«До сих пор вкус чувствую! – вертелось у нее в голове. – До сих пор у меня во рту вкус червяка!»
«Они заплатят мне за это», – ожесточенно думала она на бегу.
«Я заставлю их поплатиться. Обязательно».
Толкнув двустворчатые двери и устремляясь к туалету для девочек, она слышала, как вслед ей несутся взрывы жестокого хохота.
3
Уроки кончились, Карли-Бет поспешно шагала по коридору, ни с кем не заговаривая. Повсюду вокруг шептались и посмеивались. И она знала, что смеются над ней.
По всей школе уже разнеслось известие, что Карли-Бет Колдуэлл пообедала червяком.
Трусишка Карли-Бет. Та самая, которая боится собственной тени. Карли-Бет, провести которую проще простого.
Чак и Стив подложили в сандвич самого настоящего толстого бурого червяка. А Карли-Бет слопала здоровенный кусок.
Гадство!
Весь путь домой, все три длинных квартала, Карли-Бет одолела бегом. И не переставала злиться.
«Как они могли так поступить со мной! А я-то считала их друзьями!»
«С чего они взяли, что пугать меня – это жуть как весело?»
В дом она влетела, с трудом переводя дыхание.
– Есть кто-нибудь дома? – крикнула она, останавливаясь в прихожей и прислонившись к перилам лестницы, чтобы отдышаться.
Ее мама поспешила навстречу из кухни.
– Карли-Бет, привет! Что случилось?
– Бежала всю дорогу, – объяснила Карли-Бет, стаскивая синюю ветровку.
– Что так? – спросила миссис Колдуэлл.
– Захотелось, – обиженным тоном ответила Карли-Бет.
Мама сама повесила в шкаф ветровку Карли-Бет и ласково провела ладонью по ее мягким темно-русым волосам.
– И в кого у тебя только прямые волосы? – пробормотала она, как делала постоянно.
«Мы нисколько не похожи на маму и дочку», – подумала Карли-Бет. Ее мать была рослой и фигуристой, с густыми рыжими кудрями и живыми серовато-зелеными глазами. Чрезвычайно деятельная, она ни минуты не могла постоять на месте, и речь ее была такой же быстрой, как движения.
Сегодня мама оделась в запачканную краской серую толстовку поверх черных леггинсов из лайкры.
– Ты что надулась? – спросила миссис Колдуэлл. – Может, хочешь мне что-нибудь рассказать?
Карли-Бет помотала головой.
– Вообще-то нет.
В том, что она стала посмешищем всей средней школы на Уолнат-авеню, признаваться матери ей не хотелось.
– Пойдем, хочу кое-что показать тебе, – сказала миссис Колдуэлл, увлекая Карли-Бет в гостиную.
– Я… не в настроении, мама, – упираясь, уверяла Карли-Бет. – Просто я…
– Да пойдем же! – настаивая, мама тащила ее по коридору. Карли-Бет никогда не удавалось переспорить ее. Мама, как ураган, сметала все на своем пути.
– Смотри! – объявила миссис Колдуэлл, усмехнулась и указала на каминную полку.
Карли-Бет посмотрела в ту же сторону, куда и мама, и удивленно воскликнула:
– Это же… голова!
– И не просто голова, – сияя, подхватила миссис Колдуэлл. – Подойди поближе и присмотрись.
Под пристальным взглядом головы Карли-Бет сделала несколько шагов к камину. Ей понадобилось несколько мгновений, чтобы узнать прямые темно-русые волосы, карие глаза, курносый нос и круглые щеки.
– Это я! – подойдя вплотную, ахнула она.
– Да, в натуральную величину! – подтвердила миссис Колдуэлл. – Я только что с художественных курсов при музее. Сегодня закончила работу. Как тебе?
Карли-Бет сняла голову с полки и пригляделась.
– Мам, она точь-в-точь как я. Честно. Из чего она сделана?
– Из алебастра, – ответила мама, забрала голову и поднесла к Карли-Бет так, что теперь она стояла нос к носу с самой собой и смотрела себе в глаза. – Только осторожно: она хрупкая. Пустая внутри, понимаешь?
Карли-Бет не отрывалась от головы, вглядываясь в собственные глаза.
– Даже не по себе, – пробормотала она.
– Хочешь сказать, я так хорошо поработала? – уточнила ее мама.
