Закусив губу, она слепо уставилась в одну точку. Ей хотелось крикнуть «да», но что-то мешало.

- Подумай, я предлагаю тебе альтернативный вариант. - Он терпеливо, но твердо подводил ее к нужному ему ответу. - С одной стороны - отсутствие работы, дурная репутация и… никакого будущего. А если мы поженимся, ты займешь определенное положение в этом городе. И уже тогда ни у кого не хватит духу смотреть на тебя свысока. А наши девочки никогда не будут донашивать за кем-то платья, а тем более на выпускном вечере…

Что же толкнуло ее принять предложение? Может, его последнее замечание?

До недавних пор Юлиана действительно думала так - она считала, что вышла замуж за Блейка только из практических соображений.

Теперь- то до нее дошло, что все было иначе.

Юлиана всегда любила Блейка и всегда хотела стать его женой. Единственное, чего ей не хватало, - это взаимности. Может, она прятала свою любовь не только от него, но и от себя - это потому, что эта любовь всегда была безответной.

Что же теперь? Юлиана, словно желая спрятаться от предстоящих проблем, уткнулась лицом в подушку.

- С добрым утром, - поприветствовал ее Блейк, заглянув на кухню. На нем были узкие, в обтяжку голубые джинсы и голубая ветровка, точно под цвет его глаз. Его густые светлые волосы еще не совсем высохли после душа и слегка вились.

Боже, ну почему он так красив? Как она и опасалась, ночью ее сексуальное возбуждение не стихло, а, наоборот, усилилось. Может, вдали от мужа ей и удалось бы как-то с ним справиться. Сейчас же, когда Блейк был рядом, вновь всколыхнувшееся в ней желание близости настолько обострилось, что она уже готова была сама броситься ему на шею и просить, умолять о близости.

- С добрым утром, - бросила она в ответ как можно небрежнее и снова склонилась к сковороде.

Блейк подошел к ней и заботливо спросил:

- Как ты себя чувствуешь? Получше?

- Да, намного лучше. Спасибо.

Обычно Юлиана очень любила субботы и ждала их - время, которое, по негласной традиции, они посвящали только друг другу. Ей нравилась та непринужденность обстановки, когда она, единственный раз в неделю, сама готовила завтрак, а он сидел рядом и они весело болтали. Но сегодня ею владели совершенно иные чувства.

- А выглядишь ты не очень хорошо, - заметил Блейк.

Юлиана окинула его скучающим взглядом, сама поражаясь, откуда в ней что берется.

- Все нормально. Кончай ковыряться во мне. Если бы я так тебя обхаживала, ты бы, наверно, быстренько расправился со мной.

Он засмеялся.

- Верно! И все же у тебя синяки под глазами. Может, вздремнешь часок днем?

- По-моему, у нас были совсем другие планы. Разве мы не собирались на бега?

- Нет. Обещали дождь. Какие уж там бега под дождем. Кроме того, я подумал, две поездки во Флемингтон на неделе - это тяжело для тебя. Ты не забыла, что нам предстоит на следующей неделе?

Первая неделя ноября вспомнила Юлиана и застонала, как от зубной боли. Конные состязания на кубок Мельбурна! Обычно Юлиана избегала таких крупных мероприятий из-за большого скопления народа, но ее компания «Фам Фатал Косметикс» забронировала ложу на четверг, на эпсонские скачки для трехлетних кобыл. Как руководителю службы по внешним сношениям ей было бы неудобно не появиться там.

- Черт, - пробормотала она. - Надо бы купить новый костюм, шляпку и все остальное. Как у тебя со временем в четверг? Пойдешь со мной? Помнишь, мы уже как-то разговаривали с тобой, но ты тогда еще не знал о своих планах.

- Извини, ничего не получается. Вчера Стюарт сообщил, что в сиднейском филиале какие-то должностные перемещения. В понедельник мне надо быть там и, наверное, придется пробыть не меньше недели.

Известие о скором отъезде Блейка нисколько не огорчило ее. Напротив, ей стало даже легче.

- Ладно. Приглашу кого-нибудь еще, - несколько оживленнее, чем хотела, сказала она.

Но, видимо, Блейк подметил это. Он ожидал другой реакции.

- Ты рада?! А я думал, тебе нравится моя компания.

