Наконец с ней в магазине остались только Дик и Боджо. Она держала на руках Сниппет. Собачка задремала. Боджо стоял, прислонясь к письменному столу. Он был красив, как всегда. Дик, казалось, спал стоя. Но как только Кристи закрыл дверь за собой и остальными и они направились к его машине, домовой тут же очнулся. Он оценивающе посмотрел сначала на Холли, потом на Боджо.

— Старому домовому пора спать, — заявил он.

Холли это очень удивило, потому что ей казалось, что Дик вообще никогда не спит. Если он удалялся к себе в комнату, то лишь для того, чтобы читать до утра, когда он снова мог заняться делами в магазине, если, конечно, не вытирал пыль и не сортировал книги среди ночи, что тоже случалось. Но сейчас Холли поняла, что это был за оценивающий взгляд, и вспыхнула.

— Я рад, что вы вернулись, госпожа Холли, — сказал Дик.

У него в глазах появилось выражение ласкового понимания, которое напомнило Холли, что, хотя Дик и выглядит как ребенок, на самом деле он гораздо старше ее. И возможно, гораздо опытнее. Она вспомнила, как в торговом центре человечки не больше Дика ростом танцевали рядом с крошечными феями. И прикасались они друг к другу вовсе не невинно.

Дик уже отвернулся от нее.

— Спокойной ночи, господин Боррибл, — сказал он.

Он кивнул Боджо, коснулся пальцем своего лба и пошел вверх по лестнице в свою комнату. Когда хлопнула дверь, Боджо и Холли подняли друг на друга глаза.

Холли очень много хотелось сказать ему, но думать она могла только о том, как он красив.

— Ну вот, — сказал Боджо через некоторое время.

Холли кивнула.

«Говори же», — убеждала она себя.

Но слишком стеснялась.

— Надо бы сходить посмотреть, не натворили ли чего эльфы в доме Мэран, — сказал жестянщик. — Мне ведь поручено присматривать за ее квартирой.

Но он даже не пошевелился, чтобы идти.

«Ты мог бы остаться ненадолго и поцеловать меня», — подумала Холли.

Но голос у нее пропал начисто.

— Так что я немного волновался, — сказал жестянщик. — У вас есть мотоцикл?

Холли сначала только молча покачала головой, но потом от удивления у нее прорезался голос:

— Мотоцикл? А зачем?

— Рыжеволосая девушка в черной кожаной куртке на мотоцикле — чего еще мог бы желать жестянщик?

Холли покраснела до ушей, но ей все-таки удалось улыбнуться и сказать спокойным голосом:

— Волосы уже есть. Что до кожаной одежды, то это осуществимо. Хотя я предпочла бы кожзаменитель. Совсем как кожа, только не надо убивать животных.

— Это хорошо, что не надо убивать.

Она кивнула.

— А как насчет мотоцикла? — спросил он.

— Может быть, сойдет велосипед?

Некоторое время он пристально смотрел на нее, потом улыбнулся.

— Будь у меня сама девушка, — сказал он, — остальное меня бы уже не так волновало. Остальное образовалось бы.

Холли показалось, что у нее внутри где-то очень глубоко что-то растаяло. Сердце ее часто забилось.

«Эй, придержи коней, — сказала она себе. — Обдумай все».

Конечно, между ними сразу возникло взаимное притяжение, с той самой секунды, как он вошел в магазин, отозвавшись на ее сообщение на автоответчике Мэран. И потом, она не могла припомнить, когда в последний раз ею интересовался такой красивый мужчина, если, конечно, такое вообще когда-нибудь бывало.

Но ей также было известно, что опасность часто заставляет людей сближаться, а что может быть ближе секса?

И потом, ведь он жестянщик. Кочевой человек. Он может уйти неизвестно куда — совершенно неизвестно куда — в любой момент. Хоть завтра утром. А если не завтра, то на следующей неделе. В следующем месяце.

«А как же то, что ты чувствуешь сейчас, в настоящий момент?» — спросило ее сердце.

Она взяла его руки в свои и опустила голову.

— Только ничего не обещай, — сказала она, когда он наклонился, чтобы поцеловать ее.

Он помедлил, его чудесные глаза с длинными ресницами были теперь так близко.

— Я всегда держу слово, — сказал он.

