Оливия недоуменно уставилась на Слоуна:

— Салата?

— Поскольку в нашем распоряжении имеется кухня, я мог бы дополнить салатом собственного приготовления принесенную мной лазанью со шпинатом. — Он открыл холодильник. — Отлично, у вас даже есть розмарин!

— Не так резво, это все-таки моя кухня! — Оливия вскочила со стула и рванулась к Джасперу. — Давайте мне ваш салат.

— Как скажете. — Джаспер вручил Оливии пластиковый пакет с зеленью.

Потянувшись к висевшему на стене, металлическому дуршлагу, Оливия вновь бросила на Слоуна хмурый взгляд. Судя по всему, на кухне она чувствовала себя хозяйкой. Джаспер тем временем открыл бумажный пакет и извлек из него коробки с едва теплой лазаньей и батон пышного поджаристого хлеба. Оливия нехотя указала на кухонный шкаф.

— Оливковое масло там. — Она слегка кивнула в нужном направлении. — А нож для резки хлеба в том ящике.

— Благодарствуйте.

Несколько минут они молча работали бок о бок. Джаспер чувствовал, что Оливия краешком глаза продолжает следить за ним.

— Вы любите готовить? — наконец спросила она. — Я имею в виду что-либо более существенное, нежели нарезка хлеба и разогрев еды в микроволновке.

— Я освоился на кухне, после того как несколько лет назад ко мне переехали мои племянники. Вопрос стоял так либо кормить Кирби и Пола дома, либо смотреть, как они растут на гамбургерах и пицце. Во всех прочитанных мной книгах подчеркивалась важность питания детей дома, в семейной обстановке.

— Вы читали книги по воспитанию детей?! — Оливия выглядела заинтригованной.

— Все, которые только смог найти. — Джаспер сунул лазанью в микроволновую печь и закрыл дверцу. — Как я уже говорил, мой подход к любому делу заключается в том, чтобы собрать как можно больше информации, прежде чем начать действовать.

— А почему ваши племянники переехали к вам?

— Мой сводный брат и его жена погибли, катаясь на лыжах в Европе. — Джаспер установил на панели печи время разогрева. — И у Кирби с Полом больше никого не осталось.

— Понимаю. — В глазах Оливии неожиданно появилось какое-то странное выражение. — А своих детей у вас нет?

— Нет. — Джаспер вдруг понял, что совместная работа на кухне способна разбить барьеры обычного официального общения. А может быть, все дело было в том, что шантажист в одной записке угрожает им обоим и это заставляет их ощущать некое чувство единения? — Жена ушла от меня через несколько месяцев после того, как приехали Кирби с Полом. А жениться во второй раз у меня просто не было времени.

— Ясно, — голос Оливии прозвучал очень тихо. — Мой муж погиб, когда я собиралась разводиться. После этого я вообще потеряла всякий интерес к концепции замужества. Потом с головой ушла в работу на «Лайт фантастик». — Она пожала плечами.

Джаспер вспомнил статью Крофорда Ли Уайдера в «Вест-Коуст нео». Статья грязно намекала на то, что именно намерение жены оставить его заставило Логана Дейна рисковать собственной жизнью в гонках с быками в Памплоне. Уайдер также давал понять, что в результате смерти Дейна Оливия стала обладательницей целого состояния в виде картин художника.

Реальная жизнь Оливии, к которой он сегодня приобщился, заставила его усомниться в последнем намеке Уайдера. На стене не висело ни одной картины, а бывшая жена Дейна производила впечатление женщины, живущей в достатке, но не в богатстве. И студия «Лайт фантастик», и квартира в кондоминиуме свидетельствовали о том, что заработано это собственным нелегким трудом Оливии и, возможно, с небольшой поддержкой со стороны ее дяди.

— А где сейчас ваши племянники?

— Оба учатся в университете. Сейчас они сдают летнюю сессию. Пол, кажется, собирается стать инженером, а Кирби я вижу в академическом мире.

— Как мой брат Тод. — Оливия вспыхнула радостной улыбкой.

— Мне показалось, — взглянул на нее Джаспер, — вы говорили, что он политический консультант и спичрайтер.

— Сейчас — да. — Она поморщилась. — Но я надеюсь, что это только этап в его жизни.

