— Сейчас отвезем деньги и закатимся в кабак. — Скотников снова сжал ее пальцы.

— Не хочу я ни в какой кабак.

— Нет-нет, это традиция. Вот увидишь, тебе сразу станет легче. Снимем напряжение. Нужно отвлечься. Просто поболтать.

Голушко, высадив их у здания бизнес-центра, распрощался и уехал.

Потом они действительно оказались в каком-то ночном ресторанчике. Скотников заказал коньяк и мясо.

— Выпей и поешь! — произнес он строгим голосом заботливого старшего брата.

Аня покорно опрокинула рюмку, молча жевала, не чувствуя вкуса пищи.

Скотников балагурил:

— Девочки, вот что я решил: на Рождество мы все поедем в Париж. Мы берем Мишку, ты — свою Светланку. Это будет дивно! Может, мы еще и поженим их в будущем.

— А что? — поддержала мужа Гуся. — Неплохая идея! Династические браки — самые прочные!

Династические? Аня взглянула на супругов. Они не шутили. Совсем с ума сошли. Впрочем, я тоже, обреченно подумала она. Скорее бы домой. Как я от них устала!

Однако, когда они вышли из заведения, Скотниковы напросились ночевать.

— Мы ведь водителя отпустили. А нам через весь город пилить. А ты здесь рядом.

И опять она не смогла отказать.

Дома Анна постелила супругам в комнате Светы, рухнула в свою постель. Несмотря на смертельную усталость, сон не шел. Она вспомнила, как подписала контракт, удостоверявший, что она, Анна Лаврова, безвозмездно жертвует в Фонд социальной помощи населению Москвы «Триада» три тысячи долларов, в рублях по курсу ЦБ.

— Но вы понимаете, конечно, что деньги нужно сдать в долларах, — пояснила девица в черном. — Вот, поставьте свою подпись.

Аня расписалась, девушка почти выдернула листок из ее рук и убрала его в стол. Словно цыганка, стянувшая кошелек, подумала Аня. Итак, у меня в руках нет ничего, даже копии документа, удостоверяющего, что я отдала им деньги! Что же это такое? Как я могла так поступить? Но… Толя уверяет, что так нужно. Что они сами прошли через все это. И вот они — живы-здоровы. Даже веселы…

За стенкой действительно слышались шорохи и даже смешки.

— Ну, ты видишь? Все прошло идеально! — Гуся прижималась к мужу пышным телом.

— Не знаю… Как вспомню ее приступ, серое лицо… Я готов был отказаться, вывести ее на улицу и отпустить с миром.

— Ты лучше вспомни, что в ближайшую среду мы получим больше тысячи баксов! И мобильник! Витьку твоего сделали, Лаврову сделали! Ах, как это здорово! Как, в сущности, просто! Взял за руку и привел.

— Да, действительно! Кто-то очень умный все это придумал. И продумал до мелочей!

— Дивно, дивно! У меня такое настроение… — игриво произнесла Гуся.

— У меня тоже, — запыхтел Скотников, рука которого скользила по необъятным просторам тела супруги.

— Вообще-то, конечно, неудобно. Мы в чужом доме…

Но Скотников уже взгромоздился на нее.

— Вот… Скоро выкупим у Гришки «ауди»… — мечтала Гуся. — А то слишком он капризен стал… То не поеду, то мало платите…

— Ага, — Скотников трудился над супругой. — М-м-м…

— Кончил? — заботливо спросила жена.

Впрочем, она и так знала, что три минуты — никогда не превзойденный мужем рекорд.

Они обнялись, затихли. За дверью послышались шаги. Гуся толкнула мужа.

— Слышишь? Она, небось, звонить кому-нибудь пошла, советоваться. Иди за ней! Быстро!

Анна прошла на кухню, открыла аптечку.

За спиной послышались шаги. В проеме возник Анатолий в брюках и майке с бахромой ниток на лямках.

«Бизнесмен хренов! В обшарпанном белье!» — с неожиданной злостью подумала Анна.

— Ты что, Лавруша?

— Ничего. Валерьянку ищу. А ты что не спишь?

— Да как-то на новом месте…

— … приснись жених невесте?

— Ты что? Что за тон такой недружелюбный?

— Ас чего ему быть дружелюбным?

— Аня, ну что ты опять? Все уже позади! Давай-ка покурим.

— Давай покурим. Садись.

Аня села напротив, кутаясь в халат — ее знобило.

— Что тебя гложет?

— Толя, но это же пирамида!

— Это бизнес!

— Что ты заладил — «бизнес, бизнес». По сути, это натуральная пирамида!

