Он быстро справился с охватившей было его нерешительностью.

— О'кей, поехали ко мне. Я что-нибудь приготовлю.

Иден не любил бывать у нее дома. Он никогда не оставался на ночь и не занимался здесь с ней любовью.

— Хорошо, — тут же согласилась Долли.

Они вместе почти молча приготовили ужин и поели за большим столом в комнате с видом на океан. Долли слушала ритмичный плеск волн о скалы. Обстановка была мирной и успокаивающей. Она понимала, что Иден мысленно продолжает начатый ими разговор, взяла его руку, и он тут же ее крепко сжал. Они не прикасались друг к другу весь вечер, и тепло его руки придало Долли смелости. Она чувствовала, что должна смягчить напряжение, охватившее его, развеять призраки прошлого и показать, что любит его.

— Пойдем на пляж, — предложила она. — Возьмем с собой вино и одеяло, разложим его и посидим.

Легкий прохладный ветерок дул с океана. Они молча потягивали вино, глядя на темную воду. Когда разбивались волны, белая пена отражала лунный свет. Долли повернулась к Идену, обняла и поцеловала. Он оставался спокойным и невозмутимым, едва ли не равнодушным к ней, и холодок страха пробежал по ее спине, когда она подумала, что, может, ему и не нужна их близость. Но тут же Иден лег на спину и потянул Долли за собой. Она продолжала целовать его, гладя волосы, шею и плечи. Хотелось, чтобы он расслабился и доверился ей, понял ее чувства к нему, которые скрывались за словами. Их просто не хватало, поэтому Долли вложила всю свою любовь в ласки.

А он вдруг повернулся, притянул ее к себе и поцеловал с необузданной и пьянящей страстью. Его руки ласкали все ее тело, губы горячо целовали, пока Долли не почувствовала себя вне реальности.

Но почему-то она не могла полностью отдаться воле чувств. В глубине сознания Долли понимала, что что-то не так, но пока не знала что. Появилось нечто новое в его отношении к ней. Раньше она этого не замечала, теперь же, отгоняя от себя дурные предчувствия, обняла Идена сильнее и растворилась в мире грез, где мысли не имели значения.

Чуть позже они лежали на одеяле, не касаясь друг друга. И молчали. Она лежала на спине, глядя в черное небо. Вовсе не этого она хотела, не отчаянного соития, лишенного всякой нежности. И теперь Долли поняла, что произошло.

Он занимался с ней любовью так, словно пытался самоутвердиться: я обладаю этой женщиной. Словно хотел оставить клеймо на ее теле. Долли не могла понять, что испытывает: злость, печаль или страх. Какая-то темная тень встала между ними и разделила.

Вдова похоронила шкатулку с любовными письмами и фотографиями на могиле Элфи и посадила там розовый куст. Стоял солнечный день, наполненный ароматами клевера и свежескошенной травы. Пчелы кружили вокруг цветущих кустов, и белые облака лениво расползались по бесконечно голубому небу.

Долли стряхнула землю с ладоней, все еще стоя на коленях, и поглядела на розовый куст, улыбаясь сквозь пелену слез.

— Теперь вы вновь обрели друг друга, Элфи. Твоя Селина рядом с тобой, — тихо сказала она. — Будьте счастливы.

Женщина медленно встала и подняла лицо к солнцу, ощущая тепло ярких лучей на коже, чувствуя, как оно согревает сердце, наполняя его миром и спокойствием.

В то утро ей позвонил Леон.

— Ты была в книжном магазине сегодня? — спросил он.

Долли замерла.

— Нет. А что, появилась книга?

— Во всей своей красе. Прямо в центре витрины. Они сделали огромную вывеску с нашей фотографией, где написано, что мы — местные жители. Смотрится просто великолепно! — Леон нервно засмеялся. — Вряд ли мы теперь сможем спокойно ходить по улицам.

— Я прямо сейчас поеду и посмотрю. — Долли почувствовала волну воодушевления.

В газете напечатали статью о них и фотографию обложки книги. В субботу Леон устраивает банкет по поводу выхода новинки.

— А как Иден? Он не видел книгу?

— Пока нет, но она ему понравится, особенно твои великолепные фотографии.

— Это твоя книга, а я всего лишь иллюстратор. — Последовала короткая пауза. — Когда он уезжает?

— В сентябре.

— Ты собираешься с ним?

