Кабинет встретил его той же обстановкой в которой вампир его и оставил. Приготовленные документы, лежали на столе, заранее сложенные Майклом. Повесив одежду, Алан достал из ящика папку и сложил в нее листы. Чуть подумал стоит ли снимать с пояса меч, но он здесь надолго не задержится, сегодняшнее совещание было единственной причиной его приезда, поэтому Алан решил оставить его как есть.

До нужной комнаты было идти минуты четыре легким шагом. Единственный недостаток роскошных дворцов и замков, в их площади. Слишком много приходится ходить и это учитывая, что он занимает тут не последнее место.

Двухстворчатые двери впереди открылись в стороны. На выход начали выходить старшие дворяне. Алан знал каждого из них, мало с кем общался в живую но досье читал. Люди выходили в разных настроениях, на лицах были надеты привычные маски и было тяжело узнать о чем на самом деле думает любой из них. Но это политика, а ней нужно долго учиться.

Алан был прилежным учеником политики.

Завидев Главу Королевской Стражи, все уважительно опускали головы, пряча наполненные эмоциями глаза. Глаза могут выдать, показать мысли бушующие внутри, что бы этого не произошло, взгляд нужно прятать, даже от самого себя.

Один из дворян завидев Алана остановился и поздоровался.

— Удачного дня, аар Алория. — У говорившего был грохочущий, как вино в тостом бочонке, голос. — Можно отнять у вас несколько минут?

Вампир кивнул и подошел к человеку. На нем был дорогой костюм с вставками разных тканей, создавая впечатления чего-то не обычного. Нездешнего.

"Граф запада приехал одетый по своей моде" — подумал Алан.

Независимость никогда не рождается из ничего, пустое место всегда будет пустым и ничего кроме жалости дать не способно. Независимость вырастает с малого. Например с непринятия чужой моды.

— Я пытался записаться к вам на прием. Но мне сказали что вы сейчас слишком заняты и не принимаете, — граф, а это как помнил Алан был граф Чазарен де Фалко, один из защитников западной границы, говорил с недовольством свойственным только очень воспитанному человеку. Недовольство не было явным или открытым, оно не проскальзывало в голосе. Человек говорил сдержанно. Но то как он говорил, как он жевал губы и держал голову, говорило ярче в сяких слов.

— Сейчас не самое легкое время и я занят работой.

— Я понимаю, — граф склонил голову, заплетенные на подобии варварских косички на бороде дрогнули. — Ваше покушение.

Алан не стал отвечать, на такие вопросы лучше молчать, пусть собеседник сам придумает ответ.

— Мой старший сын как раз вернулся с приграничья и я хотел представить его королевскому двору. — серые глаза дворянина стрельнули в сторону как пружина арбалета, к ним тут же подошел стоявший чуть в стороне молодой мужчина.

Алан оглядел его. Высокий. Мощный. Короткая стрижка, черные волосы, высокий волей лоб и загорелое от частого патрулирования границы лицо. Большие глаза без лишнего страха. Старший сын графа производил впечатление закаленного в боях солдата.

— Вы сказали он вернулся из приграничья?

Первые же слова графа Чара это подтвердили.

— Лишь неделю назад. Карас служит капитаном в крепости заставы. Пять лет назад он воевал в войне _, и лично возглавил прорыв конницы на боковые фланги.

Алан посмотрел теперь на дворянина по-другому. Он не стал ощущать к нему симпатию, такие чувства давно в нем засохли от редкого использование. Он постарался представить человека с оружием в руках и должен был признать, что с окровавленным мечем на поле битвы, Карас смотрелся намного природнее, чем в дорогом костюме на баллу.

— Это заслуживает уважения. Сорон тогда чуть не опрокинул нашу армию.

Ноздри графа на миг гневно раздулись, но приступ ярости тут же прошел, только Алан не смог уловить причины такого всплеска.

— Карас служит с шестнадцати лет. Ему пришло время вступить в свет.

— Хорошо, я представлю сэра Караса королю на дне рождении первого маршала.

— Мы не останемся в долгу.