— Хорошо, если тебе нравится, можешь называть это так. Но это не пирамида никакая, а сетевой маркетинг. Если уж по сути — та же касса взаимопомощи.

— Ах, зачем я с тобой поехала!

— Мне не нравится твое настроение! Ты уже приняла решение. Что ты как институтка, в самом деле! Ты взрослый человек, возьми себя в руки! Успокойся!

— Я не могу!! Хорошо, вы нашли для меня троих. Они тоже найдут, предположим. Но на ком-то эта цепочка закончится! Кто-то уже не сможет никого привести. Никого не останется!

— Ерунда! Москва — город необъятный. А миграция какая? Сколько приезжает, пытается здесь осесть. Люди с деньгами, между прочим. Да мы здесь до бесконечности урожай снимать можем! И почему тебя интересует последний? Ты каждый день на улицах нищих видишь. Они тебя интересуют? Тоже, между прочим, люди!

Аня молча курила. Возразить было нечего.

— Вот видишь! — воодушевился Скотников. — И это правильно! Каждый должен решать свои проблемы сам! И благодарить людей, которые помогают их решить.

— Эту песню я сегодня слышала многократно, — отмахнулась Аня. — Я в шоке. Я не могу осмыслить все это! Что нужно заманивать, обманывать… И кого? Близких людей!

— Не заманивать, а приглашать! И не обманывать, а слегка лукавить. И тебе скажут спасибо. Вот назови мне какую-нибудь свою приятельницу. Так, навскидку, не думая.

— Ну… Зойка. Есть у меня такая.

— Замужем?

— Нет, одинока. Имеется кот. И профессия учителя химии и биологии.

— Где работает?

— Уволили только что. Из частной гимназии.

— Что так?

— Начальству не угодила.

— А человек-то она хороший?

— Очень! Только несчастный. Очень одинокий человек.

— Вот! Это твой кандидат! У нас она будет в коллективе, будет каждый вечер занята, будет общаться с интересными людьми. Обретет семью, условно говоря. А может, и фактически. Мы ее замуж выдадим! А что? У нас женихи есть весьма солидные. Кстати, ты ведь у нас тоже невеста. А Голушко, между прочим, разведен. И пожирает тебя глазами! — игриво произнес Толя.

— Да ладно тебе, — отмахнулась Аня.

— И Зойку твою пристроим! — не унимался Скотников.

— Вопрос в одном: где ей взять три тысячи баксов?

— Анечка, у людей есть деньги! Уверяю тебя, они есть у всех, даже у бомжей. У бомжей их, наверное, по-боле будет, чем у нашей вшивой интеллигенции. Во всяком случае, даже в самой бедной семье что-нибудь припрятано на черный день. Соточка, триста — четыреста баксов. И у твоей Зойки они тоже есть, уверяю тебя! Наше славное государство научило людей рассчитывать только на себя. И они только на себя и рассчитывают. Знаешь, сколько денег хранится под матрасами? Хватит отдать долги и Парижскому клубу, и всем прочим МВФ! Но! Сто — триста баксов все равно не деньги! Разве что на похороны хватит. А если сложить свои триста с тремя тысячами и вложить их в наш бизнес — вот тебе совершенно другой уровень жизни!

— Но она должна для этого найти еще троих, которые согласятся вложиться в этот «клондайк».

— Найдет! И у нее наверняка есть знакомые, которых только пальцем помани. Уверяю тебя, все гораздо проще, чем кажется. Если хочешь знать, этот бизнес не только у нас работает. Он и в Питере существует, и в Петрозаводске…

— А завтра власти возьмут и прикроют вас.

— Дурочка! Властям выгодно иметь платежеспособное население. Мы покупаем квартиры, машины, мы не бастуем. Не ходим на демонстрации. Мы — основная поддержка властей!

— Предположим. А ты не боишься, что этот ваш президент Журавлев — чучело, кстати, совершенно непотребное… Что он завтра смоется, как Мавроди?

— Насчет Журавлева ты не права. Умнейший человек. Просто он играл сегодня определенную роль… ты этого пока не понимаешь… Президент у нас не он, а Дмитрий Коробов, ты его еще не видела. А сбежать?.. Кто же бежит с поля, где растет «капуста»? Знаешь, какие у нас люди работают? И актеры, ученые… — Посыпались фамилии актеров. — Эти люди не могут зарабатывать на жизнь своей основной профессией. И не хотят ее терять. А у нас могут совмещать то и другое. И что ты думаешь, все они глупее тебя? Одна ты у нас самая умная, проницательная…