Майкл задумался. Впервые ему пришло в голову, что, появись он здесь раньше, она смогла бы поговорить с ним. Может, она никому, кроме него, не могла довериться?

— А утром началось непонятное. Не прилетела подруга Сьюзен, свидетельница со стороны невесты. Ее напрасно прождали в аэропорту. Потом Джошуа, мой свидетель, заявил, что срочно должен вылететь куда-то по заданию журнала. Вместо себя он оставил Генри, который тогда еще был подростком. Мне показалось, что все идет наперекосяк.

Он вспомнил, каким измотанным он тогда был после Лондона. Все происходило как в тумане. Накануне он видел Сьюзен только за ужином. Она спросила, как у него дела. Он проворчал, что поскорей бы кончилась вся эта суета. После ужина он сказал Сьюзен, что они увидятся утром, рухнул в постель и заснул как убитый. Утром он встал немного отдохнувшим и радостно подумал о предстоящей свадьбе. Но утром мы не увиделись. Уже закончились все приготовления. Я стоял рядом с Генри и ждал, когда появится Сьюзен. Все ждали. Вначале терпеливо, потом на лицах появилось выражение недоумения. Генри ухмыльнулся и сказал, что, наверное, она меня бросила. Я недоверчиво фыркнул. Наконец стало ясно, что она не появится. Ее отец стоял с побелевшим лицом. Мой отец был вне себя от ярости и подозвал к себе Генри. Когда брат вернулся ко мне, то передал, что Сьюзен исчезла и никто не знает куда. Одна служанка сообщила моему отцу, что ночью Сьюзен собрала вещи и уехала. Опрос прислуги показал, что никто не видел, как она уезжала. — Майкл снова пережил то, что произошло с ним четырнадцать лет назад.

— О, Майкл! — Ее голос вернул его в реальность и успокоил. Она нежно целовала его грудь, и старая боль растаяла без следа.

Хорошо, что он все рассказал Александре. Словно освободился от тяжкой ноши, которую таскал в себе столько лет. Наверное, дело было не в Сьюзен, а в том, что он разуверился в своей способности любить и быть любимым. Только Александра сумела вернуть ему эту веру, потому что любит его.

Он уткнулся подбородком в ее волосы, ноги их переплелись, и он крепче прижал Алекс к себе.

— Ты мой любимый, — шепнула она. Сердце Майкла болело от переполнявшей его любви, но горло перехватило, и он смог произнести только два слова:

— Да. Твой.

Солнце уже вовсю светило в широкое окно, когда их разбудил телефонный звонок.

До Александры доносился сонный голос Майкла. В спальню он вернулся расстроенным.

— Что-то случилось? — заволновалась Алекс.

— Гарольд звонил. Понимаешь, два года назад на рынке появилась новая шведская фирма, которую нам нужно перекупить. Отец требует, чтобы я срочно занялся подготовкой переговоров. А я сказал, что они могут обойтись без меня, всю документацию я подготовил перед отъездом.

— По-моему, тебе стоит самому провести переговоры, — сказала Алекс и села повыше, откинувшись на подушки. Совсем не нужно ежеминутно находиться возле меня.

— А мне хочется каждую минуту находиться возле тебя! Хотя бы во время медового месяца. Я бы предпочел сейчас забраться к тебе в постель, и…

— Но ты не можешь, — со смехом сказала Алекс. — Если, конечно, не хочешь упустить шанс. Уже много времени, тебе надо спешить.

— Ты не возражаешь?

— Нет, приступай к делу. А я прогуляюсь по пляжу, дойду до поселка и выберу сувенир… даже если один у меня уже есть, — добавила она с лукавой улыбкой. — Я люблю тебя.

Майкл поцеловал ее и ушел в кабинет к телефону.

Александра неторопливо приняла душ, позавтракала, отнесла Майклу чашку чая и поставила ему на письменный стол. Он благодарно улыбнулся ей и, задержав ее руку, перецеловал каждый палец. Потом стал записывать в блокноте непонятные Алекс цифры, и она тихо вышла из кабинета, сказав перед уходом:

— Я ушла гулять.

Надев купальник под майку и шорты, прикрыв голову большой соломенной шляпой, она спустилась на пляж и направилась вдоль берега.

