— Кто-нибудь нашел проводника? — крикнула Росс.

— Это был Менар, — отозвался из другого конца лагеря Мунро.

— Из Киншасы?

— Да, — кивнул Мунро.

— Кто такой Менар? — спросил Эллиот.

— У него была хорошая репутация, он знал Конго, — ответила Росс, пробираясь среди обломков ящиков и приборов. — Очевидно, он все же оказался недостаточно хорошим проводником.

Через минуту Росс остановилась. К ней подошел Эллиот. Она смотрела на убитого, лежавшего лицом вниз.

— Не переворачивайте, — сказала она. — Это Рихтер.

Эллиот не понял, как можно узнать человека, если он облеплен толстым слоем черных мух. Эллиот наклонился.

— Не прикасайтесь!

— Хорошо, не буду, — согласился Эллиот.

— Кахега! — крикнул Мунро, подняв двадцатилитровую пластиковую зеленую канистру. В канистре булькала какая-то жидкость. — Давай здесь приберем!

Кахега и его братья быстро облили керосином тела убитых и палатки.

Эллиот почувствовал резкий запах.

Из-под порванной нейлоновой палатки, в которой хранилось электронное оборудование экспедиции, Росс прокричала:

— Подождите еще минуту!

— Сколько хотите, — отозвался Мунро.

Он повернулся к Эллиоту. Тот следил за Эми, которая послушно стояла за ограждением. Горилла разговаривала сама с собой: «Люди плохие люди не верить плохие существа идут».

— Кажется, она переносит все это довольно спокойно, — заметил Мунро.

— Нет, — возразил Эллиот. — Думаю, она знает, что здесь произошло.

— Надеюсь, она объяснит нам, — сказал Мунро. — Потому что все они погибли одной смертью. У них раздроблены черепа.

Экспедиция продолжила свой путь по джунглям, а за спинами путешественников, там, где еще совсем недавно располагался полевой лагерь консорциума, поднимались красные языки пламени и тучи черного дыма. Росс шла молча, о чем-то размышляя.

— Что вы там обнаружили? — спросил Эллиот.

— Ничего хорошего, — ответила Росс. — У них была великолепная система защиты периметра лагеря от диких животных, очень похожая на нашу. Вы видели, я нашла там конусы. Это аудиосенсоры. Когда они ловят сигнал, то издают высокочастотный звук — почти ультразвук, — который болезненно действует на органы слуха животных. Пресмыкающиеся, правда, на него не реагируют, но что касается млекопитающих, то система чрезвычайно эффективна. Волки и леопарды от нее бегут, пока не скроются за каким-нибудь холмом.

— Но здесь система не сработала, — заметил Эллиот.

— Не сработала, — согласилась Росс. — Между прочим, она не слишком раздражала и Эми.

— Что система делает с органами слуха человека? — спросил Эллиот.

— Вы сами почувствовали это на себе. Ультразвук раздражает, но не более того. — Она через плечо бросила взгляд на Эллиота. — Но в этом районе Конго нет человеческих существ. Кроме нас.

— А мы можем установить более надежную систему защиты периметра? поинтересовался Мунро.

— Конечно, можем. Я установлю систему следующего поколения, она остановит кого угодно, кроме разве слонов и носорогов, — ответила Росс, но в ее голосе не чувствовалось уверенности.

Ближе к вечеру путники натолкнулись на то, что осталось от лагеря первой экспедиции СТИЗР. Они едва не прошли мимо, потому что за прошедшие восемь дней ползучие и другие растения уже начали скрывать следы катастрофы. Впрочем, здесь и так осталось немногое: несколько клочков оранжевого нейлона, покореженная алюминиевая сковородка, сломанная тренога и изуродованная видеокамера, зеленые монтажные платы которой были разбросаны вокруг. Тел погибших не было видно. Понемногу начинали сгущаться сумерки, и путешественники заторопились дальше.

Эми возбуждалась все больше и больше. Она прожестикулировала: «Не идти».

Питер Эллиот не обратил внимания на необычное поведение гориллы.

«Плохое место старое место не идти».

— Мы пойдем, Эми, — сказал Эллиот.

