— Надеюсь, что вы не играете мною, Энни? Нельзя же постоянно дразнить меня! Это несправедливо! Кроме того, вы поставили жесточайшее условия: две недели и ни дня больше!

— Вы же понимаете, Стив, что и две недели — слишком долгий срок, чтобы постоянно находиться в состоянии подобного возбуждения. Я же не нарочно так себя веду. Просто не могу справиться со своим чувством к вам.

Стив демонстративно замолчал. Энни поняла, что он обижен. Так продолжаться не могло. Взаимное раздражение и обиды на протяжении двух недель? Она этого не выдержит. Да и Стив, верно, тоже… Надо срочно исправлять ситуацию!

— Ну, не дуйтесь же, Стив! — с доброй улыбкой сказала Энни, нежно посмотрев на кусавшего губы Хантера. — Я сказала вам все, что думала. Сказала совершенно честно. Не пыталась вас дразнить, не затевала никаких игр. Поверьте, мне тоже нелегко!

Энни вытерла ладонью пот со лба и судорожно вздохнула. Стив с беспокойством посмотрел на нее.

— Вам плохо?

— Нет, просто разболелась голова. Наверное, от голода. Ужасно хочется есть!

— Извините меня, Энни! Я совсем забыл, что нам надо перекусить.

— Ничего. Это, насколько я понимаю, исправимо. Судя по той сумке с продуктами, что вы оставили в каюте. Но, Стив, ваши старания выжать из меня все, что возможно, очень утомительны. Вы пытаетесь заставить меня сказать вам то, чего я никогда не говорю тем, кто не хочет ничего понимать…

— Я понял все, что вы сказали, Энни.

— Прекрасно. Значит, вы знаете, каково мне сейчас приходится. Это уже лучше. Только не забывайте: я есть я!

— Понимаю. Вы есть вы. И я хочу, чтобы вы такой и оставались. Ладно, давайте перекусим.

Стив сбегал в каюту и принес оттуда объемистый сверток. В нем оказался жареный цыпленок, салат и несколько рогаликов. Оба с жадностью набросились на еду, позабыв на некоторое время про разговоры.

Заморив червячка и расслабившись, Энни принялась расспрашивать Стива о его работе. Тот с охотой отвечал, а ее действительно интересовало, чем конкретно занимается адвокат Хантер.

— Значит, вы посвятили жизнь разрешению бракоразводных споров?

— Не совсем так, я занимаюсь и другими делами. Например — завещаниями. И на этой ниве создал себе вполне солидную клиентурную базу.

— Это хорошо. Значит, ваша карьера развивается так, как вы того хотите.

— Как и ваша.

— Наверное, да.

Энни вовсе не хотелось снова говорить со Стивом на эту тему. Тем более что в ее карьере балерины было множество сложнейших проблем, о которых она уже устала думать.

Стив вынул из сумки несколько банок с напитками, распечатал одну и, сделав пару глотков, сказал:

— Вы знаете, о чем я сейчас думаю, Энни? А почему бы вам не создать собственную балетную труппу? Сделаться своего рода Рэем Гиффордом? Подумайте: вместо того чтобы кому-то подчиняться, вы сами будете руководить балетным коллективом, помогать своим воспитанницам делать карьеру. «Балетная компания Энни Росс» — разве плохо звучит?

Об этом Энни и сама не раз задумывалась. Не меньше, чем о ребенке. Конечно, Гиффорд многие годы направлял ее. Но при этом заботился, в основном, о своем личном успехе и славе балетмейстера. На это ей не так давно открыла глаза одна из подруг по труппе.

— Знаете, Стив, — задумчиво ответила Энни, — наверное, мне действительно стоит попытаться сделать нечто подобное. Тем более что официальный документ, разрешающий занять такой пост, у меня уже есть. Пока я еще не знаю, когда смогу этим заняться. Ведь у меня договор с Рэем в отношении «Бубенцов», он истекает лишь в следующем году. Конечно, тут же будет предложен какой-нибудь другой. Я еще не решила, как быть.

— У вас — поворотный пункт в жизни Энни. Впрочем, не будь этого, вас не выбило бы из колеи наше знакомство.

— Возможно, вы и правы. Но ведь вы тоже сейчас очутились на жизненном перекрестке. И все же находите время для меня. Мужчины и женщины в этом смысле не похожи друг на друга.

