это сделать…

Это еще не все. Я страшно тревожусь за одного человека… Он не имеет к этому никакого отношения, но это может показаться странным… Я не могу все объяснить в письме, но, пожалуйста, возвращайтесь! Я знаю, что Вы можете узнать правду!

Ваша Эгг».

– Ну? – с нетерпением осведомился сэр Чарлз. – Послание немного бессвязное, но она писала его в спешке. Но что вы об этом думаете?

Мистер Саттерсвейт медленно сложил вдвое лист бумаги, чтобы дать себе время подумать, прежде чем ответить.

Он соглашался, что письмо выглядит бессвязным, но не считал, что оно написано в спешке. По его мнению, оно было весьма тщательно обдумано с целью воззвать к самолюбию, рыцарству и спортивным инстинктам Картрайта.

Судя по тому, что мистер Саттерсвейт знал о сэре Чарлзе, послание вполне могло иметь успех.

– Кого, вы думаете, она подразумевает под «одним человеком»? – спросил он.

– Должно быть, Мэндерса.

– Значит, он тоже там присутствовал?

– Очевидно. Не знаю почему. Толли ни разу не встречался с ним, за исключением того случая в моем доме. Понятия не имею, почему он мог его пригласить.

– Сэр Бартоломью часто устраивал приемы?

– Три или четыре раза в год. И всегда во время «Сент-Леджера»[15].

– Он проводил много времени в Йоркшире?

– У него там был большой санаторий или лечебница – называйте как хотите. Толли купил старинное поместье Мелфорт-Эбби, восстановил его и построил на его территории санаторий.

– Понятно. – Помолчав минуту, мистер Саттерсвейт осведомился: – Интересно, кто еще был на приеме?

Сэр Чарлз предположил, что об этом сообщалось в какой-то из других газет. Они начали охоту за прессой.

– Нашел! – воскликнул сэр Чарлз и прочитал вслух:

«Сэр Бартоломью Стрейндж устраивает традиционный прием на «Сент-Леджер». Среди его гостей лорд и леди Идеи, леди Мэри Литтон-Гор, сэр Джослин и леди Кэмбелл, капитан и миссис Дейкрс и известная актриса мисс Энджела Сатклифф».

Картрайт и мистер Саттерсвейт посмотрели друг на друга.

– Дейкрсы и Энджела Сатклифф… – промолвил сэр Чарлз. – Ни слова об Оливере Мэндерсе.

– Давайте посмотрим в сегодняшней «Континентал дейли мейл», – предложил мистер Саттерсвейт. – Там могли об этом упомянуть.

Сэр Чарлз начал перелистывать газету и внезапно напрягся.

– Господи, Саттерсвейт, только послушайте! «На сегодняшнем дознании по поводу кончины сэра Бартоломью Стрейнджа был вынесен вердикт о смерти в результате отравления никотином. Не было представлено никаких доказательств того, кем и каким способом введен яд». – Картрайт нахмурился. – Отравление никотином… Не понимаю. Вроде бы не такой это яд, от которого человек сваливается в припадке.

– Что вы намерены делать?

– Забронировать полку в «Голубом поезде» на сегодняшний вечер.

– Возможно, я поступлю так же, – заявил мистер Саттерсвейт.

– Вы? – Сэр Чарлз с удивлением повернулся к нему.

– Такие дела как раз по моей части, – скромно отозвался мистер Саттерсвейт. – У меня имеется… э-э… некоторый опыт. Кроме того, я хорошо знаю тамошнего главного констебля, полковника Джонсона. Это может оказаться полезным.

– Превосходно! – воскликнул сэр Чарлз. – Тогда я иду в бюро заказов билетов в спальные вагоны.

«Девушка своего добилась, – подумал мистер Саттерсвейт. – Вернула его назад. Любопытно, сколько в ее письме правды? Эгг Литтон-Гор явно умеет обращать обстоятельства себе на пользу».

Когда сэр Чарлз удалился, мистер Саттерсвейт стал медленно бродить по саду, все еще думая об Эгг. Он восхищался ее энергией и находчивостью, стараясь подавить викторианскую сторону своей натуры, которая не одобряла представительниц слабого пола, берущих на себя инициативу в сердечных делах.