Только дураки могут рассуждать о том, что скопцы чем-то обделены в жизни. Мелеагр не считал себя обделенным. Царские родственники одаривали его за службу прекрасными драгоценностями. Он жил в великолепных покоях, рядом с комнатами самого царя. Из его окон открывался головокружительный вид на гавань. А еда, которую ему подавали, уступала лишь лакомствам царицы. Искатели приключений обоих полов восхищались Мелеагром и ценили его за моложавость, умение красиво говорить и приближенность к царской семье. Зрелые матроны приходили к нему по ночам, они жаловались на грубость своих любовников и искали более утонченных ласк. Юные и крепкие красавцы из царской родни искали с ним встреч, чтобы обучиться правильному поведению на приеме у царя, и часто заканчивали вечер в его постели. И даже могущественные вельможи из царского совета часто обедали у него, обсуждая политику и церемониал, а вечером скрепляли дружбу легкими любовными играми. Он знал, что такое страсть, и умел дарить наслаждение. И что с того, что у него никогда не будет детей?

У Мелеагра не было никаких прав на эту стройную девушку, которая в бешенстве металась по комнате, но в глубине сердца он знал, что она предназначена ему так же, как сам он предназначен богине-матери. Великая богиня избрала его для служения этой девушке, а та, в свою очередь, отдала Египет под его руку. К сожалению, они не могли стать любовниками, ибо девушки Птолемеев должны хранить невинность до самого замужества. У Мелеагра не было прав на ее руку, ведь в его жилах не текла кровь правителей. Но он знал: Береника должна была стать царицей Египта – и стала бы ею, если бы коварная Теа не совратила царя и не лишила сестру законных прав на престол. Все это открыла ему богиня. Но Мелеагр не мог рассказать об этом Беренике. Девушка с детства привыкла доверять Теа и принимала ее лицемерие за чистую монету. Нет, чтобы сохранить расположение царевны, евнух делал вид, что тоже предан царице. И ждал часа, когда сможет поведать Беренике слово богини и открыть ей глаза.

– Мой отец – глупец! – выпалила Береника, меряя шагами комнату. Она размахивала кинжалом, пластая воздух. – Надутый глупец, готовый лизать римлянам ноги!

Длинное платье с разрезами по бокам разлеталось от каждого шага, открывая длинные красивые ноги. Береника была выше Теа, хотя ее красоте не хватало мягкой женственности. Ее живые глаза блестели ярко и зло. Рот был слишком велик для полудетского лица, но Мелеагр знал, что пройдет немного времени – и эти губы станут украшением девушки.

– Твой отец – царь, – спокойно напомнил советник, который считал, что нельзя вслух высказывать свое недовольство правителем, какие бы глупости он ни совершал.

– Мужчины нашего рода жирны и глупы. Говорят, это потому, что мы женимся на своих братьях, а такие браки губят мужчин. Мой отец – живое доказательство, не находишь?

Это было правдой. На протяжении последних поколений Птолемеи действительно порождали слабых, полоумных, истеричных мужчин.

– Я бы не стал поднимать свой голос против короны, царевна. Тем не менее, согласно историческим хроникам, в последние годы цари Птолемеи и впрямь отличались скорее телесной полнотой, нежели твердостью характера. Но браки между братом и сестрой никак не отразились на женщинах Птолемеев. Напротив, в каждом поколении рождалась царица, наделенная необыкновенной мудростью.

Царевна резко остановилась и угрожающе направила кинжал на Мелеагра.

– Ты будто рассказываешь о домашних животных! Не забывай, что женщины нашего рода – царицы древней династии. Нас не разводят, как охотничьих собак!

Он бы обиделся на вздорную девчонку, если бы не сам внушил ей эту непримиримую гордость.

– Царевна Береника, прости мою нетактичность.

– Ты и не должен быть тактичен со мной, наставник, – сказала Береника, не опуская кинжала. – Но никогда не забывай, с кем разговариваешь.

Царевна отвела переднюю полу платья, возвращая кинжал в ножны, которые были пристегнуты к бедру. Затем она села на диван и аккуратно расправила платье на коленях. Мелеагр достал пухлый и увесистый свиток.

