— Ох, уже опоздала. Надо поспешить.

Она вскочила с кровати.

— Прежде чем ты уйдешь, я хотела попросить тебя об одолжении.

Проклятье. Она ненавидела просить об одолжении, особенно тех, кто что-то знал о ней, даже врачей. Спрятаться бы сейчас под одеялом… Нет, такое не в ее привычках. Она посмотрела на Колина — его взгляд был обращен на ее грудь, почувствовала, что соски ее напряглись. Словно защищаясь, она скрестила руки на груди.

— Колин? — Она подождала, пока он посмотрит ей в глаза, и ее колени ослабели при виде пламени, бушевавшего в его взгляде. Она прокашлялась. — Я сказала, что хочу просить тебя об одолжении.

— Я слышал. Проси.

— Пожалуйста, никому не рассказывай о моей проблеме.

— Проблеме? Ты имеешь в виду мигрени?

— Да, именно это.

Он завязал галстук.

— В чем дело, Джилл? Ты боишься, что кто-то узнает, что в твоей броне есть брешь?

По своему обыкновению, он дразнил ее. Но она не собиралась поддаваться:

— Ты сохранишь это в тайне?

— Но ведь мигрень — это не слабость, не недостаток. Ты не единственная, кто страдает ею.

— Откуда ты знаешь?

— У меня есть уши.

— Так ты обещаешь?

— Ну конечно, я никому не скажу.

— И насчет всего остального?.. — Она до боли закусила губу.

Он взял пиджак со стула и перекинул его через плечо.

— То, что случилось, останется между нами.

Она расслабилась. Хорошо, что он не вынудил ее договаривать фразу до конца.

— Спасибо.

Его золотисто-карие глаза с любопытством разглядывали Джилл. Он медленно подошел к ней и, остановившись совсем близко, пробормотал:

— Не за что, я рад, что тебе лучше.

Потом приподнял ее подбородок и поцеловал в лоб.

— Не перегружай себя сегодня работой. — Он едва коснулся ее губ. — Ну давай собираться.

Она ощутила тепло его дыхания на своих губах. И задержала свое дыхание, по телу пробежала дрожь. Он собирается поцеловать ее?

Колин погладил ее лицо.

— Съешь что-нибудь и смотри, осторожно веди машину. — Он посмотрел ей прямо в глаза. Улыбнулся. — Увидимся через несколько часов. — Он повернулся и ушел.

Его рука была на ручке двери, когда к ней вернулся дар речи:

— Подожди, что ты имеешь в виду под «увидимся через несколько часов»?

— Разве ты забыла? У нас назначена встреча на два часа. — Он вышел, тихо закрыв за собой дверь.

Ошеломленная, Джилл рухнула на кровать.

Всего несколько часов на то, чтобы успокоиться после происшедшего сегодня ночью. Она прерывисто дышала. Ладно, придется собраться с силами. Она никогда не позволяла себе прятаться от проблем, какими бы сложными они ни были, и она не станет это делать сейчас.

Тем более что сама просила Колина остаться с ней, пусть не на всю ночь, но подольше. Это правда. Хотя не понимала, почему так нуждалась в нем, почему так искала его тепла. И больше того…

Единственное, что не подлежало сомнению: она чувствовала себя беспомощной и потерянной, пока Колин не притянул ее к себе и не обнял.

— Добрый день, Колин. — Джилл осторожно взглянула на него поверх сверкающей поверхности своего рабочего стола из красного дерева.

— Добрый?

Колин понял, что она пытается вести себя как обычно — холодно и равнодушно, — но это нелегко ей дается. Улыбнувшись своим выводам, он сел в кресло перед столом. После прошлой ночи неважно было, что она говорила или делала, он знал, что ей уже не удастся воссоздать барьеры, которые существовали между ними, как бы она ни старалась.

— Извини?

— День в самом деле добрый? Тебе лучше, чем сегодня утром?

— Да, лучше.

— Голова больше не болит?

— Нет, — ее лицо застыло.

Он снова улыбнулся про себя. Она чертовски злится на него за то, что он помог ей прошлой ночью. И предпочла бы остаться одна, но, увы, того, что произошло, не изменишь. И он не позволит ей обращаться с ним так же, как прежде, на протяжении двух лет их знакомства.

