– Кто здесь?

Чтобы не потеряться в темноте, Вадим сжал ручку двери и шагнул наружу.

Это были никакие не глаза, а две светящиеся холодным желтоватым светом палочки. Глеб держал свою палочку над головой, чтобы было лучше видно.

– Приблизительно так боги спускались к людям с небес, – ухмыльнулся Андрюха.

– Как всегда химия на высоте, – приветственно помахал рукой Бокштейн.

– Ой, ребята! – взвизгнула Инга и прыгнула на ближайшего Василевского. Андрюха крякнул и повалился на землю.

– Дура! – забарахтался он. – У меня же спина болит!

– Что вы здесь делаете? – Глеб равнодушно смотрел на одноклассников.

– Спасаемся от наводнения, – из-за спин крикнул Борзов. – Ваших рук дело?

Мамкин быстро оглядел собравшихся, словно оценивал уровень опасности каждого.

– Давно вы здесь? – коротко спросил он.

– Часа два. – Бокштейн похлопал по карманам в поисках сотового. – Город затопило, мы здесь спрятались. Хотели идти к Пириту. Вы оттуда?

– Я не знаю, откуда мы. – Глеб вертел в руках светящуюся палочку, отчего были видны то озабоченные лица ребят, то их перепачканные коленки, то чумазые руки. – Какой сейчас день?

– Для тебя завтрашний, – усмехнулся Вадим. – Давно активизировал палочку?

– Часа четыре назад. Хватит ее на столько же, у меня еще две есть.

– Четыре часа… – Андрюха задрал голову, подсчитывая. – Час за шесть. Хорошая пропорция.

– Что с вами было? – Айк все еще сжимал в руке меч.

– Гуляли. Около озера дед какой-то подошел, попросил помочь.

– А вы и согласились! – простонал Андрюха. Инга помогала ему подняться.

– Ничего особенного не требовалось! Вопрос не из высшей математики.

– «Строится ли Таллин?» – спросил старик. Так? – Вадим, не отрываясь, смотрел на огонек. После темноты так хотелось напитаться светом.

– Он спросил, видели ли мы где-нибудь стройку.

– А вы как истинные Павлики Морозовы сказали: «Нет», – ехидно поддакнул Василевский. У Инги так и не получилось его поднять, поэтому они все еще сидели на земле. – И пионерский салют отдали.

– Еще одни внимательные нашлись, – пробормотал Вадим. – Это был Ярвеван. Вы ему сказали, что город построен, и он его затопил.

– Чушь! – покачал головой Мамкин.

– Можешь сам сходить наверх и убедиться в этом. – Борзов стоял, прислонившись к дверному косяку, правую ногу он поджимал под себя.

Глеб переводил взгляд с одного лица на другое.

– А с другими что?

– Все дело в обещаниях, – прежде чем начать объяснять, Вадим вздохнул. От бесконечных слов, что он сегодня произнес, понятней не становилось. – Кому-то надо, чтобы все обещания выполнялись, а заодно и срабатывали местные проклятья.

– Не хотят, чтобы они заржавели, – усмехнулся Айк, показывая меч.

– Значит, до нас уже кто-то вляпывался в это…

Договорить непристойность Андрюха не успел, Глеб шевельнул ногой, всаживая мысок ботинка приятелю в бок. Василевский взвыл, дернулся, чтобы отомстить, но его не пустила Инга.

– Хватит! – прикрикнула она на обоих.

– Выбирай слова, – коротко бросил Глеб.

– Подумаешь!.. – потянулся к нему Андрюха, но Мамкин просто отошел в сторону, не обращая внимания на попытки Василевского его достать.

– Что еще было? – напомнил свой вопрос Глеб.

– Все, что мы наговорили около Колодца, сработало. Ким пообещала узнать имя палача. Натки загремели на проклятье розенкрейцера. Айк с Борзовым пошли считать деньги к дьяволу. Ну а Голубева, видимо, пытается искупить свое желание никого больше не видеть.

– А я скоро женюсь, – с гордостью заявил Андрюха. – На Таньке. Я слово дал.

Айк сверкнул в его сторону недовольным взглядом.

– Мы просто заблудились, – не поверил Глеб. – Начался сильный дождь. Инга предложила спрятаться. Мы вошли в грот.

– Дождя не было. Весь день ясное небо, – произнес Вадим.

Айк с Сашкой, перебивая друг друга, принялись доказывать Глебу, что все на самом деле, что они сидят в подземном ходу, а снаружи бушует стихия, что дождь пролился специально для них, но их голоса перекрыл вопрос Вадима.

