— Ну что же, — с удовлетворением в голосе произнес Лар, в то время как мальчишка пытался удержать равновесие на внезапно научившемся летать куске ткани. — Первый шаг сделан. Теперь… Что у тебя там?

— Лар, я сейчас грохнусь!

— О боги! Протяни руку и возьмись за ветку.

— Ох! — сказал Ромка. Ему было стыдно.

— Теперь, придерживаясь, чтобы не перевернуться, разверни ткань. Ты должен сидеть на ковре, а не на полотенце.

— Сейчас. — Развернуть ткань, на которой сидишь, оказалось совсем непросто. Больше всего это походило на балансирование в гамаке, хотя и были отличия. Отличия, кстати, явно в пользу гамака.

— Ткань слушается тебя, — с легким раздражением в голосе произнес Лар. — Научись все-таки обращать внимание на то, что творится вокруг.

Это было так обидно, что Ромка едва не навернулся со своего немудреного летательного аппарата. Но не навернулся, потому что край ткани вдруг затвердел и не позволил ему потерять равновесие.

— Ага, — пробормотал мальчишка. — Ну, тогда…

Ткань, повинуясь мысленному приказу, развернулась в удобное кресло — шезлонг. Лар, наблюдавший за Ромкиными действиями, фыркнул.

— Ты должен подобрать такой вариант, чтобы можно было и идти, и по деревьям лазить, и лететь по горизонтали, и… Э… И быстро взлететь вверх, если случайно наступишь на… Э… Спящего слона… Короче, экспериментируй.

Час спустя Ромке все же удалось добраться до скалы, по которой тонкой пленкой стекала вода, найти место, где не было скользкого мха, больше похожего на тину, и утолить жажду. Летать оказалось просто — достаточно было мысленно скомандовать «вперед», и начиналось плавное, со скоростью чуть большей, чем скорость пешехода, скольжение с медленной потерей высоты.

А можно было скомандовать «вверх» и подскочить метров на пятнадцать. Это был предел, после которого ткань могла двигаться только вниз, заряжаясь при этом заново, но с потерей энергии, как мопед с аккумулятором: пока едешь в гору, аккумулятор садится, пока под гору, заряжается.

Второй раз прыжок получался ниже первого где-то на два метра — потери, неизбежные в столь сложном деле, как левитация. Лар считал, что это очень хороший результат, в Ромкином примере с велосипедом, по его словам, потери составляли бы две третьих от заряда. Впрочем, Ромка и не спорил — он наслаждался полетом между лесными великанами. Снизиться — залезть на дерево. И снова планировать вниз. И ни один тигр тебя не достанет. А залезая на дерево, ты заряжаешь ткань — вниз-то она планировать может с любой высоты…

Хуже было с упражнением на «неожиданность», а ведь именно от него зависела Ромкина жизнь, так что Лар требовал совершенного исполнения этого упражнения. Прыжок вверх.

От взлета это отличалось тем, что мальчишка не мог знать, когда придется прыгать. «Если наступишь на спящего слона» — точнее не скажешь. Или тигра.

Тут мало было просто заорать и подскочить. Надо было смотреть, куда прыгаешь, иначе в лесу-то можно было разбить себе голову о нависающие ветки. То-то тигр удивится!

Так что в этот день Ромка ночевал рядом со скалой, опять на дереве, вымотавшийся до предела, но так и не прошедший аттестацию у своего придирчивого наставника. Сам он, впрочем, тоже особых иллюзий не питал — взлет отнимал больше времени, чем нужно тигру. Ненамного, но больше.

— Слушай, Лар, но ведь ты говорил, что можешь чувствовать мир вокруг! — вдруг воскликнул он.

— Могу, — подтвердил его мучитель.

— Но… Зачем же я… Ты что: издеваешься?!

— Успокойся, парень. Я могу чувствовать не все. От меня тоже можно спрятаться, хотя, конечно, шансы невелики. Но лучше быть готовым. Всегда лучше. Поверь.

— Верю, — вздохнул Ромка. — К чему готовым-то хоть?

— К чему угодно, — произнес демон. — В этом-то вся и соль. Надо быть готовым к чему угодно. Спи.

— Что ты сказал?! Повтори!

— Ну, Лар, — примиряюще произнес Ромка. — Я же не сам это придумал. Так говорят.

