— Но, любимый мой, мы не можем ждать так долго. Я должна тебе кое-что показать.

— Что?

— Сейчас увидишь. Давай поднимемся наверх.

— Поднимемся наверх?

Мы отошли в дальний угол площадки. Но ждали мы напрасно, они не стали все же подниматься наверх. Казалось, что внутри все же был ход, по которому можно было попасть с первого этажа на второй. Мы ползком добрались до края площадки, но ничего не увидели. Любопытно все-таки, что собиралась показать Юдит своему Джонатану. А пока они продолжали оживленно обсуждать, как отсюда убежать. Начало их разговора позволяло предположить, что они знают, как это сделать. Я напряженно прислушался… Но вдруг Виннету схватил меня за руку и быстро потащил за собой.

— Быстрее отсюда! Вверху кто-то ходит, я слышал.

Мы находились, как вы, наверное, помните, на второй террасе, если считать снизу. На такой незначительной высоте от земли мы не могли подняться и отползти прочь от лачуги, чтобы не попасть в полосу от света лампы. Я не слышал никакого шума, но и меня охватило беспокойство апача, уловившего его. Я тихо спросил Виннету:

— Что за шум слышал мой брат?

— Шаги и голоса.

— Но там никого не может быть.

— Но шум слышался прямо над нами. Я уверен, что… — Внезапно он умолк, над нами действительно послышались мужские голоса. Говорили очень тихо, но мы, однако, смогли разобрать слова.

— Пошли дальше! Чего ты здесь встал?

— Я увидел кое-что занятное!

— Что же?

— Две головы у лачуги под нами.

— Ну и что же здесь странного?

— Две головы? Это не кажется тебе странным?

— Нет. Наверное, это служанки.

— Это были мужские головы.

— Краснокожих? Тогда это наши воины!

— Нет. Один из них — индеец с длинными волосами, а другой — белый в шляпе.

— Тогда это один из наших воинов и отец молодого бледнолицего.

— Да нет же. Его отец не носит шляпы. Это чужие!

— Не может быть!

— Я бы их не заметил, если бы на них не упал свет от лампы.

— Тогда давай пригнемся. Нужно получше рассмотреть, что там внизу…

Мы поняли, что они легли и, перегнувшись через край площадки, стали смотреть вниз. Мы находились точно под ними. Слава Богу, на нас не было ничего светлого. Нужно было обладать очень острым зрением, чтобы разглядеть нас в такой темноте. Прошло несколько напряженных минут. Разговор продолжился:

— Ты что-нибудь видишь?

— Нет.

— Я тоже. Наверное, тебе почудилось. Как чужие могли попасть в нашу котловину? Да еще взобраться на террасу! Это немыслимо.

— Этого я не могу тебе объяснить.

— Вход в котловину охраняют наши воины.

— И все же они здесь.

— Я с тобой не согласен. Ну хорошо, спустимся, проверим еще раз. Ты сам увидишь: там никого нет.

— В любом случае нелишне в этом убедиться.

Они поднялись и подошли к тому месту, где еще недавно стояла наша лестница.

— Они спускаются, — прошептал мне Виннету.

Мы быстро перешли на левую сторону террасы и плотно прижались к стене.

— Нам казалось, что в лачугах остались женщины и дети, но, видно, мы ошибались, — прошептал Виннету. — Надеюсь, эти двое нас не заметят.

— А если заметят, что будем делать? — спросил я. — Так, чтобы не поднимать шума?

— Сделаем. Левой рукой хватаем ты одного, а я другого за пояс, а правой ударим им ножом прямо в сердце.

— Но разве обязательно убивать этих бедняг?

— Но иначе они поднимут шум.

— Давай возьмем их за горло, мы же делали это много раз.

— Я помню, но раз на раз не приходится.

Он был прав, но неудача могла постигнуть нас и с ножом. В любом случае предпочтительнее было оставить им жизнь. Пока на индейцев падал свет костра, мы не теряли их из виду. Оказавшись внизу, они тщательно осмотрели площадку с правой стороны и теперь направлялись на левую. Мы поняли, что столкновение неизбежно. Так оно и вышло. Они подходили все ближе и ближе. Нас разделяло уже десять, восемь, шесть, четыре шага… Надо было подпустить их как можно ближе, а потом неожиданно вскочить и наброситься на них. Но вдруг они остановились и, нагнувшись, стали пристально вглядываться в нашу сторону.

