[250]

Мы на флоте знаем и помним это. Знаем, как самоотверженно ведут себя восстановительные бригады наших людей в местах, которые совсем недавно были превращены гитлеровцами в зону пустыни. И мы обязаны до конца обезопасить их самоотверженный созидательный труд. Вот почему каждый из нас, североморцев, — от матроса до командующего флотом — воспринимает как наказ слова передовой «Правды», посвященной учреждению медали «За оборону Советского Заполярья». Пусть они останутся в моем дневнике среди записей об этих днях:

«Многие тысячи людей будут отмечены знаком высокой доблести, мужества и героизма — медалью «За оборону Советского Заполярья». Она явится высокой наградой и будет вдохновлять наших людей на новые подвиги. Враг еще не добит. Вражеские подводные лодки еще появляются в водах Ледовитого океана. Борьба с ними должна быть беспощадной, неумолимой и непрерывной. Советские заполярники изгнали врага с суши, вышвырнули его из баз северной части Норвегии. Надо навсегда и бесповоротно изгнать его с моря».

Это наш долг.

[251]

Эта глава состоит из записей, сделанных адмиралом А. Г. Головко в последние месяцы войны и не вошедших в первое издание книги. Записи представляют несомненный интерес как свидетельство напряженной боевой жизни Северного флота уже в тот период, когда сухопутный фронт в Заполярье перестал существовать, но война на огромных просторах морей Арктического бассейна продолжалась. Именно в этот период в операционной зоне Северного флота активно действовали «волчьи стаи» фашистских подводных лодок, оснащенных новой техникой, в том числе радиолокационными и акустическими приборами, самонаводящимися торпедами. Записи отражают борьбу флота с вражескими подводными силами в полярную ночь, усилия его противолодочной обороны и действия его молодой эскадры в охранении и проводке конвоев.

    Сам характер записей, их повседневность, лаконичный стиль дают читателю более полное представление о дневнике как историческом документе, на котором основана вся книга. Опущены лишь некоторые сугубо личные подробности, а также те детали, которые фигурируют в заключительных главах. Черновой беглый стиль дневника сохранен без редактуры, поскольку эта глава публикуется посмертно. Сохранены принятые на флоте сокращения при обозначении кораблей: БО - большой охотник, ЭМ - эскадренный миноносец, ПЛ - подводная лодка, СКР - сторожевой корабль, ТЩ - тральщик, ТР - транспорт ТКА - торпедный катер...

31 декабря 1944... События последних дней заставили меня снова обратиться к дневнику.

[252]

Пока я выезжал в Москву, был потоплен старенький транспорт. В день моего приезда погиб «Пролетарий» [54]. Пришлось принять экстраординарные меры. При поиске лодок противника потеряли 2 БО. Немцы бросили сюда, на Север, видимо, большое количество подводных лодок, причем хорошо подготовленных [55]. Действуют смело, очевидно, имеют радиолокацию. Вчера ночью в районе Святого Носа лодка атаковала и потопила ТЩ-37... В это время в районе Иоканки находился Гурин [56]с 6 ЭМ и 4 БО; я завернул его в Иоканку, как только получил сведения о появлении лодок. Для их поиска вышло 4 ЭМ...

В Мурманске стоял готовый к выходу ТР «Тбилиси», на нем — около 2500 тонн продовольственных грузов для 14-й армии. Армейцы просили ускорить его отправку. Так как в районе Рыбачьего в течение последних 7–8 дней Лодок не отмечалось (я считал, что лодки сосредоточились в районе Иоканка — Городецкий), выпустил «Тбилиси». Рассчитывал на его довольно приличный ход и охранение. Засветло, вернее в сумерки, произвели поиск лодок двумя «Каталинами», ничего не обнаружили. В охранении конвоя шли 2 ТЩ и 4 БО, охранение достаточное. Однако противник торпедировал ТР. По донесениям, он держится на плаву. Ветер очень засвежел. Сейчас доходит до 9 баллов. Это затрудняет спасение ТР. Для помощи выслал два ЭМ и два буксира. Большие охотники держаться не могут, и Панфилов (командир конвоя) [57]отпустил их.

