Сирина нахмурила брови. То, что со стороны Дейла началось год назад как страстное преследование, постепенно превратилось в объект шуток из-за постоянных отказов Сирины разделить с ним постель. Они стали, больше к его удивлению, чем к ее, хорошими друзьями.

– Я собираюсь ненавидеть то, что упустила, – вздохнула Сирина. – Сделает ли это счастливым рыжеволосого малыша из Северной Дакоты? – спросила она с простодушной улыбкой.

Дейл прищурился:

– Тебе кто-нибудь когда-нибудь говорил, что ты слишком много замечаешь?

– Постоянно. Который стол сегодня мой?

– Номер два. – Достав сигарету, Дейл закурил, глядя ей в след. Если бы кто-то год назад сказал, что такая стильная штучка как Сирина МакГрегор не только удержит Дейла на расстоянии, но и заставит испытывать братские чувства, он бы порекомендовал тому человеку поискать хорошего психиатра. Пожав плечами, он снова достал папку. Дейл подумал, что будет сожалеть о ее уходе и не только из-за личной привязанности. Она, черт побери, самый лучший крупье, который у него когда-либо работал.

По залу было расставлено восемь столов, за которыми играли в блэкджек [1]. Сирина и семь остальных крупье, менялись местами в течение дня и вечера, отвлекаясь только во время краткого перерыва на обед. Если играющих было немного, казино работало до двух. В противном случае несколько столов были доступны до трех. Ибо главное правило на корабле – предоставить пассажирам максимум того, что они желают.

Другие одетые во фраки мужчины и женщины прошли на свои рабочие места. За соседним столом работал молодой итальянец, который недавно был повышен в должности до крупье. Сирина улыбнулась ему, не забывая, что Дейл просил присмотреть за итальянцем.

– Удачи, Тони, – произнесла она, наблюдая за толпой ожидающих за стеклянными дверями. – Ночь обещает быть длинной. – И мы проведем ее на ногах, добавила она про себя, когда Дейл подал сигнал к открытию.

Ручеек пассажиров потек в зал. Их было не очень много; в первый день круиза не бывает большого количества играющих. Поток игроков будет редеть в обеденные часы, а затем снова возрастать ближе к полуночи. Одежда произвольная, обычно в дневное время – это шорты и джинсы. Через открытые двери с прогулочной палубы доносились звуки аркадных [2]игровых автоматов. Через несколько минут эти звуки будут заглушены шумом «одноруких бандитов».

Сирина могла отличить игроков от «игрунов» и игрунов от «наблюдателей». В любом путешествии среди пассажиров были представители каждой группы. Определенный процент пассажиров уже знаком с казино. Они сначала осмотрятся, привлеченные шумом и разноцветьем оборудования, прежде чем поменяют деньги на жетоны.

Некоторые придут просто так для смеха, их совершенно не волнует выиграют они или проиграют. Другие придут, чтобы играть. Через короткое время наблюдатели тоже превратятся в игрунов. Они будут громко кричать при каждом выигрыше и стонать при каждом проигрыше; также реагируют фанаты игровых автоматов.

Но игроки есть всегда. Они не оставят в покое казино в течение всей поездки, поворачивая игру на выигрыш или на проигрыш с искусством или одержимостью. У таких игроков нет отличительных черт, нет определенного стиля в одежде. Бесконтрольная тяга к игре может быть и у скромной бабушки из Пеории [3]и у дельца с Мэдисон-авеню [4].

Столы начали заполняться, и Сирина разделила посетителей на категории. Она улыбнулась пятерым пассажирам, выбравшим ее стол, и распечатала четыре колоды карт. – Добро пожаловать на борт, – поприветствовала Сирина играющих и начала тасовать карты.

Всего через час азарт начал возрастать. Он пронизывал запах дыма и легкого беспокойства, которые распространялись по казино. Это был запах безрассудства и искушения. Сирину всегда изумляла эта тяга людей, чаще мужчин, к ярким огням и зеленому сукну, их наслаждение особым запахом и металлическим звуком падающих жетонов при выигрыше в автоматах. Сирина никогда не играла на автоматах, может быть потому что она распознала в себе черты игрока. Давным-давно она решила не рисковать понапрасну.

