Верховой Страж галопом вылетел из-за гребня холма, весь в белых хлопьях снега, серый башлык закрывал его лицо, но по крупному, гнедому с белой грудью жеребцу граф узнал высланного вперед разведчика. Фернадос встрепенулся.

Страж осадил коня перед предводительствующим в отряде магом и сдернул башлык.

— Мэтр Арсен, там что-то неладно, — судя по акценту, он был родом из Саркессии, а отражавшееся на его лице напряжение, с поправкой на самообладание Стражей, следовало рассматривать как крайнюю степень беспокойства.

— Мы нашли деревню, проехали по улицам, но в дома заходить не рискнули, — Страж говорил коротко и быстро, ехавшие сзади гильдийцы стали подтягиваться вперед, — На улицах пусто, ни людей, ни животных. Следов то же нет. Огней нигде не видно.

Такое впечатление, что во всей деревне нет ни одной живой души.

У графа неприятно сжалось сердце.

— Мне это не нравиться.

— Нам придется ехать вперед, — заметил мэтр Арсен, — Выбора нет, ночевать на дороге мы не можем.

Фернадос согласно закивал.

— Может, они бежали, услышав об осаде замка Икторнов.

— Хорошо если так.

Икторн подобрал поводья. Отряд двинулся вперед плотно сомкнутой группой, Стражи обнажили оружие, маги доставали из-под одежды Амулеты, и голубой волшебный свет заиграл на лезвиях клинков и в зрачках испуганных лошадей.

Граф не смог припомнить название этой деревеньки, хотя не раз проезжал через нее по дороге в замок Нарселов. Из темноты вынырнул занесенный снегом плетень, последние свет зимнего дня обозначил силуэты приземистых домов с высокими двускатными крышами, увенчанными, по сантаррскому обычаю, головами резных драконов. Бряцание сбруи и скрип шагов в клочья рвали мертвую тишину. Волосы на затылке Икторна встали дыбом — в молчании деревни было нечто большее, чем пустота. Паника сжимала горло, не выпуская наружу слова.

— Остановитесь!

Передовой волшебник вскинул руку и отряд замер на месте. Тишина схлопнулась вокруг них, словно капкан. Фернадос обеспокоено крутил головой.

— В доме… — граф справился с непослушным голосом и твердо закончил. — Пусть кто-нибудь осмотрит дома.

Маги обменялись взглядами, молодой волшебник с амулетом в виде друзы прозрачных кристаллов слез с коня и, в сопровождении двух Стражей, протиснулся в ближайшую калитку. Едва различимые в сумерках фигуры слились с темной громадой здания, надсадно скрипнула занесенная снегом дверь, голубой огонь амулета заметался в темных окнах. Почти сразу маг выскочил наружу и быстрым шагом вернулся к спутникам. Он был краток.

— Трупы. Похоже, вся семья, шесть человек.

Сержант Дюрок чертыхнулся и мэтр Арсен сурово зыркнул на гвардейцев.

— Причина смерти?

Молодой маг замялся:

— Довольно странно: мне кажется, они замерзли насмерть. Причем, практически мгновенно.

— Магия, — хмуро резюмировал Икторн.

Люди графа беспокойно зашевелились, гильдийцы принялись в полголоса обсуждать новости. Икторн решительно окликнул Фернадоса.

— Вот что: я не собираюсь делить ночлег с мертвецами. В центре деревни есть церковь. Боюсь, нам придется заночевать там.

Мэтр Арсен одобрительно кивнул:

— Хорошая мысль! Насколько я знаю, в любом сантаррском храме можно пересидеть небольшое Нашествие, а лишняя защита нам сейчас не повредит.

Икторн пожал плечами — бурная история научила сантаррцев предусмотрительности: далеко не всякий мог поселиться вблизи укрепленного замка, ворота которого закрывались при первом же намеке на угрозу. Храму Божьему надлежало защищать не только души, но и тела своих прихожан.

