В следствие этого самый главный козырь ПВО был выбит из рук, и главная ставка в отражении налета, была сделана зенитки, и аэростаты. Ну последние большой роли не играли, а что касается зениток, то чтобы сбить один самолет нужно в среднем выпустить до тысячи снарядов: увы средства ПВО еще так несовершенны. Зенитов впрочем, в Москве и Подмосковье много, причем их свозили нередко в ущерб другим городам. Но против такой большой массы самолетов, они почти бессильны. Тем не менее вражеские машины падают...

  Немногочисленные исправные советские истребители ведут не равные бои с превосходящими силами противника. И приходиться им очень туго.

  На стороне Вермахта очень большое преимущество в мощи. Безжалостные бомбы сыплются на столицы. Некоторые бомбы весят до пяти тонн, их тоже поставили из США. Они буквально сметают, складывая в картонные домики дома. А ведь есть еще и напалм! Возникают пожары, сотни людей, женщин, детей, стариков гибнут в огне.

  Под удар попал и Кремль, и Красная площадь с колонами техники. Правда из-за сильного огня зениток, противник люфтваффе и западные стервятники не рискуют снижаться. Но убивать можно и с большой дистанции, разрушая сотни домов, калеча и раня тысячи людей.

  Надо сказать, что многие москвичи не спешили, при вое сирены спрятаться в убежище привыкнув к относительной безопасности. А оповещать людей заранее не стали, опасаясь посеять панику! В результате жертв было очень много. Столица превратилась в настоящий ад. Вот подорвалось и несколько присутствующих на параде танков.

  Было так страшно, что даже трудно описать подобное. Пожары, здания моментально рассыпающиеся, обращающиеся в руины. И смерть, гибель, хаос.

  Впрочем, еще не кончилась бомбардировка, а пожарные команды, наполовину состоящие из подростков, уже бросились тушить огненное марево.

  Сталин, забравшись в бункер орал на Берию, Ворошилова, Буденного и Власика.

  - Выродки! Ублюдки! Предатели! Скоты! Свинья! Да я вас всех повешу, или вообще посажу на кол! Как вы смели! Такое прошляпили! В сорок первом году такого позора не было! Вы крысиное племя.

  Берия поспешил отвести от себя угрозу:

  - В первую очередь виноват Ковалев!

  Сталин прервал:

  - Сам знаю! И его за это ждет петля! Но вас подобное тоже не минует! Мы вас всем по стене размажем машинным прессом.

  Ворошилов заметил:

  - Если бы не помощь США люфтваффе такое осуществить никогда бы не смогла!

  Сталин огрызнулся:

  - Сам знаю, но от петли это вас не спасет! Подставить столицу! Это позволить поразить противнику нас в сердце!

  Буденный предложил:

  - Пускай наша авиация нанесет удар по Берлину! Око за око!

  Сталин рассвирепел еще сильнее:

  - Ты что идиот! У нас таких бомбардировщиков даже нет! Если конечно не считать устаревший П-8.

  Верховный слегка успокоился:

  - Вызвать ко мне Вознесенского и Молотого, а также Жданова. Будем укреплять нашу мощь! Наладим выпуск бомбардировщиков П-8, только с увеличенной дальностью полета и обрушим их на Берлин.

  Берия робко подал голос:

  - Если прикажете, увеличим!

  Буденный заметил:

  - А все-таки может рано мы отказались от конницы. В сорок первом под Москвой кавалерия себя неплохо показала. Надо дать поручение колхозам увеличить выпуск коней.

  Сталин хихикнул:

  - Выпуск коней?

  Буденный, сделав вид, что не понимает иронии, подтвердил:

  - Именно выпуск коней! Ведь это вполне реально добиться! Кроме того коню не надо, ни нефти, ни запчастей. Ни механиков!

  Сталин согласился:

  - Хорошо! А ответственным, за это, как и за сельское хозяйство, я назначу Никиту Хрущева! Он мужик энергичный, может в это сфере навести порядок, увеличив поставки продовольствия и без тракторов.

  Берия предложил:

  - Нужно вызвать конструкторов и дать им серьезное поручение. Особенно Яковлева. Может он тоже занимается вредительством!

  Сталин погрозил наркому пальцем:

  - Яковлева не тронь! Он сделал неплохую машину. Надо только еще больше увеличить выпуск. А на фронтах мы ситуацию переломим.

  Буденный усмехнулся в пышные усы:

  - А её переламывать не надо! Под Сталинградом уже произошел коренной перелом, а значит, война выиграна!

  Берия заметил:

  - Авианалет тоже можно использовать в пропагандистских целях, чтобы было больше ненависти к врагам! Для большего сплочения, населения СССР. Показать разрушения и трупы обгоревших детей, а также многое другое!

  Сталин вдруг вздохнул:

  - Нет у нас своего Геббельса! Вот, например, много ли случаев перебежек со стороны немцев? У нас же, только за сорок второй год шесть дивизий перебежало, и это не смотря на репрессии в отношении родственников предателей!

  Берия угодливо предложил:

  - Дайте родственников перебежчиков казнить публично! Чтобы было больше страха! Причем не щадить даже детей!

  Тут возразил Буденный:

  - Сын за отца не отвечает!

  Сталин почесал пальцем переносицу и произнес:

  - Мы над этим хорошенько подумаем товарищи! Заодно и над тем, кого считать родственниками. Тут есть, например проблема: если сын перебежал, отца честного и преданного Родине человека вешать? Или так же поступать с матерью. И другое, а бабушки и дедушки они как? Ведь тоже родственники! А двоюродные братья! Вот и тут есть проблемы!

  Берия заметил:

  - Чем больше мы людей расстреляем, чем лучше!

  Сталин поправил:

  - Не людей, животных - врагов народа.

  Берия прочирикал:

  - Хуже животных!

  Буденный добавил:

  - Расстрелять мало! Надо вешать!

  Берия добавил:

  - Нет! Сжигать живьем на кострах! Как ведьм!

  Верховный сделал жест, и все замолчали. Взрывы в Москве стихли. Похоже, налет закончился.

  Сталин приказал Власику:

  - Обеспечь надежную охрану! Я пройдусь по развалинам, и вы меня снимите. Потом покажем в кино.

  Власик возразил:

  - Могут остаться не разорвавшиеся бомбы, снаряды, или еще агенты фашистов. Может лучще...

  Сталин прервал:

  - Вряд ли агенты сидят за каждым углом. Да и охрана у нас сильная. Так что без глупостей, я буквально пять минут пройдусь.

  Берия предложил:

  - А давайте я с вами товарищ Сталин.

  Верховный ласково кивнул:

  - С удовольствием Лаврентий.

  Командующий московской противовоздушной обороной Ковалев, накричав на подчиненных. удалился. Заперся в кабинете и, откупорив бутылку водки, налил себе стакан. Он страшно нервничал, так как провалил задание партии. Теперь его могла ждать участь Павлова.

  Генерал-лейтенант опрокинул в себя стакан, горькой жидкости. Почти сразу же стало легче. Вообще это чудное лекарство - водка. Даже захотелось спеть. Ковалев добавил еще пол стакана и запел: