Девушка, правда, попыталась было возмутиться.

Что-то типа:

– Это мои друзья!

Но Руслан только плечами пожал:

– Вот и дружи с ними. Только где-нибудь в другом месте.

И отхлебнул лучшего в мире темного пива, только что принесенного расторопным официантом.

Надо отдать Нельке должное, выводы она делать умела.

Больше «шалман» за ней не таскался…

…Наша же молодежь, – не вся, разумеется, – по-прежнему смотрела ей в рот. Особенно после того, как она выиграла что-то типа неофициального первенства Москвы по стрит-рейсингу, ночным уличным гонкам без правил.

Ну, да и Бог с ней, с молодежью.

Мы им – не отцы-воспитатели.

Правильно Руслан сказал: приходим, чтобы общаться между собой.

А не напрягаться по поводу и без повода.

С Нелькиным появлением в нашей компании время от времени стал вновь появляться и ее муж, Олег.

Вот против него мы – точно ничего не имели.

Классный был мужик, чего уж там.

Цельный, уверенный.

Очень сильный.

Вот только ему с нами было явно скучновато.

И не потому, что он не интересовался рок-музыкой, футболом, фанатскими драками, новыми фильмами и книгами, которые мы обсуждали.

Просто был человеком другого круга.

И все.

Так получилось, что, когда он приходил, я был вынужден его, так сказать, опекать. Все-таки у нас с ним были точки соприкосновения.

Армия, работа, рыбалка…

Он был страстным спиннингистом, а я тоже кое-что из себя представляю в этой сфере.

Хотя в соревнованиях, в отличие от него, не участвовал.

Просто до сих пор не могу понять, как можно променять рыбалку с ее непередаваемой атмосферой настоящего мужского товарищества на какие-то грамоты и кубки.

А он и здесь хотел быть только первым.

И меня тянул.

Мол, давай к нам в команду, я же знаю, ты спиннингист от Бога.

Сейчас этап выиграем, в сборную войдем, на чемпионат Европы в Италию поедем…

Но тут я решительно отказался.

На фиг.

Мне и без этого есть где самореализоваться.

А рыбалку я люблю просто как искусство.

Ну, и как возможность выпить водки у костра в красивом месте и с интересными людьми.

Которым от тебя ничего не надо.

И тебе от них.

А конкуренции мне и на работе хватает.

Настолько хватает, что если бы кто убавил, я б ему памятник поставил.

Наскреб бы уж как-нибудь по сусекам…

…В тот вечер мы с Русланом и Лерычем уединились за маленьким столиком. Руслан через выходные хотел сгонять в Лондон на «Челси» – «Арсенал» и звал нас с собой.

Лерыч, скорее, был за.

Я – скорее, против.

В конце концов, в Лондоне мы в этом году уже два раза были. Так что лучше – в Рим, на «Лацио» – «Ювентус».

Заодно шмоток прикупим.

Да и жена давно в Италию просится.

Короче, Руслан был за Лондон.

Я – за Рим.

Лерыч колебался.

Ехать всем хотелось – вместе, в три семьи.

Точнее, в две с половиной, Лерыч – не женат.

На том и поругались.

Как всегда.

Мне это надоело, и я вышел на улицу покурить.

На скамеечке перед пабом сидел Олег, и даже в свете уличных фонарей было видно, какой он бледный.

Точнее – бледно-зеленый.

Под цвет жухлой московской листвы.

Я, естественно, подошел.

– Что-то случилось?

Он слабо усмехнулся:

– Ерунда. Сердечко прихватило. Сейчас пройдет.

Ни фига себе, думаю, «сейчас пройдет».

Он же, блин, вот-вот копыта откинет…

– Давай, – говорю, – врача вызовем.

Он только рукой махнул – типа, успокойся, Дим.

Сам разберусь.

Я ушел внутрь.

В глубине зала Нелька хихикала с одним из своих оруженосцев. Я присел за их столик.

– Нель, – говорю, – там Олег на улице…

– Знаю, – отвечает, – у него сердце прихватило, пошел подышать…

Я аж обалдел.

– А ты, – говорю, – тогда что здесь делаешь?!

Она на меня посмотрела, как на сумасшедшего.

