Потом мальчуган снова стал перебирать в уме план побега, выработанный вместе с товарищами. Запас продуктов готовит Инна — сама она не будет участвовать в побеге, останется с Наташей. Надо, чтобы продуктов хватило хоть дня на три. Завтра после обеда Илья отпросится у Зирниса к друзьям и скажет, что заночует у Сергея. Вера скроется из хозяйского дома тайком. В условленном месте они встретятся, забегут к Инне — за продуктами и проститься, а часам к одиннадцати ночи проберутся сюда, в березник возле перекрестка дорог.

Сергей же, как только все на хуторе уснут, запряжет лошадь и подъедет к ним. Остальное они доделают вместе…

— Сергей, а Сергей!.. — прошептал Рудис — Ты спишь?

— Сплю!

— Послушай, не сердись. Говори лучше, чем тебе помочь. Что сделать?

— Ничего не надо, отстань, — грубо ответил паренек. Но, видя, что пастух обиделся, добавил мягче: — Ну, чем ты поможешь? Лошадь я сам приведу, упряжь и телега в риге. Запрягу и уедем.

Рядом завозился Вилис: оказывается, он тоже не спал.

— А я знаю, чем помочь! — прошептал он. — Хлеб вам в дорогу нужен. Я вам целую буханку принесу. И огурцов.

— Вот и хорошо, — согласился Сережа, чтобы прекратить разговор. — Давайте спать. Я завтра с утра выйду на работу.

Успокоенный тем, что нашел, наконец, чем помочь другу, Вилис вскоре уснул. Но Рудис долго ворочался, а потом опять тронул Сережу.

— А вот если бы вместо нас пионеры были, — прошептал он, — как бы они сделали?

Мальчуган прикинулся спящим и не ответил. Пастух вздохнул, потом осторожно приподнялся, и вдруг Сергей почувствовал, как рука лезет к нему в карман, где лежала листовка.

Нехорошее подозрение шевельнулось в груди паренька: «Что он будет делать дальше?»

Рудис достал листок, перевернулся на живот и несколько раз чиркнул зажигалкой. Вспыхнул слабенький огонек. Краем чуть приоткрытого глаза Сергей видел, как пастух осторожно расправил на сене листок и стал водить по нему пальцем. От напряжения лоб его морщился, рука с зажигалкой вздрагивала, сухие потрескавшиеся губы медленно, беззвучно шевелились, произнося слова.

Постепенно огонек стал меркнуть, а затем и совсем потух. Рудис сунул обратно листок Сергею в карман и улегся, подложив руки под голову.

Днем хозяин с Петром повели сдавать корову. Пользуясь их отсутствием, Сергей в обед достал бутылку с керосином и незаметно спрятал в сухие дрова за сараем.

После обеда, когда он запрягал лошадь, чтобы ехать в поле, к нему подошел Рудис.

— Сережка, я придумал, — тихо заговорил он, делая вид, что помогает затягивать супонь. — Вы поедете, а через час я подожгу…

— Где уж тебе! — недоверчиво усмехнулся Сережа.

Рудис подошел к нему вплотную. Глаза его вспыхнули решимостью и гневом.

— Не веришь? — глухо произнес он. — Думаешь, только одни ваши могут?

Пастух выхватил из кармана листовку, отданную ему Сережей утром.

— Я два раза прочел! Отчего же вы можете, а мы — нет? Что, по-твоему, мы, латыши, хуже?

— Дурень! Это у фашистов одни — лучше, другие — хуже, а у нас все равны. Только я при советской власти все время жил, а ты — один год.

Такое объяснение несколько успокоило Рудиса.

— Так вот, — продолжал он, смягчаясь. — Как вы уедете, я погодя залезу в ригу. Там снопы возле стенки дорожкой лежат, это я наложил, чтобы не сразу вспыхнуло. Их я и подожгу. Рейнсон все равно подумает на тебя.

— Ригу поджечь — это что! — немного разочарованно произнес Сергей. — Дом надо…

— Дом сейчас нельзя.

— Можно. Я сказал — и сделаю. Я уже в дрова бутылку с керосином спрятал.

— Сергей, поймают!

— Если поймают — все равно не помилуют. Подожгу! — Мальчуган вскочил на телегу и тронул лошадь.

— Сумасшедший! — произнес Рудис ему вслед с опаской и восхищением.

Хозяин с Петром вернулись домой вечером. С ними приехал и Мартин, хмурый и злой.