- Конечно, нравится.

- Да? Знаешь, после сегодняшней ночи мне что-то не очень в это верится.

Юлиану бросило в жар, и почему-то стало обидно.

- Блейк, у меня болела голова. Но я же не отказывала тебе, помнишь? Ты сам так решил.

- Только из уважения к тебе, - раздраженно подчеркнул он.

- Больше похоже, что ты прикрывался этим, чтобы спасти свое мужское самолюбие, - вылетело у нее. - У тебя нет ни капли уважения ко мне, Блейк. Ты ценишь только себя!

Они долго стояли и обиженно смотрели друг на друга. Блейк злился. Юлиана никогда не позволяла себе разговаривать с ним в таком тоне, а тем более обвинять его в эгоизме. Его так и подмывало выплеснуть наружу гнев и обиду, но он сумел овладеть собой.

- Моя дорогая Юлиана, - сказал он бесстрастным тоном, скрывая под ним свое подлинное состояние, - ты прекрасно знала, что я за человек, когда выходила за меня замуж. Да, согласен, я несколько эгоистичен. Но не в плане секса. Если бы это было так, то, желала бы ты этого или нет, тебе бы пришлось проводить все ночи со мной.

- Ах, это ты о том, что мы спим в разных спальнях? - фыркнула она. - А ты спрашивал меня, нравится мне это или нет?

Он пристально посмотрел на нее; его голубые глаза стали ледяными. По кухне завитал запах подгоревшего мяса, но им сейчас было не до этого, они сами жарились в огне собственных страстей.

- Если у тебя хватает нахальства упрекнуть меня, что я невнимателен к тебе в постели, то ты самая отъявленная лгунья и притворщица! Вспомни нашу первую брачную ночь, когда ты нервничала и дрожала, как потерявшийся котенок. Разве я не помог тебе? Да и только ли эта ночь? И если после этого ты можешь обвинять меня в неуважении к твоим чувствам, то я не знаю, что еще тебе надо.

Вспомнив их первую брачную ночь, Юлиана покраснела от стыда. Блейк прав. Тогда она страшно нервничала и оттого была такой зажатой, что окажись на его месте кто-то другой, все могло бы кончиться большой неприятностью.

Они не поехали в свадебное путешествие, более того, церемония их бракосочетания прошла очень тихо - Блейк не захотел ни пышной свадьбы, ни какой-либо, пусть минимальной, суеты вокруг их медового месяца. Тогда Юлиана на все была согласна, хотя ее немного смущала поспешность их женитьбы, состоявшейся через месяц после его предложения.

В течение всего того месяца Блейк не делал никаких попыток переспать с ней. Их сексуальные отношения кончались невинным поцелуем в щеку на ночь. Юлиана и боялась, и все же с нетерпением ждала дня свадьбы. Когда наконец этот день настал, ей все время хотелось, чтобы поскорей настала ночь и они остались одни. Весь день девушка терялась в догадках. Будет ли она такой же безнадежно холодной в постели, как и с Оуэном? Или с Блейком все изменится? А если нет? Неужели так всю жизнь и придется терзаться чувством вины за собственную несостоятельность?

Юлиана прекрасно сознавала, что не получала никакого удовольствия в постели, не говоря уж о полном удовлетворении, и не только по вине Оуэна. Поэтому-то она тогда открыто призналась Блейку в своих трудностях в сексе.

Когда ночью они наконец-то уединились в его комнате, которая должна была стать их спальней, она сначала задрожала, а потом вдруг застыла, как парализованная, не в силах двинуть ни рукой, ни ногой. Блейк понял ее состояние - или ей так показалось - и посоветовал принять душ, лечь в постель в своей комнате и выключить свет.

Она послушалась его, и действительно ей стало немного легче. Но когда он вошел к ней и забрался под одеяло, ее снова бросило в дрожь.

- Ты же голый! - вскрикнула она в испуге.

- А ты нет, - последовал сухой ответ.

- Да, ну, я… я…

- Успокойся, - ласково сказал он и обнял ее. - Ну что ты так дрожишь? Боишься? Знаешь, давай-ка просто поболтаем о том о сем.

- П-поболтаем?

- Да, а почему бы и нет? Ты ведь ужасная болтушка. А заодно забудем обо всем и расслабимся.