Неожиданный удар грома заставил Энни и Стива одновременно поднять головы. Небо заволокло тучами, спускавшимися все ниже.

— Это еще что такое? — воскликнула Энни.

— Предупреждение свыше.

— Надвигается шторм?

— Похоже, что так.

— Тогда надо поскорее возвращаться!

Энни вскочила, отряхнула крошки с шорт и принялась собирать в сумку оставшиеся продукты. Стив поднял якорь, встал у штурвала и завел мотор. Яхта развернулась и направилась обратно в гавань, чтобы успеть пришвартоваться к пирсу…

Они еще долго оставались на палубе, смотрели на небо и ждали, когда разразится шторм. Но гром постепенно утих, тучи унесло, небо стало чистым, а шпиль телевизионной башни «Си-Эн», одной из главных достопримечательностей Торонто, снова заблестел в солнечных лучах.

Энни сидела, обхватив руками коленки. До чего же сложной оказывается порой жизнь! Недаром она старательно избегала каких-либо долговременных отношений. Со Стивом ей так хорошо, с ним очень интересно и легко разговаривать. И так легко… полюбить. Она неохотно встала.

— Стив…

— Да?

— Я должна ехать домой. Этот длинный и трудный день совсем меня измотал.

Они спустились на пирс и направились к машине Стива.

— Можно мне позвонить вам завтра с работы? — спросил Стив, когда автомобиль остановился у подъезда дома Энни.

— Пожалуйста, но только после десяти часов. Мне необходимо выспаться.

— Хорошо.

Стив поднялся вместе с Энни наверх. Она открыла дверь и пригласила войти. Но он отрицательно покачал головой.

— Мне только нужно сказать вам еще одну вещь, Энни.

— Стив, вы просто несносны! — Энни засмеялась. — Ну, что вы хотите еще сказать такого уж важного?

— У меня есть почти два месяца неиспользованного отпуска. Я мог бы взять несколько дней…

— Не надо.

— Надо. Мне нужно чуть-чуть отдохнуть. Так же, как и вам. Насколько я понял, вы не любите испытывать какого-то давления?

— Совершенно верно.

— Обещаю вам такую возможность.

— Не думаю, что это получится.

— Увидим.

Энни рассмеялась.

— Ладно, Стив, я согласна, но только при одном условии.

— Еще одно условие? Какое на этот раз?

— Вы никогда не упрекнете меня, если я откажусь от своей диеты. Более того: будете меня откармливать.

Стив протянул руку и потрепал Энни по щеке.

— Всего хорошего, Энни. Как условились, я позвоню вам завтра в десять утра.

Стив не поехал прямо домой. Он еще долго кружил по улицам Торонто и думал… О том, что ни к одной из женщин, встретившихся ему на жизненном пути, его не тянуло так, как к Энни Росс. О том, что он поступил крайне глупо, пообещав ей в ближайшие две недели увеселительную прогулку на яхте без всякого секса. Выдержит ли он?

В здании, где размещалась балетная труппа Рэя Гиффорда, не было ничего достопримечательного. Во всяком случае, если смотреть на него с улицы. Просто старый кирпичный дом с вывеской над парадным входом, где значились имя и фамилия Рэя Гиффорда.

Но в прошлом здание было театром, и внутри сохранилась какая-то волнующая атмосфера. Сцена осталась нетронутой еще с прежних времен. Однако зрительный зал был полностью перестроен и превращен в огромное репетиционное помещение с зеркалами и станками для занятий, тянувшимися вдоль обеих боковых стен. За сценой располагались костюмерные, мужская и женская.

Энни уже несколько дней не виделась ни с кем из труппы. В последний раз общий сбор был на памятном приеме у Рэя. А затем она самостоятельно готовилась к показу на телевидении. Сегодня она наконец появилась в студии.

Первой к ней подошла Кассандра Моровски с приветливой улыбкой.

— Смотрела твое выступление по телевидению. Мне очень понравилось, молодец! А кто тот интересный молодой человек, с которым ты пила шампанское и танцевала на приеме у Рэя?

Кассандра была брюнеткой с зелеными глазами, которые казались особенно большими из-за контактных линз. Сегодня она красовалась в темных джинсах в обтяжку и очень узком свитере. Энни озорно посмотрела на нее и таинственным голосом сказала: