«Интересно, как такая семья смогла оплатить частную дорогую клинику?» – почему-то подумала я.

Но Марика словно читала мои мысли.

– Он когда траванулся, его в какую-то местную психушку увезли. Да я мамку упросила помочь. Она его и перевела в ту больницу. И за все заплатила.

– Понятно, – после паузы сказала я, почувствовав неловкость.

Я не так хорошо знала Марику, чтобы выслушивать такие подробности. Она опустила голову и вдруг всхлипнула. Я погладила ее по голове и пробормотала, что расстраиваться в принципе уже не из-за чего.

– Я так хочу, чтобы он переехал сюда, – призналась она после паузы. – Видишь, сколько у меня места! Зачем мне одной? Он бы в кабинете жил, там и диван есть. Но мамка категорически против.

«И я ее очень хорошо понимаю! – подумала я. – Им всего по 14!»

– А у вас уже секс был? – напрямую спросила я, заглядывая в ее влажные глаза и протягивая ей салфетку.

Марика вздохнула, вытерла слезы и улыбнулась.

– Не хочешь, не отвечай, – спохватилась я.

– Да мне и нечего скрывать, – сказала она. – Нет. Я пока не знаю, что это. И нас это не очень-то интересует.

Я внимательно посмотрела в ее глаза. Похоже, что она не обманывала.

– Оль, может, ты поговоришь с моей мамкой? – неожиданно преложила Марика. – Объясни ей все, а то она меня не понимает. Ты все-таки писательница, найдешь нужные слова. Всем будет лучше, если Кирюфка тут будет жить.

Я опешила от такой просьбы. Вмешиваться совершенно не хотелось. Марика замолчала и смотрела на меня умоляюще. Но я отрицательно покачала головой. Она вздохнула, потом встала и выглянула в окно.

– А дождик кончился, – сообщила она.

– Вот и отлично, – обрадовалась я. – Пожалуй, пойду. Очень приятно провела время, спасибо!

– Я с тобой! – быстро проговорила Марика. – Хоть до метро тебя провожу, заодно прогуляюсь. Не хочу тут одна оставаться!

«Ну что поделаешь с этим ребенком?» – подумала я и неприметно вздохнула.

Любить своего ребенка – это удовлетворять одну из самых главных его потребностей. Каждому человеку, в любом возрасте, необходимо, чтобы его любили, понимали, признавали, уважали, чтобы он чувствовал себя нужным. А ребенок без любви просто не может нормально развиваться. И его самооценка на протяжении всей жизни во многом зависит от того, насколько удовлетворена его потребность в любви. Чем младше ребенок, тем сильнее влияние любой информации, которую он получает от нас. К счастью, с маленькими детьми родители обычно более ласковы и внимательны. Но по мере взросления ребенка мы словно начинаем испытывать неудобство от проявления наших чувств и все сильнее стремимся его «воспитывать», часто не задумываясь о том, что ему по-прежнему необходимо наше тепло, принятие и одобрение. Мы просто не фокусируем свое внимание на том, как обращаемся к детям. А они всегда понимают нас буквально, и тон, каким произнесены слова, для них важнее смысла. Если тон резкий, сердитый, даже просто строгий, ребенок делает вывод, что его больше не любят, что он уже не нужен. А ведь положительное отношение к себе – это основа психологического выживания человека. Поэтому ребенок постоянно ищет нашей любви, борется за нее, ищет подтверждения тому, что он хороший. И нужно давать ему это на протяжении всей жизни.