— А что будет, если в ноябре Ланкастер победит?

— Хотите знать правду? Меня это немного беспокоит.

— Победа Ланкастер?

— Нет, конечно же, нет. Она будет хорошей губернаторшей. Возможно, великой. Меня заботит то, что Тод в нее влюблен.

— А-а, — протянул Джаспер. — А вы против?

Оливия прислонилась спиной к стойке, скрестила руки и округлила глаза.

— А как бы вы себя чувствовали, появись в вашей семье политик?

— Позиция понятна, — усмехнулся Слоун. — Если отбросить личные чувства в отношении политиков, то вас по~ настоящему беспокоит будущее вашего брата, вступившего в близкие отношения с мисс Ланкастер, так?

Уставившись в пространство, Оливия медлила с ответом.

— В настоящий момент Элинор на гребне политической волны во многом благодаря опыту Тода как политика-теоретика. А что станет с их отношениями, если Элинор проиграет выборы? Вот что меня беспокоит.

— Другими словами, вы боитесь, что чувства мисс Ланкастер к вашему брату больше связаны с тем, что она нуждается в нем скорее как в консультанте, нежели как в возлюбленном?

— Если уж быть откровенной, то наоборот. Боюсь, что Тода, по крайней мере отчасти, привлекает в Элинор то, что она дала крылья всем его политическим теориям и идеям. Он видит в ней нечто вроде современной королевы Боудикки, возглавившей восстание британцев против вторгшихся в их страну римлян.

— Понятно.

— Но разве я знаю? — Оливия развела руками и оторвалась от стойки. — Первой готова признать, что я не лучший в мире эксперт в том, на чем основываются отношения мужчины и женщины.

— Я тоже. — Джаспер удивился собственным словам. Он понятия не имел, как они у него вырвались. Ничего подобного он произносить не собирался. Но слова слетели с языка и повисли в воздухе — чистосердечные признания в прошлых поражениях.

Возникла короткая пауза. Потом Оливия развила видимость бурной деятельности, доставая из шкафа тарелки. Зазвонила микроволновая печь. Джаспер дернул за дверцу и вытащил дымящиеся коробки. Мгновенно обжегши пальцы о горячие коробки, он поморщился и схватил полотенце.

«Только совместная работа на кухне и угроза шантажиста могут обеспечить такой тесный контакт между людьми, держащими в голове совершенно разные повестки дня», — напомнил он себе.

Пять минут спустя ужин был на столе. Оливия постаралась не возобновлять прерванный деловой разговор, пока не съела всю свою лазанью и салат, потом отставила пустую тарелку в сторону и уставилась на Джаспера пронзительным взглядом.

— Ну? Вы наелись, и у вас было достаточно времени поразмыслить. Появились какие-нибудь идеи относительно проблем Зары?

Джаспер не спешил с ответом, дожевывая лазанью. Наконец он положил вилку на стол.

— Прежде всего мы должны составить список.

— Силы небесные, какой еще список?

— Всех людей, которых Зара знавала в добрые старые времена.

Оливия, прищурившись, задумалась.

— Длинный будет список, — заявила она. — Вечность уйдет на то, чтобы проверить каждого человека, работавшего с Зарой, а потом вычислить возможного шантажиста.

— Опытному частному детективу не потребуется много времени, чтобы уточнить, кто из списка в настоящее время находится в Сиэтле, — резко возразил Джаспер.

— Конечно. — Оливия уставилась на него понимающим взглядом и просияла от восторга. — Джаспер, это бесподобно!

— Это работа председателя совета директоров — быть бесподобным. Вот почему я занимаю угловой офис с большими окнами.

Оливия не обратила внимания на его слова.

— Мне следовало подумать об этом с самого начала. Кто бы ни шантажировал Зару, он должен находиться здесь, в городе. Вряд ли он смог бы подобрать пакет с выкупом, будучи в Лос-Анджелесе, а? Кроме того, он, ясное дело, очень много знает обо всех нас, а также прекрасно знаком с планом Маркета.

— Верно.

— Угрозы определенно исходят от местного жителя. А ведь наверняка немного найдется людей, кто бы одновременно знал Зару в прежние годы и в то же время жил здесь, в Сиэтле.