Несмотря на жаркое солнце, здесь, в проливе, иногда ощущалось мощное дыхание океана. Легко дышалось, и мысли были легкими и приятными.

Хорошо, что они приехали именно сюда, на этот остров, думала Александра. Все, о чем она мечтала, сбылось. Они стали ближе друг другу. Майкл много рассказывал ей о своем детстве, проведенном в этом доме, о приключениях, участниками которых был он и его братья. Она же поведала ему, как они с Глорией росли на ферме.

Они успели вместе обойти большую часть острова. Здесь они позволяли себе забыть, что они взрослые люди, и вели себя как влюбленные подростки: держались за руки, смеялись, то и дело целовались, оглядываясь, не подсматривает ли кто за ними. Строили замки из песка и носились по пляжу.

— Мы обязательно должны привезти сюда Грейс с Микки, — сказал как-то Майкл. — Будущему архитектору просто необходимо в детстве строить замки из песка.

Александре было приятно, что Майкл принял ее друзей. А Микки здесь действительно было бы хорошо. Жаль, что они не захватили с собой камеры. Можно было бы сделать фильм об острове и показать его Грейс с Микки.

Алекс решила дойти до рыбацкого поселка по берегу, зайти в местные лавочки и на почту, чтобы послать Микки открытку с видом острова. В лавочках она надеялась отыскать что-нибудь интересное и увезти отсюда в качестве сувенира. Пожалуй, до ланча я успею, подумала она. Не выдержав искушения, она разделась и нырнула в воду, а когда вынырнула, увидела на берегу, рядом со своей одеждой, двух девочек, которые смотрели на нее широко открытыми глазами. Одна из девочек, постарше, показалась Александре ровесницей Микки.

Когда Алекс вышла на берег, старшая девочка спросила:

— Вы русалка?

Она поняла, что детей заинтриговали ее синие волосы.

— Только наполовину, — засмеялась Александра. — Видите, мне не хватает рыбьего хвоста.

Девочки тоже засмеялись. Убедившись, что Александра самый обычный человек, дети почувствовали себя неловко.

— Не смущайтесь, мне говорили вещи и похуже. Лучше покажите магазин, где продаются сувениры.

Девочки переглянулись.

— Вы могли бы купить одну из картин моей мамы, — сказала та, что заинтересовала Александру.

— А у твоей мамы есть пейзажи этого острова? Длинные темные кудри девочки взметнулись, когда она энергично кивнула, и что-то смутно напомнили Александре.

— У нее чудесные пейзажи. В поселке у нее свой магазин. Хотите посмотреть?

А почему бы и нет, подумала Александра. Тащить на себе картину она не собирается, но сможет забрать ее перед отъездом.

По дороге Алекс узнала, что девочку зовут Рейчел, что ей тринадцать лет и родилась она на острове. Она тоже любит рисовать, как и ее мама. Когда-нибудь она станет известным художником и поедет в Лондон выставлять свои картины.

— А ты была когда-нибудь в Лондоне?

— Нет. А мама была.

Может, ее мама выставлялась в Лондоне? — думала она. И поскольку Александра не пропускала ни одной выставки художников, то могла познакомиться с ней. Ее преследовало ощущение, что лицо девочки ей кого-то напоминает.

— Вот мы и пришли, — сказала Рейчел. Вторая девочка побежала к себе домой, и они вдвоем поднялись по ступенькам небольшого коттеджа из розового туфа с белыми ставнями. Этот дом совсем не был похож на остальные дома в поселке и поражал взгляд изяществом пропорций. Прямо на внутренних колоннах перед входом висели несколько картин. Может, их так освещало солнце, но краски на них казались ярче натуральных. Александра отметила про себя решительную, почти мужскую манеру письма, крупные мазки. Но, несомненно, места на пейзажах были узнаваемы. Художница ухватила главное — дух острова — и сумела это выразить на своих картинах, которые покорили сердце Алекс с первого взгляда. Она поняла, что лучшего сувенира ей не найти.

— Заходите, — пригласила ее Рейчел и повела внутрь. — Мамочка, я привела покупателя.

Внутреннее помещение магазина было отделано деревом, и глаз радовали висевшие на стенах картины. Под потолком крутился вентилятор, создавая приятную прохладу. Из-за бамбуковой занавески появилась светловолосая женщина. Она улыбнулась и укоризненно покачала головой.