— Теперь, когда мы разобрались с этим вопросом, пожалуйста, давай забудем о нем, — попросила она.

— Конечно, как тебе будет угодно.

Он окинул ее взглядом. Темно-голубой костюм в гонкую полоску, безупречно скроенный по фигуре. Кремовая шелковая блузка, застегнутая на все пуговицы, и единственное украшение — простые золотые часы на запястье. Он готов был поспорить, что у нее все еще кружится голова от перенесенной боли.

— Я не спросил бы, если бы не заметил, что ты выглядишь ничуть не лучше, чем прошлой ночью.

Она посмотрела на него. На лице ее отразилось множество чувств, так что он не смог выделить главное. Она отвела взгляд, открыла папку и быстро просмотрела ее содержимое.

— Зачем тебе понадобилась эта встреча, Колин? Я ведь могла сказать по телефону все, что скажу сейчас. Я не собираюсь ничего продавать тебе. Это исключено. Несмотря на то что этот кусок земли соседствует с твоим.

— Почему?

Она сцепила пальцы и положила руки на стол.

— Давай не будем играть в игры. Тебе хорошо известно, почему мне нужна эта земля. Она даст большую прибыль, если позаботиться о ее развитии. Но у меня есть еще более веская причина, по которой я не хочу с ней расставаться. Ты увел земельный участок прямо у меня из-под носа. Вот почему я ничего не продам тебе. Это дело принципа.

— Как интересно, никогда не думал, что ты так злопамятна. И завистлива.

Колин откинулся на спинку кресла и положил ногу на ногу. Он начинал получать удовольствие от ситуации.

— Кроме того, «увел из-под носа» слишком сильное выражение. Я не сделал ничего противозаконного или аморального.

— Последнее спорно.

Она встала и подошла к окну, из которого открывалась красивая панорама, но тут же снова повернулась к нему лицом.

— Не знаю, как тебе это удалось, но ты пронюхал, что я собираюсь приобрести оба участка, и опередил меня. Я думаю, ты успел все провернуть за десять минут до того, как я приехала с предложением о покупке.

Колин пожал плечами.

Он и вправду старался быть в курсе всей ее жизни, и очень удачно, что ему удалось узнать о том, что она заинтересована в этой двойной покупке, за пару часов до сделки. Предложив самую высокую цену она была уверена в своем выигрыше. Но он позвонил паре друзей, и в результате сумел дать больше. Колин «увел у нее из-под носа» прекрасный участок земли в расчете, что это ее не остановит и она все равно приобретет второй, находившийся по соседству.

Оба участка обещали быть золотоносными жилами, поскольку поблизости предполагалось построить стадион. Вся территория к северу от стадиона могла стать очень прибыльной. Если даже она не согласится продать ему участок — а так, скорее всего, и будет — и не попытается выкупить его долю, он все равно ничего не потеряет.

Чего Колин не предусмотрел, так это какой напряженной окажется встреча. Всего пару часов тому назад они проснулись в одной постели, и она, несомненно, все еще нервничает.

— Скажи мне вот что. — Джилл села в кожаное кресло и откинулась на спинку, положив руки на подлокотники. — Почему ты не купил тогда оба участка? Это ведь было очень легко. Разве что тебе не хватило денег. Так?

Он знал, что только эту причину она сможет принять спокойно, но, чтобы подразнить ее, решил не давать прямого ответа.

— Частично так, я купил участок сам, не договариваясь с другими инвесторами. Но были еще причины… — Он пожал плечами.

Ее брови удивленно приподнялись. Но прежде, чем она задала новый вопрос, он продолжил:

— Ты когда-нибудь серьезно рассматривала мое предложение?

— Я делаю это со всеми предложениями, которые попадают ко мне на стол.

— Это было хорошее предложение, Джилл. А что, если я повторю его?

Она покачала головой:

— Пустая трата времени.

Колин ждал такого ответа.

Не задай он этого вопроса, она бы что-нибудь заподозрила. Но если бы она согласилась продать ему участок, он потерял бы возможность работать рядом с ней, а именно это и было целью всех его действий.