– Просто не по себе, вот и все, – ответила Карли-Бет. Она с трудом отвела взгляд от своей копии и увидела, как с маминого лица исчезает улыбка.
Миссис Колдуэлл явно обиделась.
– Тебе разве не понравилось?
– Ага. То есть понравилось, конечно. Правда, здорово, мама, – заторопилась ответить Карли-Бет. – Вопрос в другом: с какой стати ты ее сделала?
– Потому что люблю тебя, – коротко ответила миссис Колдуэлл. – А как же иначе? Честно говоря, Карли-Бет, странно ты как-то восприняла ее. А я трудилась над этой скульптурой не покладая рук. И думала…
– Извини, мама. Она мне нравится. Правда, нравится, – заверила Карли-Бет. – Это я от неожиданности. А так все здорово. Совсем как я. У меня… был неудачный день, вот и все.
Карли-Бет еще раз вгляделась в скульптуру. Ее карие глаза – собственные глаза Карли-Бет – ответили ей взглядом. На темно-русых волосах играл блик от солнца, заглядывающего в окно.
«Она мне улыбнулась! – чуть не выпалила вслух Карли-Бет, у которой от неожиданности открылся рот. – Я видела! Видела ее улыбку!»
«Нет, это просто обман зрения».
«Она же алебастровая», – напомнила она себе.
«Хватит уже трусить по поводу и без, Карли-Бет. Мало тебе было сегодня выставить себя на посмешище?»
– Спасибо, что показала ее мне, мама, – неловко выговорила она, отводя глаза. И заставила себя улыбнуться. – Две головы лучше, чем одна, верно?
– Верно, – жизнерадостно согласилась миссис Колдуэлл. – Кстати, твой костюм утенка уже готов. Я положила его на твою кровать.
– Какого утенка?
– Ты же видела такой в торговом центре, помнишь? – Миссис Колдуэлл бережно поставила вылепленную голову на каминную полку. – Весь в пуху и перышках. Ты еще сказала, что забавно было бы нарядиться утенком на следующий Хеллоуин. Вот я и сшила тебе такой костюм.
– А, да, – отозвалась Карли-Бет, у которой голова шла кругом. «Я что, правда хотела прийти на Хеллоуин в дурацком костюме утенка?» – мысленно удивилась она. – Сейчас схожу наверх и посмотрю, мама. Спасибо.
Про костюм утенка она забыла напрочь. «Не хочу я, чтобы на этот Хеллоуин мне умилялись, – думала она, поднимаясь по лестнице к себе в комнату. – Хочу, чтобы меня боялись».
В витрине магазина, который недавно открылся в паре кварталов от школы, она видела несколько по-настоящему страшных масок. И решила, что одна из них будет ей в самый раз.
А теперь придется разгуливать в перьях, и все вокруг будут крякать вдогонку и смеяться над ней.
Так нечестно. Зачем мама вечно ловит ее на слове?
Если она восхищалась костюмом утенка в магазине, это еще не значит, что ей самой хочется явиться в таком дурацком наряде на Хеллоуин!
Перед своей комнатой Карли-Бет помедлила. Почему-то дверь была плотно прикрыта. А сама она дверь никогда не закрывала.
Она старательно прислушалась и как будто различила, что за дверью кто-то дышит. Кто-то или что-то.
Дыхание становилось громче.
Карли-Бет прижалась ухом к двери.
Что творится в ее комнате?
Узнать можно только одним способом.
Карли-Бет распахнула дверь – и вскрикнула от испуга.
4
– КРРРЯЯЯ!
С истошным воплем гигантский белый утенок прыгнул на Карли-Бет, дико вращая глазами.
В страхе она отшатнулась, утенок сбил ее с ног и сам упал сверху, придавив ее к полу в коридоре.
– КРРРЯЯ! КРРЯЯ!
Костюм ожил – первое, что пришло в голову перепуганной Карли-Бет.
И вдруг она поняла, в чем дело.
– Ноа, слезь с меня! – потребовала она, пытаясь отпихнуть большого утенка.
Белые перья лезли ей в нос.
– Ой, щекотно! – Она чихнула.
– Ноа, кому сказано!
– КРРРЯЯ!
– Да хватит уже! – прикрикнула она на восьмилетнего брата. – С какой стати на тебе мой костюм? Он же мой!
– Да я просто примерил, – ответил Ноа, уставившись на нее голубыми глазами через прорези в бело-желтой утиной маске. – Испугалась?
