Чалонер в душе был согласен с ее оценкой, но не торопился критиковать одного из самых влиятельных членов правительства перед почти незнакомой ему женщиной.

— Меня удивило, что Хэй на допросе не назвал своих друзей, — сказал он, переводя разговор на другое. — На вид он не из тех, кто жертвует собой ради других.

— Он выдал всех, — заверила Маргарет. — Еще как выдал — писари Уильямсона едва успевали за ним записывать. Но у меня хватило времени навестить друзей и дать им совет, как уладить неприятности.

Чалонер искоса взглянул на нее:

— Что же вы им посоветовали?

— Предложить Уильямсону процент от утаенных налогов, — улыбнулась она. — Он берет мзду не хуже всякого другого, если речь идет о больших суммах.

Чалонер открыл рот, чтобы заявить, что не верит, но сообразил, что только докажет свою наивность. Как-никак речь шла о правительстве, а в этой организации голос денег заглушал глас истины и справедливости.

— А что с Парром? — спросил агент. — Он и вправду покончила собой?

Маргарет приняла благочестивый вид.

— Мне случайно попался документ, доказывавший, что он много лет обманывал казначейство. Он сказал, что не вынесет позора — быть разоблаченным, как заурядный грешник, — и избрал самый простой выход.

Чалонер нахмурился:

— И где теперь этот документ? Что-то я о таком не слышал.

Маргарет усмехнулась хитро и довольно злорадно.

— Может, его никогда и не существовало. Но он был злобный тип, и я не стану горевать о его кончине. Я же говорю, все устроилось к лучшему. Самым наилучшим образом.

Аббатство Бермондси стало жертвой кампании по разрушению католических монастырей. В то время была снесена большая часть зданий, хотя уцелели три надвратные постройки и часть стены, а дом Бермондси — Бермондси-хаус — со временем вырос на территории внутреннего двора. Это здание простояло до семнадцатого века, хотя в 1660-х годах оно уже нуждалось в серьезном ремонте, и маловероятно, чтобы владельцы жили в нем. Они, скорее, сдавали его внаем, и жильцы, судя по запущенности жилья, были не слишком высокого ранга.

Джон Браун, капитан «Розового куста» погиб в апреле 1663 года, и записи современников свидетельствуют, что он был убит собственным матросом, спьяну кинувшим в него камень. В предшествующие годы Браун имел ссору с судовым экономом Страттом, которая привела к увольнению Томаса Стратта с корабля. Уильям Хэй был владельцем корабельной компании, действовавшей на южном берегу Лондона, напротив Тауэра. Корабельщик Уильям Кастелл проживал в Бермондси, его жену звали Маргарет. Имя капитана Ричарда Йорка (умер в 1665) увековечено на плите в старой церкви Бермондси, как и имя бондаря Эдуарда Уолдака. Ричард Парр в середине семнадцатого века был пастором Бермондси и прославился зажигательными проповедями. И, наконец, Джозеф Уильямсон возглавлял разведывательную сеть с начала 60-х годов семнадцатого века и на его счету множество подавленных мятежей, многие из которых были столь же мелкими и непродуманными, как и вымышленный заговор в доме Бермондси.

Июнь 2004 года

Пассажиры с верхней палубы красного автобуса, проезжавшего по Тауэр-бридж-роуд, заглядывали за деревянный забор, ограждавший раскопки от глаз обычных прохожих. Оказавшись прямо над большой ямой, зеваки не подозревали, что смотрят на галерею и фратер древнего монастыря и аббатства. Собравшиеся над прямоугольным раскопом археологи мрачно оценивали разрушения, причиненные тщательно раскопанному ими склепу, располагавшемуся, видимо, под монастырским домом келаря.

Эдуард Эспри сдвинул на затылок защитный шлем и вытер пот со лба. Он был невысок ростом. Густая копна черных волос дополнялась клочковатой бородкой. На летнем небе темнели зловещие грозовые тучи, и полуденная жара становилась невыносимой.

— Чертов «JCB», — буркнул он, обращаясь к своей светловолосой ассистентке Джулии Мастерс. — Проклято, что ли, это место? Теперь, надо думать, сползутся чинуши из департамента охраны здоровья!

