— Супердевочка? — предположила она, вспомнив виденную на прошлой неделе старенькую фантастическую комедию.

Тесса посмотрела на нее с укоризной и сочувствием: надо же, как бедняжка заработалась, совсем ничего не соображает. Джейн решила ей подыграть. Точнее, сыграть на добром отношении племянницы.

— Прости, такой тяжелый день был. С самого обеда — как вареная улитка.

— А ты случайно не беременна? — с недетской серьезностью осведомилась Тесса.

Где только набралась?!

— Тесса, солнышко мое, я же тебе говорила: чтобы быть беременной, нужен жених, — прокомментировала Британи, которая как раз вышла из кухни с Эрни на руках: несла маленького проказника отмываться. Судя по всему, от муки. — А у Джейн никакого жениха нет, так что откуда ей взять ребенка?

— Ну… мало ли… — смутилась Тесса и вдруг просияла: — Непорочное зачатие?!

Старшие взорвались хохотом. Британи едва не уронила сына, от греха подальше поставила на пол.

— Ты… Вы только посмотрите на нее… И зачем только я вожу детей в воскресную школу?! — с трудом выговорила Британи.

Чтобы спокойно сходить к косметологу и массажисту, подумала Джейн. Потом устыдилась собственных мыслей. Сестра не виновата, что у нее нет парня. И что ей очень хочется своего малыша — тоже не виновата. И вообще…

— Ладно. Поживем — увидим, — назидательно провозгласила Тесса.

Получилось не очень складно, но надо отдать ей должное: малышка умеет скрывать свое смущение. Джейн ни разу не видела, чтобы племянница краснела или немела в растерянности. Поучиться бы у нее…

— Привет, тетя! — осмелился пискнуть Эрни.

Он был похож то ли на Каспера, то ли на маленького мельника. Видно, основной трепки от Британи он еще не получил, а потому стоял притихший и даже как будто боялся запачкать ковер. Тесса обращалась к Джейн только по имени, а Эрни упорно называл ее тетей, хотя его как будто никто этому и не учил.

— Привет, мелкий! Опять шкодишь?

Эрни улыбнулся во весь рот, тут же смутился и опустил голову.

— Бесстыдник… Никакого уважения — ни к матери, ни к мебели, ни к еде, ни к себе, — проворчала Британи, подхватила его на руки и помчалась в ванную.

— Как вам всем повезло, что я уже взрослая, — вздохнула Тесса. Восемь лет — это вам не шутки.

Джейн поцеловала ее в макушку и попыталась отогнать от себя неприятное, саднящее ощущение в груди.

Повезло. Действительно повезло. И не только в этом. У нее, Джейн, нет ни парня, ни, соответственно, надежды в ближайшее время стать матерью, зато у нее замечательная семья. Самая лучшая.

Ведь не важно, кого именно ты любишь и кто любит тебя. Не важно, правда?

Британи была у родителей долгожданным, желанным ребенком. Джейн — «случайным» подарочком. Только в подростковом возрасте Джейн узнала, что младшеньких в семье обычно любят и балуют больше. Услышала от матери школьной подружки.

У Вудингов все было наоборот.

Рождения Британи Марта Вудинг и ее муж Роберт ждали почти пять лет. За это время Марта перенесла две беременности, которые, к несчастью, родами так и не закончились. А потому, когда она забеременела в третий раз, муж и вся родня буквально пылинки с нее сдували, и наконец молитвы были услышаны — Марта родила здоровенькую дочку. Отношение к беременности распространилось на малышку и более того — многократно усилилось. Британи баловали все: мама с папой, дедушки с бабушками, тети и дяди, друзья и подруги родителей. Ей покупались самые красивые наряды — начиная от пеленок с ручной вышивкой — и самые яркие, дорогие игрушки. Мать вела дневники, в которых записывала по дням, как Брит выглядела, что делала, потом — что говорила, чем смешила и расстраивала взрослых… С первых лет жизни с ней занимались музыкой и французским, и Британи росла как драгоценная розочка в теплице.

