…и она, которая даже еще не прошла Посвящения Светом, полностью окунулась в эту Жажду…

…и Жажда забрала ее разум, Жажда стала ее разумом…

…а кровь давала Силу, которую она не могла понять…

…она просто хотела человеческой крови, просто пить ее, выпивая людей, и она обманывала всех, чтобы они не узнали…

…и не могла остановиться…

…ей просто не попался на пути Уккар, который спас бы ее…

…ненавижу…

Его отшвырнуло назад, он упал. Живот был пробит копьем, письмена на нем указывали, что оно позаимствовано из отцовской оружейной. Особой оружейной — предназначенной для войн с другими Живущими в Ночи. Сразу стало тошнить. Вадлар схватился за древко. Руку словно обожгло огнем. Проклятая магия!

Лирана поднялась и, покачиваясь, направилась к нему. Колыбельная продолжала тихо звучать. Пустые глаза ничего не видели перед собой — ее вела Жажда.

А он даже не мог прибегнуть к Силе Крови!

Звякнули кандалы, которые он уронил при падении. Он обернулся.

Таабил, одетый в странный струящийся доспех, подобрал кандалы и прицепил их на пояс. Лирана остановилась.

— Молодец, — сказал Истребитель Вадлару. — Не смог бы без тебя найти ее так быстро. В следующий раз, когда будешь воровать вещи Истребителя, помни, что на них стоят Метки.

Хвалит он, видите ли, лучше бы копье из живота вытащил…

— Ей повезло, что я первым нашел ее. Так что ты и в этом случае молодец. Законодатели бы доставили ее в Совет для Суда, Брат потребовал бы ее исследовать, а я убью ее быстро и без мучений.

…убью ее быстро…

— Что? — Истребитель изумленно посмотрел вниз. Вадлар сумел схватить его за ноги и отпускать не собирался. — С таким ранением? Удивительно. Молодец! Но ты ничего не изменишь. Она все равно умрет. Кроме этой деревни погибли еще две, знаешь об этом? Это не считая Сайфиаила. Никто и ничто не спасет ее. Даже если твой отец начнет нести чушь о взрослении и Первой Жажде. Столько людей и других живых — она не забудет этого никогда. И ее Жажда. Ты что, не видишь? Она уже меняется. Она выпила столько крови, что подобна в Силе носферату — а ее тело к этому не готово. Для нее самой лучше умереть.

— Не… нет… — прохрипел Вадлар.

Это он виноват. Только он. И он должен спасти ее. Свою сестру. Свою младшую сестренку.

— Глупец, — вздохнул Таабил. И точным ударом кулака вырубил его.

Вадлар не видел, как Истребитель убил Лирану. И был ему за это благодарен. Кто знает, что произошло бы, наблюдай он за смертью сестры?..

В смерти Лираны виновен только он. Он, самонадеянный упырь, поделившийся с ней Кровью, что несла в себе проклятие, еще более страшное, чем наследственная болезнь семьи. Проклятие, которое унесло жизнь его сестры, жизнь живых, вассалов клана Фетис, которых Лирана как будущий представитель рода суверена должна была оберегать и защищать. Проклятие, которое заслужил только он, но не она…

Понятное дело, ничего этого Вадлар Вишмагану не рассказал.

— Будете придуриваться дальше — и помрете раньше положенного срока. А мне вас стало жалко. Вот и решил спасти. Да, дружок, может, тебе кости-то вернуть на место?

— Было бы неплохо, — буркнул Вишмаган.

Гордый. Это хорошо. Вадлар тоже был гордым.

…Через неделю он пришел не один, а с девушкой, которую спас. Из компашки упырят появилась только половина, остальные побоялись.

— Кто она? — спросил Вадлар, переводя взгляд с одного лица на другое.

Они молчали.

— Дружок.

— Отвечать, когда главный спрашивает!!! — рявкнул Вишмаган, да так, что Вадлар чуть не подпрыгнул от неожиданности. Надо же, а он просто показал ему два приемчика из прикупольного арсенала. Эх, что с Вишмагана возьмешь — вояки они и в Махапопе вояки.

— Живая? — неуверенно произнес юный Дариш.

— Живая, — согласился Вадлар. — А мы кто?

— He-живые, — увереннее сказал Дариш.

— He-живые, — согласился Вадлар. — А она кто?

— А?

— Дружок.

— Живо отвечать!!!

