— Я, конечно, человек насквозь гражданский, — встряла Алёна, не дав возможности Славику ответить, — но примерную картину здешней политической жизни составить могу. Давайте попунктно. Рёрик не просто конунг, а сэконунг, морской вождь, человек вольный — у него нет собственных землевладений в родной Дании. Рёрика оттуда с треском выперли из-за ссоры с более влиятельными родственниками, так?

— Приблизительно, но детали несущественны.

— Пункт второй: Скёльдунг эмигрирует к нам и становится одним из влиятельных вождей. Многочисленная датская община в Ладоге его поддерживает как человека сильного, чтящего закон и происходящего из королевского рода. Он прочно пустил корни в этих землях, пользуется авторитетом и репутацией человека справедливого — помните, как Рёрик прошлым годом руянских пиратов гонял? Ведь не ради прибыли или грабежа, а чтобы завоевать уважение — за общие интересы радеет, не больше и не меньше! Торговлю и благочиние защищает! Возражения есть?

— Никаких, — помотал головой Иван и посмотрел на Алёну заинтересованно. — Дальше?

— Третье и последнее: я убеждена, Скёльдунг принял решение осесть в приладожье давным-давно. Подчинение насилием? Невозможно, со славянами или финнами этот трюк не пройдет — первые будут яростно сопротивляться, поскольку дома и стены помогают, вторые уйдут в лес партизанить, по одному не выловишь. Добавочно, настроишь против себя всех до единого купцов пользующихся Варяжским путём — кому понравится, если в Альдейгьюборге сядет эдакий бандюган-смотрящий? Что произойдет? Верно: соберутся всем миром и покажут наглецу, где раки зимуют. Я права?

— Ты гений, — Славик выпрямился, опершись на руку. — Точно! Рёрик решил обустроить свое маленькое королевство испытанным методом военной демократии скандинавов! Никакого принуждения! Пусть люди видят, что я, конунг, за них горой стою! Я честный, умный, не особо корыстный, а самое главное — сильный! Конунг усовершенствовал старый принцип норманнов-колонистов — вы мне платите за защиту, а я за вас воюю. Устаревшее мировоззрение! Сделаем иначе: зачем каждый раз нанимать нового защитника? Сегодня даны, через год — норвежцы, потом опять даны или свеи, каждый просит свою цену, да и новый человек в роли военного вождя малопредсказуем…

— Именно, — подтвердил Иван. — В одном ты ошибся. Слова «маленькое королевство» в отношении северо-западной Руси неприменимы. Рёрик вскоре станет главой одного из крупнейших европейских государств своего времени. Ты задумывался о количестве уже отстроенных городов? Альдейгьюборг, Новгород-Хольмгард, Изборск, Псков-Плесков, Белоозеро, Любшанская крепость. По сравнению с цивилизованной Гардарики, «страной городов», в Прибалтике сейчас непроходимая лесная пуща, где изредка можно встретить дикарей наподобие ливов, куршей, пруссов или жмуди, едва выползших из каменного века!

— Преувеличиваете, — заметила Алёна. — Неолит давно закончился, но постулата о дикости наших западных соседей это не отменяет: они останутся варварами с общинно-родовым строем еще лет четыреста, до начала германской колонизации балтийского побережья. Кстати, святого Войцеха Пражского возжелавшего крестить пруссов, через столетие эти самые пруссы и прирежут. Причем в некоторых научных кругах есть мнение, что Войцеха не только убили, но и сожрали. Ничего себе — ритуальный каннибализм чуть не в центре христианской Европы!

— Пруссия далеко, — отмахнулся Иван. — Мы сейчас говорим о Гардарики. Территория, втрое превосходящая площадью Данию, о количестве ресурсов и численности населения мы вообще умолчим. С экономической точки зрения — рай земной, один из важнейших торговых путей, связывающих Запад с Востоком. Я не ошибся, Гардарики самое настоящее европейскоегосударство, а не грубая азиатчина с пафосной византийщиной. Достаточно вспомнить, что военная элита здесь — почти поголовно выходцы из Скандинавии, да и будущий князь совершенно точно не крев, не финн и не радимич какой-нибудь. Когда Рёрик Скёльдунг войдет в силу, начнет строить империю — в летописях сохранились сведения о присоединении Полоцка, Ростова, Мурома и других городов, а его сын Ингвар Рёриксон сядет князем в Киеве под именем Игоря и пойдет войной на Константинополь. Появится великая держава, с которой будет считаться даже Византия… Что останется от этого государства после раздела Ярослава Мудрого, получившего свое прозвание совершенно незаслуженно, совсем другой вопрос.