– О нет, только не семейная история! Зачем тревожить мертвецов? Почему я не могу просто отправиться на охоту? – простонала Береника.

Мелеагр начал разворачивать длинный свиток, что оказалось непросто без помощи секретаря. Но сегодня лишние уши были ни к чему.

Папирус развернулся, являя семейное древо династии Птолемеев, где каждый член семьи был представлен небольшим портретом. Наставник закрепил свиток на специальной деревянной подставке, которая натягивала и удерживала папирус.

– Тебе понравится урок. Мы рассмотрим женщин вашей семьи.

– Тогда давай займемся самыми интересными, – попросила Береника, устраиваясь поудобнее. – Оставим тех дурочек, которых отравили советники.

Урок оборвал скрип двери. Хармиона ввела в комнату маленькую царевну.

– Царевна Клеопатра пришла на урок, – заявила Хармиона, провожая девочку до дивана.

Евнух и наставница маленькой царевны слегка поклонились друг другу.

– Останься со мной, – попросила Хармиону Клеопатра. Она всегда побаивалась своей старшей сестры.

– Какой ты несносный ребенок! – возмутилась Береника.

– Я не ребенок, – тотчас же возразила девочка. – Я младше тебя совсем чуть-чуть. И я скажу об этом папе.

– Весь мир с трепетом ждет его ответа на твое нытье, – сухо бросила Береника.

Хармиона поспешила удалиться. Клеопатра, хоть и была испугана, постаралась придать лицу самое решительное и злое выражение. Она успела заметить очертания ножен под платьем сестры и сейчас раздумывала, не собирается ли Береника ее убить? А если да, то станет ли Мелеагр защищать ее, Клеопатру? Но старшую царевну, похоже, больше донимала скука, чем гнев.

– Наставник рассказывает историю македонских цариц, – сообщила она. – Мы должны выучить ее на тот невероятный случай, если отец потеряет трон и я действительно стану македонской царицей.

Она повернулась к евнуху и велела продолжать.

Мелеагр набрал в грудь воздуха и промолвил:

– Мы начнем с царицы Олимпиады, матери Александра.

– Ее все боялись, – перебила его Береника. – Она вплетала в волосы живых змей!

– Именно. Предполагается, что это дань Дионису. На самом деле она хотела запугать своего супруга, царя Филиппа Македонского. Он предпочитал полигамию и женился на всех варварках, до каких мог дотянуться, – из политических соображений. Таким образом на свет явилась целая толпа царских ублюдков.

Мелеагр поведал, что более всего на свете Олимпиада желала возвести своего любимого сына Александра на престол.

– Македонский двор пестрел возможными наследниками, и между ними постоянно шла борьба. У Филиппа была старшая жена по имени Эвридика, иллирийская воительница.

Евнух указал на портрет старшей супруги Филиппа.

– Вместе с дочерью Кинаной они отправлялись сражаться бок о бок с царем только затем, чтобы убивать жен-соперниц. Олимпиаде ничего не оставалось, как стать такой же сильной и свирепой, да поскорее.

– Неудивительно, что Александр влюбился в амазонку! – воскликнула Береника. История страсти великого полководца к воительнице была любимым местом царевны в жизнеописании Александра.

– Александр привык видеть рядом с собой сильных женщин. Он понимал, что именно мать возвела его на трон. Говорят, ей пришлось ради этого даже убить Филиппа.

– Правда? – вскинулась Клеопатра, впервые проявляя интерес к давно умершей царице. Девочка не любила выказывать любопытство к вещам, которыми увлекалась Береника, но сейчас не смогла сдержать удивления.

– О да. Такова была Олимпиада. Как и многие греческие царицы, – медленно и раздельно произнес Мелеагр. Он бросил эти слова прямо в глаза Беренике, словно зерна в удобренную почву. – Их кровь текла в жилах вашей матери. Когда царь правит неразумно или когда истинный наследник престола находится в опасности, именно царица обязана проследить за сохранением традиций и позволить свершиться правосудию богов.