За заботами она совершенно забыла об истории с Кривцовым, в то время как Виктор очень пристально следил за ходом следствия, используя все тот же «достоверный» источник.

— У меня новости по «Ларсу», хочешь послушать?

— Эта история еще не закончилась? — удивилась Лариса, потирая уставшие глаза.

— Ну, тогда и не буду рассказывать!

— Не ломайся, рассказывай!

— Ааа, интересно!

— Виктор!

— Из моего опять же компетентного источника стало известно, что Ренальди, кроме своего обычного лекарства, принял еще что-то такое, что спровоцировало смертельную реакцию.

— Господи! — Лариса передернула плечами.

— А выяснилось это так: в службу охраны отеля обратилась переводчица одной французской дамы — участницы конференции. Дама не спала всю ночь и вызвала дежурного врача. По всему телу сыпь — короче, аллергия. Но все не так просто. Аллергия у нее только на один вид лекарства! Очень редкая, кстати, аллергия. Получается, что лекарство было в бутылках. Все выпили, и если бы не она, никто бы его не стал искать, этот препарат совершенно растворяется в спиртовом растворе.

— Как же лекарство могло попасть в бутылки?

— Кто-то ввел его шприцем.

— Персонал?

— Была такая версия. Даже задержали служащую банкетного зала Мордашеву. Кто-то видел, как она выбрасывала шприц.

— Но у нее же нет никаких мотивов!

— Вообще-то раньше она работала медсестрой. Но это соображение отбросили сразу. Мордашева рыдала и кричала, что шприц ей подкинули. И вообще — в момент подготовки столов к дегустации ее не было. Она ушла в парикмахерскую. Это же подтвердил швейцар. Правда, другая девушка видела Мордашеву, однако только со спины. Но это была не она, потому что эта Мордашева перекрасилась из рыжей в пепельную блондинку.

— Да, тупик… — Лариса побарабанила пальцами по столу.

— И да и нет, — загадочно пробубнил Виктор.

— Ты еще что-то знаешь?

— Кривцов.

— Ну и?..

— Когда накрывали столы, там все время крутился Кривцов.

— Ну и что? Мы все время проверяем качество сервировки. Ерунда!

— Да? А ты знаешь, что Кривцов — диабетик и у него с собой постоянно шприц?

— Да ты что? — ошарашенно покачала головой Лариса.

— Так что следствие ведется, а мы должны держать ушки на макушке и подбирать осыпающихся с «Ларса» клиентов, — закончил Виктор свой сенсационный рассказ и выбежал из ее кабинета.

Еще один сюрприз поджидал Ларису: за два дня до «Бала фламинго» в ее кабинет робко вошел Марк. Он, по своему обыкновению, долго и дотошно раскладывал бюджет, прогнозировал варианты прибыльности, а потом, когда собственно деловой разговор окончился, поправил свои знаменитые очки-«велосипед», встал со стула и, помолчав немного, торжественно сообщил:

— Я люблю вас, Лариса Николаевна, и люблю очень давно. Мое чувство не знает ни времени, ни пространственных границ. Оно поразило меня однажды очень глубоко, и с тех пор для меня не существует никого, кроме вас. Вы — мой идеал. Может, я влезаю не в свое дело, но я понял, что с Виктором вы… — он снял очки, — расстались. И теперь…

— Погоди! — Лариса обрела дар речи. — Ты меня просто ошарашил!

Марк преданно смотрел на нее своими близорукими, лишенными привычной защиты глазами.

— Марк, дорогой мой, сядь. Что же ты стоишь? — Лариса собралась с мыслями и встала из-за стола. — Спасибо тебе, мой хороший, за теплые слова. Но сколько тебе лет?

— Двадцать три, — отозвался молодой человек, — однако я всегда считал, что возраст совершенно не помеха…

— И ты прав! Прав, милый мой. Двадцать три — прекрасный возраст. Он, конечно, не помеха. Понимаешь, Маркуша, вечной любви не бывает. Я ценю и благодарна тебе за твои чувства, но поверь, это только увлечение!

