— Как красиво, — тихо прошептала Александра, и было не понятно, относилось ли это к перевоплощению стены, или же она имела виду свое отражение в зеркале.
Леннар, польщено заулыбался, сразу же забыв про обидный вопрос, заданный минуту назад.
— Логан, как тебе? — Александра крутилась перед зеркалом, разглядывая свое отражение.
Я налил себе второй бокал, и лишь после этого ответил.
— Ты великолепна.
Она повернулась ко мне лицом и сердито буркнула.
— Ты даже не посмотрел.
— Ты просто не заметила.
— Я померяю еще. — Александра босиком вернулась в примерочную, готовая примерять новые наряды до самого конца света.
Леннар вновь подошел к столу и взял свой недопитый бокал.
— Во сколько вы закрываетесь? — спросил я, одновременно разглядывая зеркало-артефакт, все таки эта лавка обошлась ему в копеечку, защитная магия вокруг дома, уверен, что и внутри все защищено на должном уровне, артефакт. Куча золота ушла в карман магу, такая работа стоит больших денег. Хотя чего удивляться, это все-таки Городок, а не провинциальное село.
Старик потер рукой свой костлявый нос.
— Обычно в семь вечера.
— Я дам вам пятьдесят золотых, если вы закроетесь в пять.
Сначала он удивился моим словам. Было заметно, что он очень любит свое занятие, и поверить в то, что кто-то может не разделять его любви к ткани и ниткам, ему было трудно. Но как я уже упоминал выше, он был женат, а значит имел опыт во всех делах, касающихся женщин. Так что разгадать мой замысел, не составило для него особого труда.
— Понимаю ваше желание, но оставшись работать до семи, я заработаю больше денег, чем предлагаете вы, — но не успел я разочароваться его ответом, он добавил. — Но я могу сделать небольшой перерыв, ведь такому строму человеку как я нужно чаще отдыхать.
Он хитро усмехнулся.
Я достал из внутреннего кармана кошелек с деньгами, стоило рассчитаться пока он не передумал. Пятьдесят золотых сумма не маленькая, но сэкономленные нервы я ценил намного больше, они как известно восстановлению не подлежат, спросите у любого некроманта, он подтвердит.
Мешочек весело звякнул своим содержимым, словно радовался скорому похуданию, Леннар услышав звон золотых монет, протестующе поднял руки.
— Не нужно этого делать, я помогу вам как мужчина мужчине.
— Вы не представляете как помогли мне. — Я со всей возможной искренностью пожал его сухую руку. Вот она, мужская солидарность, в которую так не хотят верить женщины.
— Почему же. — сказал он, делая удивленное лицо. — Очень даже понимаю, я был трижды женат.
В подтверждении своих слов он продемонстрировал мне свою левую руку, украшенную тремя золотыми кольцами.
— По одному на свадьбу. Но потом я понял, не мое это, супружеская жизнь. Работа занимает слишком много времени.
Чтобы быть первым в своем деле, нужно быть или фанатиком или трудоголиком. Первый чаще всего заканчивает свои трудовые успехи за решеткой камеры, а второй не имеет семьи. Все имеет свою цену, и уже давно одиночество стало самой популярной разменной монетой.
Скрипнула дверь и Александра в новом платье подбежала к зеркалу.
На этот раз она выбрала другой стиль и цвет. Темно-синее под цвет черной гривы уложенных волос. Ткань была даже на вид мягкая и нежная, похожая на шелк, но как я видел намного плавнее. Длиннее первого, оно расширялось широким цветком внизу и почти касалось пола. Длинный вырез на ноге, из которого выглядывало загорелое бедро Александры. Декольте на груди больше, но ровнее, чем у первого, чтобы подчеркнуть круглое укрощение, которое будет висеть на шее.
— Как я выгляжу? — громко спросила Александра не отрывая взгляда от зеркала.
Я знал, что вне зависимости от моего ответа, она продолжит мерить наряды, накапливая тем самым сумму, которую я оставлю сегодня в лавке. Леннар тоже это понял, и довольная улыбка то и дело мелькала на его лице.
Я внимательно рассмотрел ладную фигуру самой красивой женщины в мире, и честно ответил.
— Тебе идет, выглядишь просто великолепно.
Довольная комплиментом Александра вновь скрылась в примерочной шурша одеждой.
Леннар облокотился на стойку и смаковал вино, наверное уже подсчитывал ожидающую его сегодня прибыль.