— Я плохой ростовщик граф. — сказал Алан. — Лучше платите королевству. Мне нужно спешить.

Вампир ушел не став ждать ответа. Он действительно опаздывал на совещание.

Двигаясь вперед он ощущал как в спину ему смотрят два взгляда.

Улица горела.

Она рвалась в огненной агонии, выплевывая пламя в стороны.

Воздух жег кожу.

На краткий миг я подумал, что вернулся в пустыню, во рту пересохло, а все мысли в голове сузились до единственного желания спастись.

Но затем я услышал крики людей. Переполненные болью и смертельной неизбежностью они выплескивались наружу, сковывая мозг цепями страха. От такого крика хотело упасть и зажать уши руками.

Умирающие люди рвали голоса призывая на помощь, они заживо сгорали прямо на улице.

Перед нами предстал ад.

Дома объятые языками пламени не в силах держаться взрывались красными вспышками, раскаленные осколки летели во все стороны погребая под собой невинные жизни.

Огонь ликовал, он громко трещал, поедая живую плоть.

Это был его миг, его триумф.

Я держал руку Александры не в силах сделать даже шага. Мной овладел страх.

Новый взрыв прозвучал совсем рядом с нами, красное пламя уродливым грибом устремилось верх и распалось черным как ночь дымом.

Уши заложило от грохота рушащегося дома. Но страх за свою жизнь отступил. Я посмотрел на Александру и понял, что должен действовать.

— Нужно бежать, — закричал я изо всех сил. Свой голос казался мне ужасно далеким. — Скоро будет поздно.

Огонь с несвойственной ему скоростью рвался вперед, пожирая здание за зданием.

Александра повернула голову, в ее глазах бился страх. Она давно забыла когда ощущала его в последний раз, и от этого его возвращение было для нее вдове ужаснее.

Она кивнула.

— Вперед нельзя, там не пройти!

Из поворота выбежал затянутый огнем человек, его кожа прямо на глазах пузырилась и рвалась на части опадая горящими кусками на дорогу. Он не переставал кричать.

— Давай налево, там есть шанс.

Улица все больше наполнялась едким дымом, глаза начали слезится и появился привкус сажи на языке.

— Вперед!

Молох закончил обдумывать план.

Он был далек до логического конца, но первые шаги следователь уже наметил и остальное должно было решиться на протяжение трех-четырех дней.

От этого наглого вампира все же оказался толк, хотя с таким характером он не умрет своей смертью.

Человек встал с кресла разминая ноги и затекшую шею. Мышцы одобрительно заныли и отреагировали истомой по всему телу.

За окном прозвучал громкий раскат грома. Словно молния высоко в небе разорвалась от переполнившей ее ярости.

Молох подошел к окну и всмотрелся на город. Он все еще находился в Академии, а отсюда наблюдать за городом было легче простого, часть Городка лежала как на ладони.

Далеко справа начал подыматься черный дым, сначала Молох подумал что простой пожар, но дым увеличивался и следователь увидел как вокруг танцует зарница огромного пожара.

В кабинет не постучав дверь ворвался Виктор. Его лицо было злым от ярости.

— Милорд, взрыв в квартале Мельника. Маги не могут локализовать огонь, он не природный. Срочный сбор.

— Чертова бездна, — выругался Молох. Он схватил пальто и выбежал в коридор.

Дома рушились словно построенные из соломы. Крепкий камень горел как старое дерево и почти ежеминутно были слышны новые хлопки взрывов.

Люди пытались сластить, каждый бежал в сторону, в надежде найти выход от ставшей ловушкой улицы, но огонь схватился кольцом и мы оказались в самой середине. Страх бился внутри, он рвался на свободу, хотел подчинить разум и ощутить вкус смерти.

Пока что мне удавалось держать его в подчинение. Но я не знал, насколько хватит моей выдержки.

Магические пласты сошли с ума. Заклятие выкачивало из них силу и задувала в дышащий жаром огонь безумие. Магия как щедрый жнец разбрасывалась частицами силы во все стороны.