При отходе от причала в Полярном «Жесткого» ветром нанесло на Екатерининский. Сейчас два буксира пытаются его оттянуть. Ветер крепчает...

1 января 1945. Все попытки взять «Тбилиси» на буксир в течение ночи и дня не удались. Буксиры лопались. Ветром и течением к полудню ТР притащило к Кильдину. Опасались, что выбросит на камни. Но пронесло и потащило к мысу Олений. Там удалось завести буксиры, оттащить ТР от берега и привести в Териберку.

[253]

Утром приказал ЭМ «Жесткий» вернуться. Два буксира и тральщик для охранения остались.

3 января. Воду из машин и кочегарки «Тбилиси» откачали. При благоприятной погоде завтра переведем его в Кольский залив.

От наркома получил упрек: «Охранение было недостаточным. Привыкли бояться лодок только днем, а они опасны и ночью». То, что они при наличии радиолокации опасны ночью больше, чем днем, для меня ясно давно. Впрочем, у нас сейчас нет дня. Все время ночь.

В 16.00 15 ТР и 6 ЭМ под командой Гурина вышли из Архангельска в Кольский залив. Навстречу выслал Крашенинникова [58]с 4 ЭМ, для усиления назначил 2 ТЩ и 3 БО. Должны справиться и привести конвой без потерь.

4 января. Кулагин запросил разрешения вести «Тбилиси». Погода хорошая. В охранение приказал дать 2 ТЩ, 2 МО и СКР «Гроза». Кроме того, 4 ТКА и 2 «каталины» должны вести поиск лодок на Кильдинском плесе. Конвой из Архангельска около 9.00 прошел Поной. Самого конвоя никто не обнаружил. В Белом море со вчерашнего дня плохая видимость. Идет мелкий снег.

5 января. «Тбилиси» пришел, вернее, переведен в Кольский залив. Конвой из Архангельска Гурин привел в порядке.

6 января. Фокин (командующий эскадрой) подготовился к встрече союзного конвоя. Выйдут 8 ЭМ и большие охотники. По последним данным, конвой будет в обусловленной точке завтра в 15.30. Конвой очень большой — 38 транспортов, 20 английских кораблей охранения. Ведет опять вице-адмирал Гамильтон. Бриты нас изучают усиленно...

Фокина должны выпустить завтра в 9.30.

Надо доставить продовольствие Клевенскому [59]. Для этого дал два ЭМ. Поведет Румянцев (начальник штаба эскадры).

7 января. С ночи в заливе туман. Румянцев вышел с двумя ЭМ около 10.30. Кроме переброски грузов он имеет задачу поиска ПЛ вдоль Рыбачьего.

Начальник штаба флота Платонов вышел с Фокиным

[254]

навстречу союзному конвою. К полудню туман рассеялся, ветер менял направление: был зюйд-вест, начал заходить к норд-осту.

14.30. Кильдин обнаружил конвой. Начались заряды. Практики проводки транспортов по «сафарам» [60]уже давно не имели. Боевые корабли с радиолокаторами, конечно, пройдут без особых затруднений. Что касается транспортов, то возможны неприятности. В течение дня не было никаких данных о немецких подлодках.

Около 15.00 беломорская группа конвоя, эскортируемая кораблями Фокина, отделилась и пошла на ост. Погода на всем театре плохая. Летать нельзя. Сейчас, хотя у немцев и нет авиации, плохая погода для нас несчастье. Бороться с лодками трудно не только в плохую погоду, но и в темное время. День прибывает, но солнце впервые взойдет выше горизонта только 18 января.

8 января. Ночь и день в заливе плохая видимость. До сих пор не удалось установить, все ли английские военные корабли вошли в залив. Транспорты по количеству вошли все, по названиям всех не установили. Группа Фокина — 6 транспортов и 2 танкера — вошла в Белое море, очевидно, к утру будет на Северодвинском рейде.