Я услышал, как на улице к лавке подъехал экипаж. Звонкие удары хлыста и фырканье лошадей под медленный цокот подкованных копыт. Посмотрев в окно я увидел черную карету без опознавательных знаков, скорее всего взятая на прокат, пара лошадей из ноздрей которых валил пар, словно у них внутри ревело пламя, и закутанный в теплую одежду кучер, с длинными, седыми усами дувший на замершие руки. В этот момент дверца кареты открылась и на улицу выбрался молодой человек, посмотрев по сторонам, он что-то сказал и протянул руку, после чего помог выбраться из кареты даме. Дальше я смотреть не стал, не хочу, чтобы кто-то подумал, что я слежу за всеми подряд.
На лицо Леннара набежала легкая гримаса, по которой я понял, что он уже ощутил присутствие новых гостей.
Через минут висевший над входом колокольчик мелодичной закричал, оповещая о приходе посетителей.
В лавку вошли трое.
Двое взрослых юношей и молодая девушка. Все примерно одного возраста, лет эдак до двадцати.
"Студенты" — быстро определил я.
Да не простые, из глуши, а благородные, дворяне. С карманами, в которых звучала золотая песня.
Юноши были разного роста и телосложения. Один, тот, что первым выбрался из кареты, был как и все дворяне худым, с бледной кожей дорогой жизни. Те, что чаще выходя на улицу и не гуляют всю ночь на праздниках, выглядят темнее. Тонкие брови, под которыми скрывались серые глаза. Одет в модный камзол расшитый белой ниткой, со стойкой вместо горловины. Второй был ниже его на голову, пухлый с большими животом и розовыми щеками. Маленькие, пугливые глаза смотрели зло и подозрительно. Так смотрят ночные грабители на свою жертву. "Я знаю что ты считаешь меня швалью, но я могу убить тебя в эту саму минуту" — примерно так говорили глаза. Не удивлюсь если ему уже знакомо убийство. По квадратному подбородку, который еще угадывался в толстой шее, я определил в нем брата девушки, потому что у нее подбородок был точно такой же. Она была высокая, с прямой спиной, которая говорила о суровом детстве и куче нянек, не дававших ребенку спуска ни на минуту. Презрительный взгляд, и тонкие, накрашенные красной помадой губы, чтобы обратить на себя внимание.
Леннар встретил гостей лучезарной улыбкой старого портного.
— Добрый день господа, чем я могу вам помочь?
Вошедшие смотрели по сторонам с таким видом, будто одним своим присутствием они сделали этой лавке огромное одолжение. Что может быть не далеким от истины, один из них может оказаться, ребенком герцога, или графа. Меня они впрочем, полностью игнорировали, не уделив даже мимолетным взглядом. Я сделал очередной глоток вина и приготовился следить за происходящем, в том, что они обязательно что-то сделают я не сомневался, они выглядели слишком наглыми и лишком молодыми, чтобы просто сделать дело и уехать домой…
— Забрать заказ, — сухо бросил худощавый.
— Конечно, конечно, — закивал Леннар. Он подошел к стойке и достал из-под прилавка переплетную коричневой кожей толстую книгу.
— Ваше имя пожалуйста.
— Роткам Назел.
Леннар поводил пальцем вдоль исписанных линий и утвердительно кивнул.
— Есть. Ваш заказ готов, сумма к оплате 350 золотых.
Худощавый медленно расстегнул камзол и достал из кармана сложенный втрое листок, подойдя к прилавку он протянул его портному.
— Расписка на предъявителя банка "Бормонд", вас устроит?
— Да. — Леннар развернул расписку и изучил печать с подписью владельца. — Я уже имел дело с этим банком. Извольте подождать, я принесу заказ.
Старый портной вышел из-за стойки и направился к винтовой лестнице, уже через пару секунд он скрылся на второй этаж.
После того как хозяин лавки ушел, гости решили хорошенько оглядеться. Именно в этот момент ставя бокал на стол, я непроизвольно дернул рукой, из-за чего хрустальная ножка звонко ударилась об дерево стола. Звук разлетелся по всей лавке, не хуже висевшего на потолке колокольчика. Свинячье глаза пухлого толстяка сразу же впились прямо в меня, словно узнали во мне старого задолжника. Но через миг его глаза начали блестеть золотыми искрами, и на меня подуло легкое дуновение магии. Верхний пласт отвечал на прикосновение мага. Магия была настолько явной, что у меня защипала кожа на руках.
