Томка выглянула и побледнела:

— Грузовик, тот самый, с бочками! Быстрее, ребята!

Грузовик остановился, шофер засигналил.

Сережи на месте не оказалось. Томка в отчаянии оглянулась, не зная, на что решиться. Ах, Сережка, Сережка, и куда тебя унесло в такой момент!.. Ребята вопросительно смотрели на девочку…

— Ладно, — махнула рукой Томка. — Время уходит, будем действовать сами! Слушайте, что я придумала: нам нужно быстро подобраться к машине… вон той ложбинкой, видите? Можно совсем незаметно. Затем…

Черные, русые, белобрысые мальчишечьи головы плотно окружили Томкины задорно торчащие косички.

— Согласны? Трусов среди вас нет?

— А чего ты так глядишь, чего глядишь на меня? — возмутился Генка. — «Трусов, трусов»! Не понимаю, к чему болтать лишнее?..

…Шофер, здоровенный детина, с сердитым лицом, нетерпеливо сигналил.

Увидев вышедшего на шоссе Головню, он успокоился:

— Садитесь, чего машину задерживаете?

В это время к машине подошел долговязый.

— Куда направляетесь? — равнодушно спросил он.

— В Белогорье. А вам, гражданин, зачем?

— Да и мне в ту сторону. Возьмешь?

— А чего же не взять, были бы деньги, — ухмыльнулся шофер.

— Получишь! — Долговязый взобрался в кузов и быстро осмотрел бочки.

— Пустые?

— Как видите. А вы что, на бочке желаете ехать?

Долговязый молча спрыгнул с кузова и полез в кабину. Забрался туда и Головня.

— Только денежки наперед, — предупредил шофер.

— Это еще к чему?

— А уж так, иначе не повезу.

— Заплатим в Белогорье.

— А кто вас знает, заплатите или нет. Гоните по сотне, на меньшее не согласен.

— Калымщик, — успокоительно шепнул долговязый Головне. — Это хорошо, можно без опаски ехать.

Поторговавшись для виду, пассажиры заплатили шоферу требуемую сумму, и грузовик покатил в направлении Белогорья.

Уф-ф, наконец!.. Теперь уже самое тяжелое осталось позади. Ну и окаянный мальчишка, снова едва не помешал!

К утру они будут в Белогорье, а там пересядут на другую машину, и тогда — ищи-свищи! Долговязый уверяет, что за бумаги инженера Коваля их щедро вознаградят и помогут перейти границу. Только бы поскорее! А там — они богачи! О, Головня еще поживет на белом свете, еще покажет себя! Выбраться бы поскорее из этого ненавистного ему края, где за каждым деревом, за каждым поворотом дороги поджидает опасность и возмездие.

Машина, подскакивая на ухабах, быстро шла вперед. Настроение у бывшего полицая с каждым километром улучшалось. Вот грузовик накренился и круто свернул с шоссе в лес.

— Стой! Куда заворачиваешь? — встрепенулся долговязый.

— Объедем лучше лесом, — пояснил шофер. — Лесом, правда, дорога похуже, зато спокойнее. На шоссе, знаете, всякое случается, можно и на автоинспектора налететь либо еще на кого…

Шофер, конечно, прав — лучше держаться подальше от людных дорог. Ну, а если в его поведении что-нибудь покажется подозрительным, долго ли «успокоить»?!

Лесные дороги тем хороши, что летом на них ни пыли, ни зноя. Головня совсем повеселел, успокоился и долговязый, даже мрачный шофер просветлел. Проехав километров десять, шофер начал с беспокойством прислушиваться к странному металлическому звуку, появившемуся в гуле мотора.

— Что там еще такое? — недовольно спросил долговязый.

Машину все сильнее сотрясала какая-то болезненная дрожь, словно человека начинающийся приступ лихорадки. Еще два — три судорожных рывка, и грузовик беспомощно остановился.

Шофер выскочил из кабины и, чертыхаясь, полез под машину. Над ним неотступной тенью навис долговязый.

— Что случилось с твоей шарманкой?

Шофер молча ковырялся под машиной. Потом выбрался и безнадежно махнул рукой.

— Сели! Полетел задний мост.