– Я что, врач?! Чем-то могу ему помочь?! Да ты успокойся, у него так часто прихватывает…

– Ты, – говорю, – конечно, не врач. Но, по-моему, редкая сука…

И ушел к Олегу, на улицу.

Ему к тому времени, похоже, действительно полегчало. По крайней мере, зелень с лица ушла. Бледность пока еще, правда, оставалась, но это была уже какая-то нормальная бледность.

Не настолько болезненная.

Я сел рядом, закурил.

– Полегче? – спрашиваю.

– Полегче, – кивает. – Дай закурить…

– А стоит? – спрашиваю.

Но пачку – протягиваю.

Он только усмехнулся в ответ:

– Стоит-стоит, не переживай. Я свой организм хорошо знаю. Сейчас вызову водителя, поеду домой, немного отлежусь, завтра как огурчик буду. Дим, ты Нельке передай, что я домой поеду, ладно? А то мы вместе с ее компанией в клуб собирались, они потанцевать хотели. Пусть без меня едут, я лучше поваляюсь, идет?

– Ладно, – говорю, – идет.

А что еще тут скажешь?

Я ей действительно передал. В прямом смысле этого слова. Через одного из ее малолеток.

Я видел, как она кивнула…

…Где-то через пару месяцев я сидел в пабе один.

Совсем один.

Наши все умотали на футбол, а у меня поздно закончилась важная встреча с клиентом, и на стадион я явно не успевал. Вот и решил досмотреть второй тайм в пабе, а потом дождаться ребят и немного пообщаться.

А может, где и зависнуть.

Все равно жена уехала на какой-то очередной кинофестиваль, и домой, в пустые стены ехать – ну, совершенно не хотелось.

За соседним столиком тусовала со своими рейсерами Нелька. Пили кофе, сок, – кто-то включил ноутбук и что-то там сосредоточенно высматривал.

Готовились к гонке, похоже.

Они к этому делу очень серьезно относятся.

Мы к тому времени с ней помирились. Точнее – смирились с фактом взаимного существования.

А что делать?

Компания-то – одна…

Нелька выглядела чем-то серьезно озабоченной.

– Что-то случилось? – спрашиваю.

Она поморщилась:

– Да, – говорит, – Олег звонил. У него сердце опять прихватило, просил пораньше приехать…

– А ты?

Она снова, как в тот раз, посмотрела на меня, как на сумасшедшего:

– Ты что, сдурел?! У нас сегодня – гонка решающая. Мне сейчас полная сосредоточенность необходима!

…Когда она вернулась домой, он уже был холодный.

Во время похорон шел противный дождь со снегом. В могиле было полно бурой, глинистой воды.

Ноябрь.

Неподалеку от могилы, сжав кулаки, стояла довольно скромно одетая стареющая женщина с двумя детьми.

Мальчиком и девочкой.

Мне сказали, что это его первая жена, от которой он в свое время ушел к Нельке.

Сама Нелька была в длинном элегантном черном пальто и умопомрачительных сапогах. Черный шелковый платок на голове очень красиво оттенял ее бледную кожу и золотистые волосы. Она промокала уголки глаз носовым платком и о чем-то негромко беседовала с одним из рейсеров, тем самым, который был ее штурманом. Я подошел поближе.

Они обсуждали ту самую гонку, во время которой умер Олег. Кто-то что-то сделал неправильно, и Нелька здорово злилась, что они пришли только третьими. Я положил на могилу цветы и уехал.

Мне было противно.

…Прошло несколько лет. Наша компания не то чтобы распалась, просто видеться мы стали гораздо реже.

Юрка стал важным чиновником, и у него совершенно нет времени.

Лерыч попал в какую-то непонятку с налогами и сейчас в бегах.

Руслан уехал собкором в Лондон и бывает в Москве в лучшем случае раз в три месяца.

Рокеры стали знаменитыми и постоянно гастролируют.

Футбольные хулиганы немного остепенились, их место на секторе стадиона все чаще занимают новые, молодые волки.

Мне удалось часть работы переложить на зама, и я теперь больше сижу на даче, пытаясь что-то писать, или сопровождаю жену, когда она путешествует по своим киношным делам.

Бизнес – тьфу-тьфу-тьфу – вроде устойчив, приносит нормальный доход и требует все меньше вмешательства.