«Жди меня завтра, может, приду с пустыми руками, может, удастся принести что-нибудь съедобное, в крайнем случае поделюсь с тобой своим хлебом». Она горячо поцеловала Лену. Этот поцелуй был для Лены чем-то волшебным. Как тепло, как хорошо сразу стало.

Стоит ждать завтрашнего дня. Во-первых, на один день ближе к отъезду, во-вторых, снова встреча с близким человеком, потом столовая. Завтра Лена решила истратить или один крупяной талончик, или один мясной, а кроме всего этого, завтра выдача сахара и шоколада. Лена может получить 100 гр. сахара и 100 гр. шоколада. Но Лена решила вместо шоколада взять конфет, 50 гр. сахара и 50 гр. конфет, остальное потом. Тогда завтра она выпьет сладкого чая с жареным хлебом. «Завтра уже 8-ое мая», – думала Лена, задумчиво глядя в окно.

Погода сегодня весь день была пасмурная. На улице холодно. Только что кончился артиллерийский обстрел, он был очень сильный, ясно слышалось свистение снарядов над самой головой и глухие разрывы. До вечера Лена просидела за штопкой чулок.

Адрес Веры Милютиной: Ленинград, Нижегородская ул.[113], д. 23а, кв. 42.

Лена встала, как всегда, к 10-ти часам. Пошла в магазин и получила 50 гр. шоколада и 100 гр. конфет, потом купила хлеб, пришла домой и устроила пиршество. Скипятила чай и выпила две чашки чаю с поджаренным на постном масле хлебом, с шоколадом и конфетами. Потом пошла в столовую в надежде увидеть там Нину Катошеву, но ее не было. У Лены пропуска не было, а без пропусков не давали, но Лене дали, даже не спросив пропуска. Лена взяла пшенную кашу, немного поела там, остальное принесла домой и сразу же залила водой, чтобы сделать суп, а не съесть так. Потом пошла в школу и попросила выключить ее.

(Варвара Павловна Жаркова попросила ее зайти в Горьком к ее знакомым.)

Придя домой, Лена сварила суп и поела.

За вчерашний вечер у Лены произошло много интересного. Она ждала, ждала Веру Милютину, та обещала придти к 5-ти часам, но все не приходила. Лена уже стала терять надежду, что ее увидит, как вдруг Вера приходит, и не одна, а с одной гражданкой, которую она отрекомендовала Лене как свою приятельницу[114]. Они пришли около семи часов вечера. Лену очень тронуло то, что Вера принесла ей в баночке немного супа и крошечный кусочек хлебца, а также письма и 30 рублей денег от Кисы, 10 рублей от дяди Сережи[115] и 10 рублей от себя. Лена за все горячо ее поблагодарила. Вера сообщила, что в лице своей приятельницы Лена имеет покупательницу, которая хочет приобрести у ней что-нибудь и заплатить ей хлебом. Ее приятельница, женщина очень приятная, среднего роста, сразу видно, человек интеллигентный, начала с того, что спросила про сундук, может ли Лена его продать, она даст ей сегодня же 300 гр. хлеба. Лена подумала и решила, что она вольна в своих действиях и что Яков Григорьевич не может предъявить ей никакой претензии насчет продажи вещей, если ей выгодней сделать так или иначе, одним словом, она решила не считаться с ним в данном случае, поэтому она выразила согласие и стала вынимать из сундука обратно в угол все тряпье, которое она сложила туда прошлый вечер, потратив так много сил на эту работу.