Сережа помогал Рудису привязывать коров в хлеву, когда к нему незаметно подбежала Мария.

— Сергей… Мартин нехорош тебе делай… Бегай скоро лес, — пролепетала она срывающимся шепотом и мгновенно исчезла.

Сережа, наэлектризованный мыслью о предстоящих опасностях, вздрогнул, как от неожиданного удара. Колючий холод пробежал по всему телу.

«Неужели дознались? — мелькнула у него страшная мысль. — Может, пастухи кому болтнули?»

Он подскочил к Рудису, привязывавшему последнюю корову на другом конце хлева, и схватил его за грудь.

— Ты… вы говорили кому?.. — задохнулся он, притягивая товарища к самому лицу.

Искреннее изумление Рудиса было настолько велико, что несколько мгновений он не мог вымолвить ни слова.

— Ты что?..

Сергей отпустил пастуха и, дрожа как в лихорадке, передал ему сказанное девочкой. Мальчуганы совещались недолго.

— Что-то неладно! — сжимая кулаки, сказал Рудис. — Ты пока не заходи в дом и на глаза никому не показывайся. Я постараюсь узнать.

— Может, Вилис кому…

— Нет, — решительно перебил пастух. — Тут что-то другое.

Во дворе послышался голос Мартина. Полицай искал Сергея.

— Залазь в ясли, — шепнул Рудис другу. — В случае чего, выскочишь через окошко на улицу. Жди меня за баней.

Едва Сергей опустился в кормушку, как на пороге показался Мартин.

— Русский здесь? — спросил он у пастуха по-латышски.

— Нет.

— Сказали — здесь.

— Был да ушел.

Не доверяя мальчику, полицай зажег карманный фонарик и осмотрел полутемный хлев.

— Что я врать буду? — с нарочитой обидой сказал Рудис. — Я вчера с ним подрался…

— Увидишь его — посылай в дом. Дело до него есть.

Едва пастух и полицай вышли, как появились батрачки с ведрами и принялись доить коров.

Долго пришлось лежать Сергею в кормушке. Когда совсем стемнело, он через небольшое оконце в стене вылез на улицу. Прислушался. Где-то за домом приглушенно разговаривали мужчины, называлось его имя.

Мальчик лег на землю и уполз в малинник. Он слышал, как отъехала телега. Потом все стихло. Прячась за изгородью, мальчуган пробрался к опушке березника, через кусты вышел к бане.

Вскоре туда прибежал Вилис.

— Сережка, тебя ищут, — заикаясь, прошептал он, поминутно оглядываясь. — Мартин уехал куда-то, а Петру приказал глядеть, не покажешься ли ты.

— Не знаешь, зачем я ему?

— Везти тебя куда-то хотел. Они что-то нехорошее задумали! Марийка сказала.

Сергей с досадой махнул кулаком:

— Что же делать?

Тщательно обдуманный план побега рухнул.

— И еще Рудис велел тебе передать, — продолжал Вилис, — чтобы ты шел прямо к тому месту, куда Илья придет.

Сережа крепко сжал руку пастушонка.

— Тогда прощай. Больше сюда я не вернусь.

— А как же хлеб? Целая буханка в сене лежит!

— Отнеси домой.

Когда Сергей добрался в условленное место у перекрестка дорог, там еще никого не было. Мальчуган притаился в кустах и стал ждать, нервно ловя малейший шорох.

Рудис появился так тихо, словно вырос из земли.

— Сергей, ты?

— Ну как? Что нового? — порывисто схватил Сережа его за руки.

Вместо ответа Рудис выругался по-латышски.

— Ты знаешь, я хотел сюда сразу лошадь пригнать, — продолжал он. — Но, как назло, хомуты сегодня старик в сени занес. Черти проклятые!

Известие это очень неприятно поразило Сережу. Какие-то случайности путали все. До сих пор он не терял надежды попозже ночью запрячь лошадь и уехать. Теперь бежать приходилось пешком.

— А еще вот что, — продолжал Рудис тревожно. — Мартин поехал к тому хозяину, где Илья живет: он думает, что ты туда удрал.

— Да ну! — Целый вихрь страшных предположений пронесся в голове Сережи. — Ведь Мартин догадается, когда узнает, что Ильи тоже нет дома!

— Что же делать?

— …Или вдруг он дорогой встретит Илью и схватит! — с отчаянием воскликнул Сережа, не слушая успокаивающих слов пастуха. — Вера с Ильей к этому времени должны здесь быть — а их нет!.. Прощай!