Стоял вечер, прохладный и безветренный, и мальчишка лежал в развилке ветвей на очередном дереве. Простым добавлением нескольких толстых веток и кучи веток потоньше, с листьями, развилка была превращена в удобное гнездо, здесь даже можно было не привязываться. Позади второй день Ромкиного пребывания «в изгнании» и второй день пути.

Дерево стояло на краю обрыва, плавно переходящего в пологий склон холма. Местность здесь вообще была холмистой, так что, забравшись на очередную возвышенность, можно было спокойно планировать вниз… Чем он, собственно, весь день и занимался.

Далеко внизу блестела в лучах закатного солнца река, над которой кружились большие белые птицы. Кажется, цапли. Терпко пахло какими-то цветами, а если завернуться в «ковер-самолет»… Впрочем, нет. Все равно прохладно. Лар, однако, утверждал, что, привыкнув, можно спать и на снегу.

— Ну как можно быть таким…

— А ты, значит, знаешь, как оно было на самом деле?

— Да. — Лар, похоже, уже не насмехался, он был сердит. — Но дело даже не в этом. Ты разве сам не видишь логических нестыковок в своей сказке?

Спорили об Императоре. Точнее, не спорили. Ромка так просто хотел спать, но вот из-за случайного упоминания об услышанной от уличного торговца легенде Лар начал возмущаться.

— Ты лучше расскажи свою версию, — попросил Ромка. — Я же не виноват, что чего-то не знаю.

— Вот тебе раз! — удивился Лар. — А кто виноват, если не ты?

— Ты.

— Что-о?!

— Ты ничего не рассказываешь.

Как ни странно, этот аргумент сработал. Лар помолчал, а потом другим, гораздо более спокойным голосом произнес:

— Ну ладно, извини. Я, видишь ли, слишком долго был в заточении и не ожидал, что вы ВСЕ забыли.

— Что — все?

— Ну, все. Историю.

— Мне кажется, — ответил Ромка, подумав, — что историю помнят. Кланы точно помнят. А в Школе не преподают, потому что считают, что этому детей учат дома. А я не мог спрашивать, чтобы не разрушить свою легенду.

— Что разрушить?

— Легенду. Прикрытие. Историю о том, что я — это Кайл.

— A-а, понятно.

— И еще, Лар, ты извини, конечно, но вот смотри… — Ромка вздохнул и перевернулся на спину, глядя в переплетение ветвей над головой. — Я уже, считай, вторые сутки с тобой иду. Даже чуть больше. С тобой в голове, понимаешь?

— Спасибо скажи.

— Спасибо, — искренне сказал Ромка. — Но ведь я до сих пор не имею ни малейшего представления, что это там… Ну, в голове. Ты поставь себя на мое место.

— Бедный ребенок! — усмехнулся демон. — Ладно. Что ты хочешь знать?

— Все.

После этого заявления Лар молчал секунд тридцать.

— Ты просишься ко мне в ученики? — с долей иронии спросил он наконец. — Боги, наконец-то! Шесть тысяч лет я ждал этого момента!

— Ну… А почему нет?

— Потому что ты — только не обижайся, парень, — умрешь через полгода.

Ромка вздохнул. Деликатностью Лар, похоже, не страдал. Совсем. Затем отметил, что мысль о неминуемой гибели уже почти не задевает его. Привык.

— Чему-то же успеешь научить.

— Чему-то — успею. Но это будет в ущерб основной задаче. А задача у тебя простая: идти быстро, замечать опасности, искать еду и воду… Понимаешь? И я намерен учить тебя только тому, что тебе нужно для выживания.

— Но это же глупо! — возмутился Ромка. — Вот я дойду. И что? У меня не будет ни магии, ни умения фехтовать, ничего. Как я смогу отомстить?

Лар захохотал. Он просто захлебнулся смехом, он всхлипывал и завывал…

— Перестань ржать.

— Фу, какое неуважение к старшим.

— Лар, я серьезно.

— Прости, парень. Я просто представил тебя дерущимся на дуэли с Траном. Что на простой, что на магической. Это даже не смешно, это вообще за пределами абсурда!

— А что делать? — мрачно поинтересовался Ромка. — Это ведь и твоя месть тоже. Лучшие идеи есть?