Она не могла не согласиться, что над участком охранных раскопок, кажется, тяготеет проклятие. Три недели назад один из студентов-волонтеров сорвался в раскоп погреба и сломал ногу, а два дня назад в него же рухнул новенький экскаватор, под которым неожиданно просела задняя стена. Водитель чудом избежал серьезного увечья, но работа приостановилась, и только сегодня утром прибыл передвижной кран, чтобы извлечь поврежденную машину.

Они осмотрели участок с обнажившимися ниже уровня земли темными каменными стенами, торчащими, словно обломки гнилых зубов, над бурой землей и серым щебнем. Здания, строившиеся и перестраивавшиеся на протяжении тысячи лет, превратили участок в лабиринт наслоившихся друг на друга фундаментов, и датировка их требовала больших усилий. Вскоре над остатками аббатства Бермондси вырастет огромный торговый и жилой комплекс, но под ним будут сохранены корни монастырского строения — существенной части исторического наследия Англии. Однако время поджимало, бетономешалки и коперы нетерпеливо били копытами, спеша врезать новый силуэт в небо Лондона.

— Давайте-ка спустимся и посмотрим, что натворил этот копатель, — вздохнул Эспри, махнув рукой двум ассистентам и двум студентам-старшекурсникам из университетского колледжа, стоявшим по ту сторону ямы. Все осторожно спустились по трапам лесов и собрались на дне раскопа, заботливо расчищенного ими от заполнения и заваленного теперь щебнем и камнями, осыпавшимися при падении машины. Пройдя в дальний конец, они осмотрели обрушившуюся сбоку стену. Джулия Мастере с сомнением взглянула на древнюю кладку.

— На вид еле держится, и верхние ряды камня провалились внутрь, — сказала она.

— Кладка с самого начала была паршивая, — поддержал ее Эдуард Эспри.

— Должно быть, позднейшая перестройка, другие-то стены выложены как следует.

Погреб до начала строительства предстояло сровнять с землей, хотя остальные раскопанные стены будут заботливо сохранены в подвале нового здания. Даже сваи, необходимые для опоры новых стен, разместят так, чтобы не повредить древних фундаментов.

Маленькая группа археологов приблизилась к месту, где провалился «JCB», перебираясь через груды камней и известки, осыпавшихся на дно раскопа. Взглянув на стену, Джулия Мастерс увидела, что примерно на уровне подбородка образовался пролом длиной около пяти ярдов. Она пробралась к стене, мечтая ослабить ремешок защитного шлема, под которым волосы слиплись от пота.

— Осторожнее, камни шатаются, — предупредил один из студентов, указывая на верхний ряд уцелевшей кладки. Джулия осторожно взобралась на груду обломков у подножия стены, чтобы взглянуть, толстая ли она.

— Странное дело, Эдуард, — крикнула она через плечо. — Похоже, за этой стеной другая!

Он, спотыкаясь, подошел к ней и приподнялся на цыпочки, заглядывая в пролом.

— Изолирующая стена двенадцатого века! Погодите, обнаружим здесь еще и полиуретановую прокладку.

Его неуклюжая шутка прошла незамеченной, потому что Джулия, будучи выше него почти наголову, уже заглянула за стену.

— Здесь добрых восемнадцать дюймов свободного пространства вдоль всей ширины погреба, — сообщила она. — Фонарик у кого-нибудь есть?

Одного из студентов отрядили в вагончик за фонарем. Прогремел раскат грома, и на землю упало несколько капель, но дождь перестал не начавшись, хотя небо обложили иссиня-серые тучи. Получив фонарик. Эспри передал его Джулии, и та, посветив внутрь, просунула голову в пролом.

— Нам придется немедленно разобрать остатки стены, Эдвард, — мрачно сообщила она.

За час мини-экскаватор разобрал обрушившуюся стену донизу, и археологи столпились вокруг находки, обнаружившейся за ней. К ним присоединилась Мери Макгован — коренастая немолодая женщина-антрополог, исследовавшая кости из захоронений на прилегающем кладбище.

— Один — мужчина, не старше двадцати восьми, судя по внутренним концам ключиц и тазовых костей, — объявила она, присев на корточки перед грудой ржавого металла и темных, похожих на сучья обломков. — И молодая женщина, почти наверняка моложе двадцати.