За всем этим Марта как-то совершенно незаметно и, что называется, без всякой помпы забеременела во второй раз. Обрадовалась. В меру. Рассказала мужу. Тот тоже обрадовался — и тоже в меру. Больше всех обрадовалась Британи. Казалось бы, такой избалованный ребенок должен был испугаться «соперника», но нет. Видимо, на нее изливали столько заботы и любви, что ей хватало в избытке. И даже оставалось то, что нужно было излить на кого-то другого.

Собственно, с рождением Джейн в семейном укладе Вудингов мало что изменилось: по-прежнему баловали Британи, по-прежнему с ней занимались, словно бы из страха, что она почувствует себя обделенной и станет ревновать к младшей сестренке. Джейн уделялось столько внимания, сколько ей было необходимо: не меньше, но и не больше. И только Британи, которой к моменту ее рождения исполнилось шесть, не спускала малышку с рук и искренне ее обожала. Джейн росла и считала, что это нормально. Британи для родителей была выстраданной драгоценностью. Она — приятной случайностью.

Британи училась в школе на «отлично», выбивалась из сил, тихой ненавистью ненавидела учебники, но все равно училась. Это считалось ее главной обязанностью — быть гордостью мамы с папой. Джейн училась хорошо, но звезд с неба не хватала, да от нее это и не требовалось. Британи даже ей немного в этом завидовала. Кому нравится делать уроки? Правильно, никому. Но Брит приходилось их делать вдумчиво, с величайшим тщанием — а Джейн побыстрее набрасывала в тетрадках домашние задания и хваталась за альбомы, карандаши, кисти. Она любила рисовать, страстно, лет с двух не выпускала из рук карандаша, и ей, слава богу, в этом никто не мешал.

По окончании школы Британи отправили на юридический. Она была ухоженной красавицей в расцвете юной прелести, у которой отбою не было от парней.

Джейн поступила на «историю искусств». Она окончила школу девственницей, и не потому, что уступала сестре в красоте. Розовый бутон ничем не хуже распустившегося пиона. Только пион ярче, пышнее и распространяет больший аромат, который, соответственно, привлекает больше насекомых.

Надо сказать, после отъезда сестры в колледж Джейн заскучала. Она нисколько не обрадовалась тому, что теперь вроде как осталась у мамы с папой одна. Старых привычек так просто не изменить, и потому они всей семьей каждый вечер звонили Британи и выясняли, как она там живет-поживает, чем занимается, все ли у нее хорошо, хватает ли денег, не обижают ли парни, интересно ли учиться… И это не считая того, что днем, когда Джейн возвращалась из школы, а Британи — с лекций, они неизменно созванивались и обсуждали все интересные с девчачьей точки зрения новости.

В жизни Джейн все оставалось на своих местах.

Британи окончила колледж. Мало-помалу из ее кавалеров выделился один, Брендон Роузхип. Он был на десять лет старше Британи, работал юристом в крупной адвокатской конторе в Нью-Йорке, и вообще-то под его руководством Британи проходила стажировку на четвертом голу обучения. Рассказывая сестре о первом свидании, Британи выдала такую оценку ему: «мой шанс в жизни». Серьезный, умный, пробивной мужчина со связями из состоятельной семьи высокопоставленных чиновников. К тому же — по-голливудски хорош собой. Британи решила. Британи сделала. У Брендона просто не было шансов. Брит довольно быстро сумела убедить его в том, что она лучшая из женщин на планете. В день защиты магистерской диссертации она объявила Брендону о своей беременности. Он был на седьмом небе от счастья и тут же сделал ей предложение, от которого она не смогла отказаться.

Так всего в двадцать четыре года Британи стала миссис Брендон Роузхип — и матерью Терезы Жаклин Роузхип.

В семье мужа ее встретили прохладно: родители Брендона считали, что сын мог бы найти себе партию и получше пробивной девчонки из провинции. К тому же они хотели внука и наследника…

В двадцать девять Британи честно родила им «внука и наследника» Эрни. Но и это не помогло. Она часто жаловалась Джейн, что новая семья относится к ней как к человеку второго сорта, и только горячая привязанность Брендона немного это искупает. Надо отдать ей должное, в мужа она тоже влюбилась, правда, не сразу, а почему-то только перед рождением сына.