— Что это там? — спросил один из них.

— Это человек, — ответил другой.

— Да их двое! Кто вы? — громко спросил первый.

Мы не отвечали, надеясь, что они непроизвольно подойдут еще ближе.

— Что вам здесь нужно?

Я увидел, как сначала один из них вынул нож, потом второй сделал то же самое. Больше медлить было нельзя. Мы вскочили и кинулись на них. Я ударил того, кто нападал на меня, по плечу, и он выронил нож. Я ухватил его за горло и вынужден был сделать шаг назад, потому что тот едва не схватил меня, в свою очередь, за горло. Прошло несколько секунд. Отблеск костра внезапно упал на мое лицо, он узнал меня и завопил истошно:

— На помощь, на помощь! Здесь Олд Шеттерхэнд!

Тут уж я вынужден был ударить его по голове. Он упал. Быстро нагнувшись, я уперся коленом ему в грудь и завел руки за голову. Больше он не произнес ни слова, но я услышал, как позади меня прокричал другой:

— И Виннету тоже здесь! Скорее наверх!

— На помощь, на помощь, помоги… — сдавленно вымолвил мой «подопечный».

Но все же я одержал верх над юма, он не двигался. Оглянувшись на Виннету, я увидел, что он тоже лежит на своем противнике и «обрабатывает» его кулаками.

— Что нам с ними делать? — спросил он меня. — Нам надо уходить.

— Мы перебросим их через край на первую террасу. Скорей, скорей!

И в следующую секунду мы сбросили оба тела вниз, там они уже не могли бы причинить нам никакого вреда. Мы кинулись назад к лачуге. Из двери высунулась голова Джонатана Мелтона. Стоя на лестнице, он увидел нас и испуганно закричал:

— Виннету и Олд Шеттерхэнд! Тысяча чертей!

И исчез. Когда мы подошли к лачуге, было уже поздно. Он спустился вниз и, чтобы мы не добрались до него, стащил лестницу… Застать врасплох молодого Мелтона нам не удалось. Но это нас не смутило. Он все равно не мог бы выбраться за пределы котловины и не представлял опасности.

Крики о помощи встревожили все пуэбло. Под нами появились женщины и дети и устремились вниз, к своим мужьям и отцам. Те же засуетились, забегали. Некоторые уже карабкались на террасу, чтобы схватить нас. Виннету прокричал своим звучным голосом:

— Да, здесь Олд Шеттерхэнд и Виннету! Но воины юма могут не торопиться, первые же головы, показавшиеся на лестнице, разлетятся от наших пуль! Не советуем пытаться бежать через теснину, снаружи у входа вас ожидает верная смерть. Женщины и дети должны вернуться в хижины!

После этих слов наступила гробовая тишина. Что происходило над нами, мы не видели, но наступившая там тишина позволяла предположить, что женщины услышали и поторопились исполнить приказ апача. По-видимому, он подействовал и на мужчин. Никто не взбирался по лестнице на террасу. Заметив это, Виннету крикнул им:

— Возвращайтесь немедленно к костру! Кто не сделает этого, получит пулю!

Юма знали о подвигах апача, о его знаменитом Серебряном ружье и вернулись к костру. Как только они устроились около костра, апач спросил их:

— Кто ваш предводитель? Пусть он выступит вперед на несколько шагов. Олд Шеттерхэнд хочет говорить с ним!

Прошло несколько минут, прежде чем один из краснокожих сделал несколько нерешительных шагов вперед и обратился к нам:

— У нас сейчас нет предводителя, но это не имеет значения. Я хочу слышать, что желает сообщить нам Олд Шеттерхэнд!

— Сначала посмотрите сюда! Видите вон ту торчащую из костра ветку? Сейчас она исчезнет!

Я вскинул свой штуцер и прицелился. Было слишком темно для выстрела, мерцали блики костра, но я попал в цель. Пуля задела ветку и срезала ее так, что верхушка отскочила к скале, как стрела, пущенная из лука.

— Уфф! Уфф! — раздались удивленные возгласы краснокожих.

— Вы убедились, что я умею стрелять? — крикнул я им. — Мои пули попадут точно в ваши сердца и головы, если вы не сделаете того, что мы от вас требуем.