Минут через пятнадцать кроны деревьев расступились. Подняв головы, люди увидели возвышающийся над лесом темный конус Мукенко и пересекавшиеся тончайшие зеленые лазерные лучи, ярко блестевшие во влажном воздухе. А прямо под точкой пересечения лучей лежали заросшие мхом и лишайниками каменные блоки, наполовину скрытые листвой растений. Это был потерянный город Зиндж.

Эллиот обернулся, разыскивая Эми.

Эми нигде не было.

Эллиот не мог поверить.

Сначала он подумал, что Эми решила наказать его за то, что он выстрелил в нее ампулой на берегу Рагоры. Он объяснил Мунро и Росс, что она способна на такие поступки, поэтому следующие полчаса путешественники кружили по джунглям и звали Эми. Ответом им было лишь вековое молчание тропического леса. Полчаса растянулись на час, незаметно подступил второй.

Эллиот был близок к панике.

Эми так и не появилась, и тогда пришлось согласиться, что нельзя исключать еще одну причину ее исчезновения.

— Может, она присоединилась к стаду горилл? — предположил Мунро.

— Это исключено, — запротестовал Эллиот.

— Ей семь лет, она почти взрослая, — пожал плечами Мунро. — В конце концов, она — горилла.

— Это исключено, — настаивал Эллиот.

Но на самом деле Эллиот понимал, что это вполне возможно. Если человек воспитывает человекообразную обезьяну, то рано или поздно наступает такой момент, когда содержать ее в неволе становится невозможно. Поведение взрослых особей контролировать не удается, потому что это слишком большие, слишком сильные и слишком самостоятельные животные. Когда обезьяна взрослеет, глупо и опасно обращаться с ней, как с умным существом, подобным человеку. Нельзя игнорировать различия между обезьяной и человеком, обусловленные их разной генетической природой.

— Стада горилл не закрыты, — напомнил Эллиоту Мунро. — Они охотно принимают чужаков, особенно самок.

— Этого Эми никогда не сделает, — продолжал настаивать Эллиот. — Она совершенно не приспособлена к жизни в джунглях.

Эми с младенчества жила среди людей. Мир западной цивилизации с его автомобилями и кафе был ей знаком намного лучше, чем джунгли. Если Эллиот проезжал мимо ее любимой закусочной для автомобилистов, Эми тут же хлопала его по плечу и указывала на промах. Что она знает о джунглях? Для нее это не менее чуждый мир, чем для самого Эллиота. И дело не только в…

— Пора разбивать лагерь. — Росс взглянула на часы. — Эми вернется, если захочет, конечно. В конце концов, — добавила она, — не мы ее бросили. Она бросила нас.

У Росс была в запасе бутылка шампанского «Дом-Периньон», но о ней никто не вспомнил; настроение у путешественников было далеко не праздничным.

Эллиот переживал потерю Эми, а остальные не могли оправиться от сцены, которую они увидели в лагере консорциума. В быстро сгущавшихся сумерках нужно было прежде всего установить систему защиты, которую в СТИЗР называли СЗВДМ (система защиты от вторжения в диких местностях).

Уникальная система СЗВДМ представляла собой современный вариант традиционных способов защиты периметра лагеря, использовавшихся исследователями Африки не одно десятилетие. Еще более ста лет назад Стэнли писал, что «…ни один лагерь нельзя считать оборудованным, если он не обнесен оградой из кустов или деревьев». В течение последующих ста лет ни у кого не было ни малейших оснований усомниться в справедливости слов Стэнли, но, поскольку с тех пор наука и техника ушли далеко вперед, в СЗВДМ использовались все последние достижения человеческого разума.

Кахега и носильщики надули серебристые майларовые палатки и поставили их почти бок о бок. Росс руководила установкой цилиндрических приборов ночного видения на телескопических треногах. Приборы обшаривали джунгли вокруг лагеря.

Следующим шагом было сооружение ограждения по периметру лагеря.

Ограждение представляло собой легкую металлическую сетку, больше походившую на ткань, чем на изделие из проволоки. Сетку укрепили на стойках, охватив ею всю территорию лагеря, и подсоединили к трансформатору, на выходе которого напряжение составляло 10 киловольт.