— Нет, Лариса Николаевна, — четко и твердо произнес Марк, прямо глядя перед собой, — я все обдумал. Я анализировал, проверял себя. Кроме вас, я никого не буду любить. Я буду неизменным спутником…

— …планеты со странным именем «Любовь», — неожиданно для себя продолжила Лариса. — Подожди-ка! — Догадка осенила ее. — Не ты ли пишешь мне письма на мой личный электронный адрес?

Он молча кивнул.

— А я-то думаю, почему мне так знаком этот стиль изложения… — протянула Лариса и, взглянув на хмурого Марка, поспешно добавила: — Очень красивые письма, такие романтические…

— Так что же, Лариса Николаевна, — поднял голову молодой человек, — значит, мне не на что надеяться?

Она покачала головой:

— Извини. Ты ведь знаешь: сердцу не прикажешь. Я… я полюбила другого человека и честно скажу тебе, первому скажу, что хочу выйти за него замуж! Не печалься, дорогой, ты еще встретишься с женщиной, которая от всего сердца ответит тебе взаимностью, я уверена. — И она положила руку на его плечо.

Марк несколько минут сидел совершенно неподвижно, но потом осторожно встал, с минимальным стуком задвинул стул под стол, выпрямился и, коротко кивнув, отчеканил:

— Если вам когда-нибудь в чем-нибудь понадобится помощь, вы всегда можете рассчитывать на меня.

— Спасибо. — Она прижала руку к сердцу, глядя ему вслед.

Вот и нашелся автор анонимных посланий. Милый, чудесный мальчик, единственный сын любящих родителей, прекрасно воспитанный, деликатный.

— Пусть поскорее найдет свое счастье. Когда у тебя так хорошо на душе, так хочется сделать весь мир добрым и счастливым, — пробормотала она.

Несмотря ни на что, Лариса выкраивала время для встречи с Сергеем. Видеться с ним стало ее постоянной потребностью, источником вдохновения. Она даже приняла его приглашение на ужин накануне решающего дня, планируя потом заехать в офис и проверить, как прошли последние приготовления. И словно в ответ зазвонил телефон. Это был Сергей.

— Мы договорились с тобой встретиться сегодня вечером, но я не смогу — слишком много дел, — виновато проговорил он.

— Как жаль, — расстроилась Лариса, представляя себе, какие именно «дела» отвлекают Донского.

— Давай увидимся в обед, пусть это всего на часок, но лучше, чем ничего.

— В обед… — протянула Лариса, — не знаю, получится ли…

— Обязательно должно получиться! У меня к тебе дело.

— Дело? Какое?

— А вот придешь — узнаешь. Придешь?

— Постараюсь, — вздохнула Лариса. — Куда?

— Знаешь бар «Капитоша»?

— А как же! Его хозяин — сын известного киноартиста!

— Правильно. В два тебя устроит?

— Угу.

— Жду. До встречи. — И Сергей отключился.

Бар оказался маленьким — деревянная барная стойка с деревянными же стеллажами, на которых выстроились самые разнообразные бутылки с яркими этикетками, несколько столиков вдоль огромного панорамного окна. Два ближних столика занимали компании, а за самым дальним от входа столиком ее ждал Сергей.

«Интересно, успеем ли мы хотя бы что-нибудь поесть?» — подумала Лариса, пробираясь к дальнему столику, — она проголодалась.

Сергей встал, чтобы поцеловать ее, помог расположиться за столиком.

— Хорошо, что ты пришла! Я уже соскучился.

— Я тоже. Только я голодная, ужасно!

— Не думаю, что здесь можно было бы нормально пообедать. Но есть фирменные салаты, блинчики, пельмени. Что будешь?

— Блинчики с мясом и салат.

Сергей подозвал официантку, сделал заказ и повернулся к Ларисе:

— Жаль, что сегодня вечером тебя не увижу…

— Что же у тебя за важные дела? — не удержалась Лариса.

— Подготовка к юбилею нашей конторы.

— И тебя заставили принимать бурное участие в подготовке к торжеству?

— Ну не то чтобы заставили, просто приходится — по велению сердца, так сказать, да и долг обязывает, — улыбнулся Сергей.

— Вот уж не подозревала, что ты так привержен своей фирме.

— Еще как, Лариса, еще как! — Сергей молча наблюдал, как официантка расставляла на столе тарелки с салатом и стаканы с соком.

Лариса затаила дыхание — неужели пришел тот самый «момент истины»?