— Следите, — шепнул долговязый Головне. — Проверю сам, может, какая ловушка.

Он залег под машиной. Выбравшись, отвел Головню в сторону:

— Парень не врет, действительно серьезная поломка. Сели прочно. Досада, придется дальше идти пешком. Вы тут местность знаете?

— Как свои пять пальцев, — успокоил его Головня. — Мы сейчас стороной обойдем Кленовое, выйдем на проселок и подцепим какую-нибудь попутную машину.

— Ну, парень, подвел ты нас, — подошел долговязый к шоферу. — Деньги содрал только зря. Придется теперь по твоей милости пешком идти.

— Погодите, — заступил дорогу шофер. — Чего же вы меня одного в беде бросаете? Побудьте у машины, а я за помощью сбегаю.

— Ну, нет, загорать у твоей машины нам не расчет, — грубо оборвал его Головня. — Ты лучше деньги верни.

— Если я деньги взял, я и довезу, — заупрямился шофер. — Говорю вам — погодите малость, за помощью сбегаю. Ведь из-за вас я с шоссейки в лес свернул!

Долговязый красноречиво сунул правую руку в карман:

— Ну-ка, парень, сойди с дороги, не то…

Шофер метнулся к кабине и протянул руку к сигналу.

— Ты что делаешь? — схватил его за руку долговязый. — Зачем хотел сигналить?

— А что же мне осталось делать? Может, хоть какая машина на помощь подойдет. Да ты не дергай, не дергай!.. Эх, была не была…

Шофер неожиданно развернулся и тяжелым кулаком сшиб долговязого с ног.

— Ах ты… убью!.. — Головня в бешенстве навалился сверху на шофера.

Глухой вскрик, хрипение… Завязалась ожесточенная борьба.

Несмотря на богатырское сложение, шоферу не под силу было совладать с двумя, к тому же вооруженными противниками. Еще мгновение, и все было бы кончено. И вдруг…

Откуда-то, словно с неба, на голову долговязому свалилась цепкая белобрысая девчонка. За нею на ошалевших бандитов с пронзительным визгом посыпались ребята. Не дав опомниться, они мигом облепили долговязого с Головней, прижали их к земле, сковали движения. Заглушая шум борьбы, из кабины понеслись отрывистые тревожные сигналы.

Позднее, захлебываясь от восторга, Геннадий рассказывал всем о потрясающей битве, разыгравшейся между отрядом вооруженных до зубов преступников и группой ребят из лагеря, которыми командовали он с Томкой. По словам Генки, эта битва тянулась не менее двух часов, и, когда на место происшествия приехали милиционеры, им осталось только ахнуть от изумления.

В действительности же борьба продолжалась не более пяти минут. Но, когда из леса появились люди из Комитета госбезопасности, им и вправду пришлось ахнуть: поперек дороги, неподвижно вытянувшись, лежали оба пассажира грузовика. Их руки, ноги и головы, точно муравьи, облепили ребятишки. Из кабины грузовика отчаянно сигналил миловидный румяный мальчишка с большой шишкой на лбу: горнист Гридь Колосок и тут не подвел — вовремя засигналил тревогу.

Через несколько минут долговязый и Головня были обезоружены, крепко связаны и обысканы.

Оглушенный шофер с трудом поднялся на ноги. Пошатываясь, он подошел к невысокому плотному человеку, который бережно прятал в планшет пакет с документами, отобранный у Головни.

— Что же ты, друг? — с упреком спросил тот. — Как же это получилось?

— Авария, товарищ майор. Полкилометра только не дотянул до вашей засады…

— А ребятишек откуда набрал?

Шофер с недоумением развел руками:

— Ума не приложу, откуда они повыскакивали! И главное — в самую что ни на есть нужную минуту! Без них и мне бы каюк, и коршуны улетели бы… Вот еще примите, товарищ майор…

Шофер подал майору две сотенные.

— По вашему совету выторговал, в доверие, так сказать, входил…

Ничего не подозревая о бурных событиях, разразившихся в это время в Зубровском лесу, Виктор Михайлович со своей «девчоночьей командой» дошел до Яблоневского тракта. Не обнаружив там ничего, кроме Генкиных черточек на земле, вожатый повел группу дальше.