И тут оказалось, что ее новая покупательница – настоящая тряпичница, надо было только видеть, с какой радостью она стала рыться в этом тряпье и отбирать для себя такие вещи, которые Лена совершенно не ценила. Ленины расхитители усердно работали целый вечер, и в конце концов и та и другая набрали массу вещей, к большому удивлению Лены, которая давно считала, что она все, что возможно, уже продала. Надо сказать, что Лена была очень рада, что многие вещи попадут в руки не Якова Григорьевича, что ей всегда очень не нравилось. Верочка забрала себе 3 Акины шляпы и примерила их. Оказалось, что они все к ней очень идут. Для Кисы она ухитрилась набрать изрядное количество разных тряпочек. Лена отдала ей на память своего Орлика, кроме того, она забрала мамины краски, фактуру и макетные игрушки, которые остались. Кончилось все тем, что ее приятельница решила взять еще и шкафик, он ей очень понравился, и за весь этот «грабеж» Лена получила право пойти самой в булочную и купить себе полкило хлеба. Это для Лены было очень приятно, она сама пошла и купила хлеб в булочной, что за кино «Правда». Хлеб попался хороший, сухой, мягкий, пушистый. По пути она встретила Олю, та идет, одета по-летнему, с большой краюхой хлеба во рту. Оля спросила ее, почему она к ней не приходит, обещала зайти, попросила Лену поискать ей что-нибудь почитать. Лена ей сообщила, что скоро будет эвакуация, как она думает, ехать или нет. Но Оля сказала, что в этом месяце она не собирается ехать, что она уже вперед выкупила хлеба и что-то еще, Лена не совсем поняла.

Только поздно вечером Ленины гостьи ушли. С Верочкой она договорилась так, может быть, то что к ней сама придет, если же нет, в семь часов Лена выезжает к ним сама. Вера подробно ей нарисовала, как Лене найти ее обиталище. Она дала Лене два письма к ее друзьям, живущим в Горьком, и очень попросила Лену, чтобы она сама пришла к ним и рассказала бы им о жизни в Ленинграде. Она сообщила, что некоторые из ее знакомых люди влиятельные, могут пригодиться Лене, помочь ей в чем, и обещала, что они ее приголубят и вообще она найдет в их лице своих покровителей.

С Вериной приятельницей Лена договорилась, что она завтра утром до 10-ти часов придет с мужем за купленными вещами.

Утомленная всем происшедшим, Лена поела немного хлеба с постным маслом и солью и легла спать. Спала как убитая, утром проснулась, сразу принялась за хлеб и ухитрилась съесть почти весь хлеб до прихода вчерашней новой знакомой и ее мужа, оставила только небольшой кусочек для супа. Удивительно, как иногда обманчиво бывает представление о времени. Лене казалось, что они опоздали и пришли против уговора поздно, часов в 11, и каково же было ее удивление, когда она узнала от них, что еще только 9 часов утра. Это ее очень огорчило. Новая знакомая с мужем унесла сундук, а за этажеркой, сказала, что придет через час. Лена пробовала опять заснуть, но ничего не выходило, пробовала читать, тоже безрезультатно. В голове только одно, там на шкафу стоит суп. Против воли Лена встала, зажгла керосинку и разогрела злополучный суп, предварительно долив его водой. Суп был овсяный, с маленьким кусочком мяса и настолько жирный и густой, что, несмотря на то что Лена его очень сильно разбавила, получились две с половиной полных глубоких тарелки. На этот суп хватило керосину только-только, уже начал гореть фитиль. Не стоит говорить о том, какое великое наслаждение было для Лены есть горячий, вкусный мясной суп, каких она давно не едала.

Потом она стала читать, а потом опять против своей воли оделась, чтобы идти в булочную, но, когда она закрывала дверь, пришла ее новая знакомая за этажеркой. Они разговорились. Лена узнала, что она жена какого-то инспектора, кажется, хореографического училища[115], что это ей и ее мужу Вера обязана своей жизнью, так как они определили ее в стационар и через них она получила право обедать в бескарточной столовой, что они-то сами обязаны жизнью своей собаке, которой они питались целый месяц, кроме того, они, как и Лена с мамой, усиленно употребляли в пищу столярный клей и еще многое-многое другое.

Лена спросила, не может ли она достать ей пропуск в какую-нибудь столовую, та обещала поговорить с мужем, а также предложила, что может провести Лену в их столовую при хореографическом училище, но Лена отказалась. Из ее слов Лена поняла наконец, что она жена инспектора этого училища, что они в нем временно живут, т[ак] к[ак] их квартира разбомблена, что училище это будет эвакуироваться, как только начнется эвакуация, поэтому ее муж точно будет знать, когда она начнется, что 10-ого эвакуации еще не будет.

Потом она сказала, что, быть может, ей удастся переговорить с мужем и устроить Лену так, чтобы она смогла ехать с этим училищем, это будет для нее лучше. Вообще, она многое обещала, так что Лена может ждать с ее стороны большую помощь.