Во рту у Долли пересохло. Она не ожидала такого вопроса.

— Я не знаю. Мы еще не говорили об этом. — Ее голос звучал спокойно и по-деловому, как будто бы они обсуждали очередную издательскую проблему.

В душе у нее все бушевало. Однажды Иден уже предлагал ей уехать с ним. Возможно, второй раз он не станет делать этого. Леон задал вопрос, который она не осмеливалась задать себе.

Их отношения с Иденом были похожи на нежные слабые росточки, которые недавно взошли. Так легко уничтожить их, затоптать неосторожным движением.

На другом конце провода слышалось тяжелое дыхание.

— Я не хочу причинять тебе боль своими вопросами, Долли, — проговорил наконец собеседник.

— Не беспокойся, Лео. Я могу позаботиться о себе.

Она закрыла глаза, и перед ней поплыла череда воспоминаний. Ожил голос матери и ее слова: «Я не хочу причинить тебе боль, дочка».

— Какой ты представляешь Африку? — спросила мать, отодвигая от себя тарелку. Она глотнула пива. — Это опасное путешествие. Рандуа? Я никогда не слышала такого названия.

— Руанда, мама. Это маленькая бедная страна.

Долли специально сходила в библиотеку и взяла несколько книг об экзотическом континенте. Она прочитала о проливных дождях в саванне, гориллах и малярии. Но решила не говорить об этом матери.

— Ты сошла с ума, девочка моя. — Женщина убрала волосы с лица. Давно она уже не делала прическу и не красилась. Седина покрыла всю голову. Мать старела, ее лицо было бледным и усталым. — А как же я? — спросила она. — Что мне делать?

Долли с силой сжала вилку. Комок застрял у нее в горле. Она ждала этого вопроса, но ничего не могла ответить.

— Ты — все, что у меня есть, — продолжала мать. — Я не хочу отпускать тебя неизвестно куда.

Чувство вины охватило девушку. О Господи, что же ей делать?

— Я вернусь, мама, через годик-другой вернусь.

— Я буду совсем одна.

Долли стиснула зубы, чувствуя удушье. Ей хотелось выкрикнуть что-нибудь злое и ужасное, чтобы отвлечь мать от мыслей о разлуке. Но она молчала.

Женщина закурила.

— Тебе нужен кто-нибудь постоянный. Кто дал бы тебе приличный дом и уверенность в завтрашнем дне. Тебе не нужен какой-то там вечно кочующий цыган. Я не хочу причинить тебе боль, Долли, но не лучше ли одуматься?

Дочь бросила вилку на стол.

— Иден — не кто-нибудь для меня, мама.

— Не как твой отец, ты имеешь в виду, — уточнила женщина.

— Я этого не говорила. — Долли отмахнулась от сигаретного дыма.

— Что ж, он бродягой и был. О, твой отец, конечно, был милым и очаровательным, и все такое прочее. Но в конце концов… Ну ты же знаешь, чем это для меня закончилось.

— Иден не такой, как отец! — почти прокричала Долли.

Женщина поморщилась, прижав руки к животу.

— Не кричи на меня.

Девушка задрожала от страха, увидев бледное лицо матери.

— Что случилось?

— Ничего-ничего. — Она сильно затянулась сигаретой. — Дорогая, ты должна поверить мне. У тебя еще слишком мало опыта, чтобы реально смотреть на вещи. Этот твой… Иден из породы людей, которым не сидится на одном месте. Как ты можешь доверять мужчине, который собирается увезти тебя в какую-то глушь?

— Мама, он хочет жениться на мне.

— Согласись, это не слишком много значит в наши дни. А что, если вы приедете туда, и он решит, что совершил ошибку? Что ты будешь делать? У тебя нет денег. Он просто играет с тобой, малышка. Я не хочу, чтобы кто-то обидел тебя.

— Мама, Иден врач! У него важная работа в Международной организации здравоохранения. Он ответственный человек и отвечает за свои поступки.

«Я люблю его! — хотела добавить Долли. — И это самое прекрасное чувство, которое я когда-либо испытывала! Он дарит мне свою любовь, заставляя чувствовать себя королевой. Иден все делает так, словно я самый необыкновенный человек в мире». Но эти слова остались лишь в мыслях. В ответ на такое признание мать, скорее всего, лишь улыбнулась бы. Долли даже представила эту усмешку.