Времени глазеть на митинги и происшествия не было. Но одолело любопытство: вдруг что-то интересное? Будет потом локти кусать, что не остановилась. А когда издалека донесся голос, усиленный микрофоном, Варя встрепенулась и оживилась.

– Ой, а вдруг там фильм снимают? – радостно сказала Джульетте. – Увидит меня знаменитый режиссер и сразу пригласит в новый проект! Такое бывало!

И со всем своим «скарбом» пошла к месту неведомого происшествия.

Эпицентр события, очевидно, пришелся на центральный вход вокзала: люди загораживали все подступы к огромным распахнутым дверям.

Зеваки переговаривались, но, к сожалению, понять, о чем речь, Варе не удалось: зрители вскрикивали, задавали друг другу вопросы: «Чего там делается-то? Приехали уже?» Но внятных ответов никто не давал, все только пожимали плечами и высказывали неопределенные версии: «Да кто его знает? Ничего не видно. Надо бы поближе пробраться».

Многие звонили по мобильникам, тянули шеи, высматривая что-то явно увлекательное. Но что?

Варя прошла вдоль толпы, нашла в людской стене брешь, решила пробраться ближе к центру.

– Гос-споди, с ребенком-то куда лезет? – бормотали в спину.

Наконец она оказалась в первых рядах.

На улице ничего не происходило! Ни софитов, ни режиссера!

Но большую площадку перед входом в здание вокзала ограждала пластиковая лента в красно-белую полоску, натянутая на металлические стойки.

Варя решила подождать: может, из здания выйдут?

Вскоре на улицу действительно вышли люди. Но это были явно не съемки фильма.

В пустом пространстве, огороженном лентой, спокойно и сосредоточенно ходили мужчины в черной форме, масках и бронежилетах.

– А что случилось? – спросила Варя у женщины с огромной клетчатой сумкой.

– Вроде бомбу нашли в зале ожидания! – сообщила та. – Всех на улицу выгнали – обезвреживают!

«Боже мой, мы с Джулькой могли погибнуть! – испугалась Варя. – Что за город: мошенники, бандиты, террористы на каждом шагу! Интересно, где она лежала? Может, в мусорнице рядом с нашим сиденьем?!»

– А не знаете, бомба давно там была? Не в мусорнице, случаем? – опять спросила Варя.

– Говорят, прямо перед комнатой матери и ребенка! Нарочно, чтоб жертвы были среди малышей! – возбужденно ответила женщина. – Вот ведь нелюди! Нет бы им в зале для депутатов взрывчатку положить! Никто бы и плакать не стал.

– Теперь для депутатов комнаты нет, – авторитетно сообщил мужчина с борсеткой в руках. – Теперь ВИП-зал называется. Для ВИПов то есть.

– Да чтоб их всех! – от души пожелала женщина.

– Внимание! – раздался голос из громкоговорителя. – Просьба всем оставаться на своих местах, не пересекать заградительную линию и сохранять спокойствие.

На пустынную площадь вынесли металлический бункер.

Зрители затихли и во все глаза уставились на непонятный ящик.

Из распахнутых дверей вокзала показался робот – тележка на гусеницах с металлической рукой-краном.

Варя вздрогнула и чуть не выронила колыбельку с Джульеттой: железная клешня держала черный чемодан на колесиках – ее чемодан! Она узнала бы его из сотен: на ручке болтался маленький самодельный брелок – желтое плюшевое солнышко. Варя сама сшила его из кусочка пушистой ткани.

Робот медленно подъехал к бункеру, аккуратно загрузил Варин багаж внутрь, крышка закрылась. Раздался глухой хлопок.

Варя окаменела: «Откуда в моем чемодане бомба?! Как она туда попала?»

– Уважаемые москвичи и гости столицы, угроза миновала, возможное взрывчатое вещество уничтожено! – объявил громкоговоритель.

«Возможное? – опешила девушка. – Они даже не знали, есть ли там взрывчатка?! И уничтожили мой чемодан?! А как же грибы сушеные Наумовым? А кроссовки?!»

Толпа загомонила, женщина рядом перекрестилась, Варя, выпучив глаза, смотрела на железный ящик, в котором взорвали ее вещи. Все до одной! В сумке-котомке на плече и в маленьком рюкзаке остались кошелек, мобильник, косметичка, зубная щетка, штапельный ковер, расшитый крошечными осколками зеркала, и легкая атласная курточка на кнопках.