— Я знаю. Ты уже говорил. Но я не хочу, чтобы ты был связан чем-нибудь, кроме того, что чувствуешь. Мы ведь даже не знаем друг друга.

— Мы знаем все, что важно знать.

Холли улыбнулась:

— Нет, мы знаем только, что сейчас хотим быть вместе. И больше ничего.

— Так какого мужчину ты ищешь? — спросил он.

— Я ищу того, кто будет рядом со мной, — ответила она.

— Но я и…

Холли быстро приложила палец к его губам.

— Нет, — сказала она. — Никаких обещаний, никаких планов.

Он отнял ее палец.

— Но… — начал он.

На этот раз она заставила его замолчать, прижавшись губами к его губам.

Они были очень добры и хотели как лучше. Ей предложили жилье — свободную комнату в квартире Кристи и Саскии. И это ощущение, что тебя не любят просто потому, что ты не из этого мира, кажется, стало не таким сильным, по крайней мере в этой компании. Но Сюзи все-таки хотелось уйти и остаться одной.

Ей было о чем подумать.

У нее хватало воспоминаний — не только последних дней, которые, как она теперь знала, были настоящие. Но была еще и целая жизнь других воспоминаний — тех, которые в нее вложили, когда создавали ее. Проанализировав их — грубый муж, семья, которая отвернулась от нее, — Сюзи поняла, что все это из какого-то романа, из недр Вордвуда. Что-то слезливое, сентиментальное, но все же занимательное. Беллетристика.

Но воспоминания продолжали казаться настоящими. А ведь ничего не было. Жизни не было. Она «родилась» уже взрослой — такой, какая она сейчас.

Она не знала, как с этим быть. И, не зная, как ей быть с самой собой, она не могла сейчас общаться с другими людьми, как бы доброжелательны они к ней ни были.

С Аароном все обстояло бы иначе. Хоть она и сказала ему, что между ними не может быть серьезных отношений, они могли бы сложиться, если бы у нее было время понять, кто она и, следовательно, кем они могут стать друг для друга.

Но такого шанса больше не было.

У нее больше не было никого, кроме себя самой.

И это стало особенно ясно, когда она услышала кусочек разговора Рауля с его любовником, Бенни.

— …Что я тут делаю? — говорил Рауль. Потом он засмеялся. — Да, я знаю. Не правда ли, очень трогательно… Но я лечу домой. Первым рейсом, утром.

Он ничего не помнил — ничего из того, что произошло. Как и друзья Холли, которые вдруг оказались в квартире Джексона Харта. Послушав, как Холли разговаривает по телефону с Эсти, Сюзи приняла решение. Она поднялась наверх и взяла ноутбук Аарона. Потом попрощалась и вышла из магазина. Они все протестовали, особенно Саския, которая волшебным образом появилась прямо из воздуха.

— Я знаю, как это бывает трудно, — сказала она.

Сюзи верила, что Саския желает ей добра. К тому же между ними существовало определенное родство. То есть у них было одно и то же происхождение. Но Сюзи хотела узнать у Саскии только одно:

— Вы можете показать мне, как пересекать границы миров? Вы это только что проделали.

Саския покачала головой:

— Понятия не имею, как это делается. Меня привела Кристиана.

А Кристиана к тому времени уже улетучилась обратно в Другие Миры.

— Я тоже сначала пыталась проделать это самостоятельно, — продолжала Саския. — Однако поверьте, это очень трудно.

Сюзи кивнула:

— Верю. И все-таки мне кажется, что я должна сделать это сама.

— Если потребуется помощь, позвоните нам, ладно?

Она нашла клочок бумаги на письменном столе и написала на нем свой номер.

— Обязательно, — пообещала Сюзи.

Это было очень щедро со стороны Саскии, учитывая, что она относилась к Аарону крайне плохо и прекрасно знала об отношениях Аарона и Сюзи.

— Честное слово! — подтвердила она, увидев, что Саския смотрит на нее недоверчиво. — Обязательно позвоню.

Наконец-то она смогла уйти от этих людей, преисполненных самых добрых намерений, выйти из магазина на тихую улицу. Было раннее утро, она точно не знала, сколько сейчас времени, но небо еще оставалось темным, и машин было мало. Она быстро прошла по Уильямсон-стрит до автобусной остановки. Она не была уверена, есть ли здесь метро, но в любом случае в него бы не спустилась. Она знала только один способ добраться до Аарона — автобусом.