— Эх, такой шанс упустили, — вздохнул Славик. — Могли бы на равных конкурировать хоть с греками, хоть со Священной Римской империей…

— Россия — страна возможностей, — придурковато-радостным голосом активиста «Молодой гвардии Единой России» сказал Ваня. — Передохнули? Тогда в дорогу. Выйдем на берег залива, придерживаясь западного направления. Никуда не торопимся, из сил не выбиваемся, это просто длительная загородная прогулка. Однако не забываем внимательно смотреть по сторонам — всякое может случиться. Не хочется портить легкий променад неприятными встречами с агрессивной фауной или недоброжелательными туземцами.

Прогулка получилась что надо. Ближе к сумеркам решили встать на ночевку — признаков человеческого жилья пока не наблюдалось, любых других следов деятельности людей тоже. По расчетам Ивана до деревни еми оставалось километров двенадцать-пятнадцать, не идти же в темноте? Сезон белых ночей заканчивается.

Вопреки ожиданиям, обошлось без инцидентов — за день встретили уйму разнообразного зверья, от развалившихся на бережку нерп, до могучей самки тура с рыжевато-золотой шкурой и внушительными рогами. Однако, хищники или предпочитали не приближаться к необычно пахнущим людям, или обитали в стороне от большой воды и открытых луговин за песчаными дюнами.

Четырежды Иван обращал внимание на светлые пятнышки, скользящие по заливу — в цейсовский бинокль можно было отлично рассмотреть квадратные паруса, сероватые или в красную полоску: тяжелый кнорр, идущий в сопровождении дрэки, несколько снекк, держащих путь в открытое море. Снова дрэки, маленький флот из полудюжины кораблей. Ну чисто проходной двор: разгар торгового сезона, на пространстве между Тронхеймом и Миклагардом-Константинополем находятся сотни судов — кровяных телец, наполняющих артерии Варяжского пути.

Место для палатки выбрал Ваня. Холмик в трехстах метрах от воды, вершина справа укрыта густыми зарослями молодой рябины, левее и позади цепочка высоких дюн, точь-в-точь как на рижском взморье в «объективном времени». Стоянка будет закрыта с трех сторон от чужого взгляда, со стороны моря костер не заметят, а у концессионеров наоборот — прекрасный обзор. Славик ехидно заметил, что не помешали бы мины-растяжки на подходах и тотчас получил легкий подзатыльник: не выёживайся. Мы находимся в чужой вселенной и это никакая не метафора — древние боги, добрые или злые, сейчас живехоньки и стерпят вторжение из других миров или времен в единственном случае: если чужак будет уважать законы их Универсума.

А кроме богов есть ночные хищники. Волки, к примеру.

— Ваня не шутит, — сказала Алёна, глядя в огонь костерка. Котелок закипал, на угольках лежали НАТОвские армейские рационы в контейнерах из толстой фольги: нести не тяжело, наедаешься быстро, упаковка легко сжигается. — Разводить унылую философию о массовом бессознательном я не стану, однако теорию о воплощении объекта искренней веры многих людей в реальность доселе никто не опроверг. Научных объяснений нет, прямых доказательств тоже, но ведь существовал Жеводанский зверь, убивший сто двадцать человек, а в июне 1941года, перед самым началом войны, на западной Украине и в Белоруссии видели Моровую Деву — чудовищного призрака, описанного еще во времена войны Тридцатилетней. Не верите? Я видела в университете ксерокопии с уголовных дел за распространение панических слухов, это документально зафиксировано. Зафиксировано людьми без лишних суеверий, следователями НКВД, коммунистами и материалистами — вряд ли они читали хроники Габсбургов или курфюрста Фридриха Пятого ради фальсификации обвинения малограмотным крестьянам Галиции. Описание — один в один.