Отряд двинулся вдоль занесенных снегом улиц мертвого селения. Даже в плену нежитей Икторн не чувствовал себя так худо — мышцы сводила нервная дрожь, холодный пот застилал глаза и струйками стекал по спине. Умные кони чуяли неладное, прижимали уши и от любого звука норовили шарахнуться в сугроб. Впереди ждала пугающая неизвестность, позади таились сонмы врагов и ледяное крошево поземки, словно бич, хлестало лошадей по ногам. Дорога ощутимо забирала в гору, по ее сторонам сквозь начинающуюся метель проступали серые тени домов, ветер, словно бездомный дух, завывал в печных трубах. Мир превратился в лабиринт теней, белая пелена сократила границы вселенной до полутора десятков локтей, за пределами которых не было ничего, кроме бесконечного падения снежинок.

В темноте они едва не проскочили мимо цели. Ехавший с левого фланга Страж наскочил на церковную ограду и громко объявил о своей находке. Икторн вздрогнул — словно тысячи глаз внезапно открылись в темноте, их ледяные взоры с мстительным предвкушением вонзились в спины пришельцев, осмелившихся посягнуть на владения смерти. Ожившая тьма холодно забавлялась суетой своих жертв.

Невероятным усилием граф сдержал охватившую его панику — сантаррский лорд не впадет в истерику на глазах своих людей. Он вошел под церковные своды последним и облегченно вздохнул, когда створки дверей сомкнулись, отсекая шорох и шепот ночи.

Но, на смену прежнему, уже спешил новый страх — Икторн был абсолютно убежден, что отряд угодил в ловушку.

За пять минут полета я избавился ото всех тревог и сомнений, одолевавших меня последние несколько недель. Словно набегающие потоки эфира смыли и унесли с собой все земные заботы.

Это невозможно описать словами! Человеку, никогда не поднимавшемуся в небо, не понять чувства крылатого существа. Как объяснить это внезапное осознание того, что мир больше не ограничивается плоскостью земли? В нем есть бездонное небо над тобой и безбрежный мир внизу, убегающий в дымку горизонта.

Полет дарит понимание истинных размеров вселенной, для которой нет большой разницы между драконом и воробьем. Воспоминания прежней жизни заволакивает дымка нереальности, сердце наполняет пьянящая радость и сладостная тоска. Не будь со мной Жака, дни на пролет я бы парил меж облаков, упиваясь свободой и позабыв о далекой земле.

Не знаю, почувствовал ли Страж сотую долю охватывающих меня чувств, по крайней мере, сидел он очень тихо. Ослепительно золотой диск солнца вставал за нашей спиной и я вдруг впервые поверил, что у нас все получится. Глупо, да? Отец любил повторять: «Вера в победу — половина успеха». Вот и проверим.

Границу Ункерта мы миновали за полчаса. По нынешним картам как-то не сразу понятно, сколь малую часть от населенных в древности земель составляют нынешние государства Запада, но короткое путешествие все расставляет на свои места — от Обители Торна до руин Висмонта было более трех часов лету. Коричнево-багряная масса Пограничных лесов давно сменилась бурыми травянистыми равнинами, потом появились зловещие серые пятна запустения и вот уже Проклятые Земли простерлись от горизонта до горизонта — чуждый и враждебный мир.

Жак принялся колотить рукоятью меча по моей спине. Да, да, знаю — наша цель уже близка. Но снижаться все равно не буду: для драконьих глаз расстояние — не помеха, а вот если нас разглядят снизу, разговор пойдет иной. Меня-то магия Меча Лун защитит, а вот Стража — наврядли.

Спустя столько лет разыскать по карте руины города, даже такого крупного, каким был Висмонт, не слабый трюк. Весь расчет был на то, что твари не стали разрушать все до основания, а Хаос, пока еще, не властен над погодой. Дожди, принесенные ветрами с далекого Западного океана, исправно орошали бесплодные земли и стекали по изъеденным эрозией холмам в обмелевшие русла некогда величественных рек. И помоги Небо тому, кто напьется этой воды!

Город стоял в излучине двух рек — Лурьены и Сатры, после слияния образовывавших Великий Нарк, крупнейшую водную артерию тогдашнего Запада. В нашем замке хранилось древнее блюдо с изображением волшебного белого города лежащего меж двух лазурных потоков, может, таким и был когда-то Висмонт.

То, что я сейчас принимал за долину Лурьены, было похоже на вонючую гангренозную рану, истекающую желтоватой сукровицей. Над рекой висела ядовито-оранжевая дымка и я старался держаться подальше от подозрительных испарений.