– Когда мы приехали?

– Сегодня понедельник. – Мамкин сразу понял, к чему клонит математик, и стал копаться в карманах в поиске мобильного.

– Сегодня вторник. – Бокштейн достал из кармана сотовый. – Или ты считаешь, что мы все перевели дату?

Айк вскинул руку с часами к глазам, пристроился к свету, чтобы было видно.

– Отстают на сутки! – пробормотал он. – Проклятый понедельник! И кто только придумал этот день недели? Все неприятности начинаются в этот день.

– Блин! – простонал Андрюха. – Кэррол какой-то выходит.

– Значит, так! – Вадим спрятал бесполезный в подземелье телефон в карман. – Идем дальше. В Тоомпеа сейчас вода, возвращаться туда бессмысленно. Выйдем в Пириту, придумаем, что делать. Нам надо продержаться три дня, чтобы выполнить главное условие игры – всем вместе вернуться домой. Вместе. Это основное. Иначе уравнение не сойдется.

– Факел достань, – напомнил Василевскому Айк.

– Он не загорится. – Лезть в озеро Андрюхе не хотелось. Древко факела виднелось довольно далеко от берега. Чтобы его достать, пришлось бы войти в воду.

– С нами химия и жизнь – у Глеба загорится все. – Акопян был непреклонен.

– Это даже весело, – попыталась подбодрить ребят Инга, но голос ее звучал неубедительно.

– Обхохочешься, – проворчал Василевский. Чтобы дотянуться до плавающего факела, он встал на колени и теперь плескал в свою сторону водой, подгоняя деревяшку к себе. – Как только приеду домой, возьму у врача справку на месяц, только чтобы вас не видеть. – Царапая железным наконечником о дно, факел лениво подплыл к Андрюхе.

– Не забывай навещать невесту, – съязвила Инга. – А то она забудет, как ты выглядишь.

Земля прощально дрогнула, заставив воду в озере морщиться, маленькие волны побежали к ногам ребят.

Дальше произошло то, что обычно именуют словосочетанием «И вдруг» – и вдруг с потолка обрушился камень. Он с шуршанием пронесся по воздуху, углом цапанул стену, закрошился и грянул о пол пещеры. Вода плеснулась, окатив ребят с ног до головы, каменная дробь исцарапала руки и лица. Бокштейн сначала бросился к тому проходу, что должен был вывести их к Тоомпеа. Но там уже начинался обвал. Андрюха уронил вытащенный из озера факел. Глеб задвинул Ингу за спину, словно этим мог спасти ее от камней. Айк отпрянул ближе к двери в комнату, где все еще сидел благоразумный Борзов.

– Уходим! – закричал Вадим.

Чтобы не терять время, он побежал прямо через озеро. Глеб потащил за собой опешившую Ингу.

– А я? – завопил Сашка.

Айк, успевший отбежать на несколько шагов, чертыхнулся, возвращаясь. Бросив меч, он присел около приятеля, соображая, как ему ловчее помочь. Отставший от всех Андрюха тоже склонился к Сашке, но схватился за пострадавшую поясницу и, не в силах что-либо сделать, заковылял следом за всеми. Они уже почти достигли прохода, когда пещера задрожала, норовя обвалиться на головы девятиклассникам. Вадим нырнул в лаз, но тут же отпрянул. На него широким потоком хлынула вода. Глеб сломал еще две светящиеся палочки и поднял их над головой. Пещера озарилась пронзительно-ярким светом.

Перед Андрюхой все заходило ходуном.

Выход! Ему срочно требовался выход из этой реальности с землетрясением и потопом, в другую, где мастер мирно выдувает красивые стеклянные вазы.

Он дернул ближайшую к себе дверь. Прямо перед его носом рухнул на пол меч. Василевский захлопнул дверь и пошел к другой комнате. Там все повторилось. В третьей тоже. Четвертая дверь упрямо заскрипела, ухнула. Андрюха секунду постоял, ожидая меча, но ничего не произошло. Он медленно достал сотовый, осветил стены. Гладко отштукатуренные, они явно не тянули на подземелье. Скорее это было похоже на коридор. Коридоры обычно приводят к комнатам. В комнатах есть двери. Двери ведут на улицу.

– За мной! – махнул он рукой, исчезая в комнате.

Словно подгоняя девятиклассников, стены снова задрожали, камни посыпались с удвоенной силой. Первым за Андрюхой побежал Вадим.