– Как же так! – вскрикнула Варя. – Взяли и взорвали! А может, там все вещи!

– А если вещи обнаружатся, спецслужбы отыщут владельца по приметам и заведут уголовное дело! – со знанием дела сообщил тот же мужчина с борсеткой. – Нечего создавать угрозу мирному населению!

«Уголовное дело?! – вздрогнула Варя. – Надо быстрее бежать отсюда!»

Она бочком вышла из толпы – люди не расходились, ждали еще каких-то интересных событий – и быстро направилась к метро.

«Отыщут?» Господи, теперь еще придется скрываться!» – тревожно подумала и застонала.

«Бомбу подложила, ребенка украла. Лет на пятнадцать тянет! – засмеялся папа. – И все за два дня. Молодец! Далеко, Варюха, пойдешь!»

Варину маму, Людмилу Анатольевну, всегда бесил смех мужа в драматических ситуациях: «Я вся на нервах, а ему смешно!» На Варю же отцовские шуточки действовали успокаивающе. Она поглядела на Джульетту и мысленно сообщила малышке: «Делать нечего, Джулька, переходим к плану «Золото в вороньем гнезде».

Это был тайный девиз Вари и Лейлы.

«У нас говорят: золотую монету можно найти даже в гнезде вороны», – объявила однажды подруга. Варя засмеялась в ответ: «Навозну кучу разрывая, петух нашел жемчужное зерно».

«Это я и имела в виду, – кивнула Лейла. – Не нужно – как это по-русски правильно сказать? – морщиться никакой работой, когда идешь к цели. Проблем без выхода не бывает. Я ради театра готова мыть ночами уличные туалеты в Карачи!»

Воспоминание о подруге придало Варе сил: по крайней мере, здесь, в Москве, никто не плюнет вслед, обнаружив, что работу ищет незамужняя девушка с ребенком.

«Золото в гнезде вороны» расшифровывалось просто: Варя готова работать ночами уборщицей ради угла, в котором можно жить.

Еще дома, в Кириллове, она наметила, где будет искать такой «угол»: в общежитии театрального училища или института, в Москве их несколько. Все-таки поближе к мечте, к профессии актрисы!

«Объеду все, упаду в ноги, буду умолять взять кем угодно, хоть дворником, хоть посудомойкой в студенческую столовую, только чтобы комнатка была и чтобы дышать сценой!» – поставила задачу Варя.

Она достала из сумки календарик со схемой метро, записную книжку и прочитала первый адрес: метро «Арбатская», Малый Кисловский переулок, дом шесть.

К счастью, сытая Джульетта в подземке не проснулась, только покривила ротик, когда загрохотал приближающийся поезд.

В вагоне было много народу, но никто не уступил Варе место: пассажиры сидели с закрытыми глазами, разгадывали кроссворды, читали журналы или изучали документы.

В родном Кириллове к женщинам с малышами относились по-другому: пропускали в очереди, предлагали подержать младенца на руках, качали чужие коляски, оставленные у крыльца магазина… Ну да что теперь вспоминать маленький северный городок! Надо привыкать к жизни в гигантской Москве, тут люди приловчились отключать сознание в толпе: на улицах, в электричках, метро. А иначе не выжить – свихнешься.

Варя это понимала, решила ни на кого не обижаться, пристроилась с Джульеттой возле дверей, потом благополучно сделала пересадку и доехала до нужной станции.

Она выбралась на залитую солнцем улицу, остановилась, ошарашенная бурлением столицы: лавина машин, потоки людей, художники, музыканты, неформальная молодежь в затасканных рубищах, модно одетые дамы, мужчины в лакированных ботинках.

В Кириллове она за всю жизнь не встретила ни одного мужчины в лакированных туфлях!

«Да уж, не вокзальная публика, – радостно отметила Варя. – Москвичи!»

Девушка расправила плечи, приосанилась: скоро и она будет москвичкой – деловой, стильно одетой, спокойно и небрежно бросающей тысячную купюру продавщице цветов. Ах нет, цветы Варе будут дарить поклонники!

Впрочем, хоть москвичи и шли толпами, где находится Кисловский переулок, смог ответить только четвертый или пятый человек.