Но любовь к ребенку – это совершенно особый род чувства. Растя ребенка, мы помогаем ему стать человеком, то есть учим руководствоваться не только инстинктами и желанием получить удовольствие. Мы не можем не ставить ему ограничения, необходимые для его же блага. Но многим родителям бывает трудно сделать это, они боятся огорчить ребенка и готовы удовлетворять любые его желания, чтобы ему было хорошо. Однако на самом деле они не помогают ему стать человеком, они окутывают его нежностями, которые приятны им самим, впихивают в него пищу, оберегают от холода, тепла, жары, микробов, дурных влияний, влезают в его жизнь с навязчивой заботой. И это уже оборотная сторона медали. Когда в ребенке не видят личность с ее самостоятельными потребностями, заслуживающими внимания и уважения, а видят только свою слепую преданность ему, свое животное чувство, это совсем не та любовь, в которой он нуждается. Настоящей любви к ребенку – ответственной, уважительной и дружеской – много не бывает. На самом деле с ребенком прежде всего надо дружить. Да, он младше нас, он меньше знает, у него меньше опыта, мы в ответе за него. Но он всегда должен оставаться нашим другом. Тогда намного легче мы вместе с ним преодолеем труднейший подростковый период.

Подросток – уже не ребенок, но еще и не взрослый. И эта промежуточная позиция доставляет массу неприятностей. Иногда мы сами, до конца не понимая, что наш ребенок уже вырос из ползунков, захлопываем перед ним дверь в мир взрослых, говоря, «ты еще слишком мал», «яйца курицу не учат», «нос не дорос» и т. д. Внутренний кризис самооценки подростка возникает в связи с расширением и ростом возможностей и сохранением детско-школьного статуса. Кризис 13 лет психологи часто сравнивают с кризисом 3 лет, только направлен он не на освоение пространства и предметные действия, а на освоение социального пространства, пространства человеческих взаимоотношений. В психологической литературе этот этап называют этапом «второй перерезки пуповины». Ребенок постепенно, а иногда и мгновенно, отделяется от родителей и уходит в свой мир – мир сверстников.

Главное противоречие этого возраста в том, что подросток стремится получить статус взрослого и соответствующие этому статусу возможности, но он старательно избегает взрослой ответственности. И тут наша любовь должна подсказать, как правильно строить с ним отношения. Подросток зачастую отказывается принимать оценки и жизненный опыт родителей, даже если понимает их правоту. Ему хочется получить свой собственный уникальный и неповторимый опыт, сделать свои ошибки и учиться именно на них.

Для данного возраста характерно стремление к признанию собственных заслуг в своей значимой подростковой среде. Но если мы по-прежнему друзья для своих детей, то доверие останется, и это поможет найти общий язык. Подросток испытывает постоянные внутренние конфликты. Поспешное расставание с детством, с прежней безмятежностью существования и безоговорочной верой в могущество взрослых, принятие ответственности за свои «взрослые» поступки, стремительное физическое развитие и гормональные «бури» приводят к ломке личностных установок, переосмыслению своего места в мире. Возникающие взрослые экзистенциальные и мировоззренческие вопросы создают ощущение глобальной неразрешимости. Подросток свято верит в уникальность собственных проблем и переживаний, и это часто порождает чувство одиночества и подавленности, суицидальные настроения. Борясь с собственным одиночеством и осознавая сложность проблем, подросток начинает искать себе подобных.

Так образуются молодежные тусовки и формируется подростковая субкультура в противовес миру взрослых.

В записную книжку

Положительное отношение к себе – это основа психологического выживания человека.

Каждому человеку, в любом возрасте, необходимо, чтобы его любили, понимали, признавали, уважали, чтобы он чувствовал себя нужным.

Мы погуляли с Марикой по Замоскворечью еще около двух часов. Дождь окончательно закончился, сильный ветер быстро высушил асфальт, скоро выглянуло солнце. Марика находилась в отличном настроении. Она рассказывала о всяких пустяках, шутила, жалась ко мне. Увидев книжный магазин, потащила меня туда и быстро разыскала на прилавке книгу «Падение русской гейши».

– Я куплю! – обрадовалась Марика.

– Не стоит, – попробовала я ее остановить. – Тебе рановато читать такой текст.

Эта книга была третьей в серии о русской гейше и наиболее жесткой.

– В самый раз! – рассмеялась она и направилась к кассе.

Я поплелась за ней. Но кассир, полная пожилая женщина с бледным одутловатым лицом, укоризненно на меня посмотрела и пробурчала, что такие книги не разрешала бы покупать своей дочке. Марика рассмеялась и прижалась ко мне.