— Так мы уже сказали!

— Дружок.

— Заткнуться!!! Отвечать!!!

Упырята растерялись, не понимая, какую из команд Вишмагана выполнять.

Фетис вздохнул и спросил:

— Является ли эта девушка нашей слугой и подвластной нам по Закону Крови?

— Да, — снова первым сказал Дариш.

— Являемся ли мы ее хозяевами и повелителями по Закону Крови?

— Да, — наперебой сказали упырята.

— И что мы как ее хозяева и повелители должны с ней делать?

Молчание.

— Должны ли мы пить ее кровь без ее согласия, если она наша слуга, которую обязаны мы как хозяева охранять и награждать за ее служение? Неужели считаете вы, что награда эта — выпить кровь, полностью осушив ее? Неужели думаете, что так познаете вы Ночь?

Молчание.

— Неужели, когда она умрет или обратится в Апостола без своего согласия — вы поступите как хозяева? Неужели, когда она будет кричать от боли, а вы наслаждаться — вы поступите как хозяева? Неужели, развлекаясь, мучая своих слуг, — вы поступите как хозяева?

Молчание.

— На сегодня все, — объявил Вадлар. — Следующая встреча через неделю. Дружок.

— А ну пошли все вон отсюда!!! Живо!!!

Нет, нужно как-то ему намекнуть, чтобы был потише. Так никаких ушей не хватит.

Человеческая девушка вдруг несмело притронулась к руке Вадлара.

— Я согласна, — шепнула она.

— А? — не понял Вадлар.

— Я согласна. Можете пить мою кровь. Я…

Вадлар попытался вспомнить, из какого захолустья ее притащили в город. По словам Вишмагана (кстати, пора узнать его имя!), из деревушки, что на юге Лангарэя, где заправляли апатичные Суоро. Да, для нее жизнь в городе, где жизнь и не-жизнь били ключом, была просто чудом.

Вадлар поводил пальцем у нее перед носом.

— Не сегодня, — сказал он. — И не стоит с горящими глазами картинно резать вены — быть Перерожденным еще труднее, чем Наследником. Мы-то никогда не знаем, что это такое — быть живым.

…Она, кстати, так и не поняла. Что поделаешь, деревенская девчушка, окунувшаяся в городскую романтику! Стала Апостолом упыреныша из клана Дариш, недаром он еще в первый раз пялился не на ее шею, а на грудь.

…На следующий раз пришло еще меньше. Как Вадлар и ожидал.

Он только спрашивал. Он не давал им ответов, он не рассказывал, как все есть на самом деле. Он только спрашивал и слушал. И снова спрашивал. Он хотел, чтобы они сами научились спрашивать. И некоторые учились. Таких упырей, каким был когда-то он, оказалось достаточно. Не нужные никому, даже себе, не задумывающиеся о смысле существования, прожигающие свою долгую не-жизнь. Ходящие по краю, потому что по-другому они не умели, не знали, что по-другому можно, потому что их отцы и матери подчинили мир своему порядку, а они не знали, куда себя в нем девать, и искали выход, а выход в замкнутом мире — всегда на грани.

Он спрашивал. Он спрашивал, зная, что хочет таким образом извиниться перед ней. Он не спас ее. Но он мог спасти их, этих глупых упырей, которые даже не знали, что гибнут.

«Мы правим» — что значит править?

Мы правим — что значит это «править» для нас?

«Мы владеем Силой Крови» — что это значит?

Почему? Что? Зачем? Как?

Некоторые вернулись, заметив перемены в тех, кто продолжал встречаться с Вадларом. Некоторые приходили просто так и уходили, а некоторые оставались.

Что это такое — быть Живущим в Ночи? Быть не Диким Живущим в Ночи, а обладающим разумом?

Почему мы решили, что мы защищаем тех, кто живет на нашей земле и служит нам?

Почему? Что? Зачем? Как?

Он спрашивал. Он спрашивал — и в первую очередь себя. Потому что до сих пор не знал ответов на эти вопросы. …Ригус был чем-то обеспокоен.

— В чем дело? — спросил Вадлар.

— Слышал о шайке Татгем? Которые от нечего делать грабят лавки и избивают прохожих? Говорят, с ними кто-то из Сайфиаилов и Атанов, вот они и наглеют сверх меры.

— Думаю, Законодатели ими займутся. Стоит мэрии подать жалобу, и Совет пришлет сюда отряд.