В течение первой части смены она меняла столы каждые тридцать минут, медленно передвигаясь по залу. После перерыва на обед все повторилось. После захода солнца казино стало наполняться. Все столы были заняты и рулетки вращались безостановочно. Одежда посетителей стала более элегантной, словно игра вечером требовала большего шарма.

Так как карты и люди все время менялись, Сирине никогда не было скучно. Она выбрала эту работу, чтобы встречаться с самыми разными людьми, а не только с рафинированными личностями, с которыми училась в колледже. И этой цели она достигла. В данный момент за столом Сирины играли два жителя Нью-Йорка, кореец и житель Джорджии, которых она распознала по акцентам. Очень интересно было следить за картами, которые появлялись на столе. Девушка никогда не уставала это делать.

Сирина раздала всем по второй карте, быстро глянула на свою закрытую и решила остановиться на восемнадцати очках.

Один из ньюйоркцев поднял карту, подсчитал результат и издал стон разочарования. Покачав головой, он показал, что останавливается на этом. Кореец набрал двадцать два очка и с ворчанием покинул стол. Второй ньюйоркец, полный блондин в вечернем черном костюме, имел на руках даму и девятку.

– Я возьму еще одну, – протяжно проговорил игрок из Джорджии, у которого было восемнадцать очков, и задумчиво посмотрел на Сирину.

Мужчина из Техаса тянул время. У него было четырнадцать, и открытая восьмерка Сирины ему совершенно не нравилась. Прикинув все возможности, он погладил подбородок, глотнул бурбон и подал Сирине знак раздавать. На стол легла девятка. Перебор.

– Сердце мое, – сказал он, изучая карты на столе, – ты слишком красива для того, чтобы забирать у мужчин деньги таким способом.

– Извините. – Улыбнувшись, Сирина перевернула свои карты. – Восемнадцать, – объявила она перед тем, как перераспределить выигрыш.

Сирина заметила стодолларовую банкноту на столе до того, как поняла, что кто-то занял место, освободившееся после ухода корейца. Быстро подняв голову, она наткнулась взглядом на пару зеленых глаз – холодных, глубоких, непреклонных. Сирина вглядывалась в эти глаза, как будто пойманная в капкан, не в силах отвести взгляд. Холодные, зеленые, с янтарным ободком вокруг зрачка. По спине словно прокатилась ледяная волна. Заставив себя моргнуть, Сирина посмотрела на мужчину.

У него было худощавое лицо аристократа, но не самых голубых кровей. Сирина определила это точно. Может быть, из-за большого неулыбчивого рта, или сурово очерченных темных бровей. Или возможно из-за внутреннего предостережения, которое послал ее разум. Властелин – да, но не член королевской семьи. Он принадлежал к тем мужчинам, которые ставят перед собой невыполнимые задачи и достигают успеха. Густые темные волосы прикрывали уши и спускались на воротник белоснежной шелковой рубашки. Гладкая кожа, упруго облегающая кости лица, была такой же загорелой, как у Дейла, но Сирина сомневалась, что он следит за загаром как управляющий казино. Этот мужчина вряд ли задумывается о моде.

Он не сидел, сутулясь, как техасец, или развалившись, как мужчина из Джорджии. Скорее как спокойный, терпеливый кот, всегда готовый к прыжку. Только когда мужчина вопросительно приподнял одну бровь, Сирина поняла, что смотрит на него не отрываясь.

– Меняю сотню, – оживленно произнесла она, раздраженная своим собственным поведением. Ловким движением Сирина опустила банкноту в щель на столе и отсчитала жетоны. Когда ставки были сделаны, она раздала карты.

Мужчина из Нью-Йорка посмотрел на открытую Сириной десятку и взял дополнительную карту вдобавок к четырнадцати очкам. Перебор. Новый игрок остановился на пятнадцати, безмолвно сделав жест рукой. Перебор получили и второй ньюйоркец и мужчина из Джорджии, техасец остановился на девятнадцати. Сирина открыла тройку к уже показанной десятке, затем взяла двойку и следующей картой перебрала до двадцати трех. Мужчина с опасным лицом достал тонкую сигару и молча продолжил игру. Сирина уже поняла, что он игрок.