— Мне не хотелось бы вас обременять.

— Пустяки. У меня сегодня в гостях оба моих племянника, ей с ними будет не скучно. И еще там котята. Это и есть мой сюрприз. Я понимаю, это не Бог весть что, к тому же вам может не понравиться, что я действую подкупом, но, кажется, это способствовало ее умиротворению.

Ник криво усмехнулся, и от этой усмешки ей стало не по себе.

— Да она просто с ума сойдет от счастья. Она обожает котят.

— Отлично. Значит, договорились. Вы заезжаете за ней ко мне.

Он пожал плечами, и в этом движении ей почудилась какая-то безнадежность.

— Я приеду, как только освобожусь.

Ник съехал на обочину. Помимо джипа Челсии, у дома стояли еще две машины. Так у нее гости? Что ж… хорошо. Значит, у него есть повод сразу уехать.

Естественно, он хотел наладить с ней отношения. Хотел снять неловкость и извиниться за грубые слова — ради Чета и Грейс, разумеется. Но теперь, когда они заключили мир, ему следует держаться от нее подальше. Он не имел намерения познакомиться с ней получше, и тем более не желал, чтобы они сблизились с Кэти. Он предпочел бы, чтобы его дочь никогда не имела контакта с женщиной, которая зарабатывает себе на жизнь таким взрывоопасным способом, как полеты на тепловых аэростатах. Кэти, кажется, и без того просто в восторге от Челсии. Да, он рад, что их отношения улучшились, но теперь пора дать обратный ход.

Челсия сразу открыла дверь, едва он постучал.

— Привет, Ник.

Ник открыл рот, собираясь ответить, но не мог промолвить, ни слова. Он никак не ожидал, что почувствует себя таким обезоруженным — раньше она никогда не называла его по имени.

— Э-э… простите, я, кажется, приехал позже, чем предполагал.

— Неважно, — произнесла она в ответ, улыбаясь такой обворожительной улыбкой, какой ему видеть, еще не доводилось. — Проходите. Как прошла ваша встреча?

Он проследовал за ней в переднюю, явственно ощущая исходящий от нее восхитительный аромат. Или это только проникший сюда с улицы запах гиацинтов, посаженных вдоль дорожки к дому?

— О… очень хорошо. Кажется, на «Сосновой горе» будет новый спортивный инструктор. А как Кэти?

— Нормально. Она очень старалась.

— Вы это серьезно?

— Ничего удивительного. Я же обещала, что все будет в порядке.

Тем не менее, Ник, надо признаться, был приятно удивлен.

— Вот копия договора. Подписанного, с печатью, а теперь еще и официально врученного.

— Отлично. Спасибо. — Челсия взяла у него конверт, прошла в комнату и бросила его на стол.

— Ваша контора?

— В некотором роде.

Ник остановился на пороге и осмотрелся. Светлая комната выглядела весело и нарядно, хотя и служила рабочим кабинетом. Он медленно окинул глазами обстановку: уютный диван с бордовой обивкой, книжный шкаф, небольшую картотеку, письменный стол из светлого дуба с разложенными на нем бумагами. На белых стенах пестрели рекламные плакаты с изображениями воздушных шаров. Ник одобрительно кивнул.

— Это… странно.

— Что именно? Что у меня хороший вкус?

— Нет. — Он, слегка смутившись, тут же поправился: — То есть да.

— Ну, спасибо. Если вас не устраивает, как я одеваюсь, это не значит, что я не могу повесить на окна пару симпатичных штор.

Он снова оглядел комнату, пытаясь понять, в чем тут дело. Вся ее атмосфера внушала доверие и словно заявляла о профессиональной ответственности своего владельца.

— Вы сами делали эти снимки? — поинтересовался он, рассматривая фотографии в рамках, развешанные над книжным шкафом.

— Угу. С воздушного шара.

— Очень здорово.

— Я старалась. А если я особенно стараюсь, мне даже платят за это деньги.

Ник с интересом рассматривал одну из фотографий, сделанную, как казалось, с облаков, в тот момент, когда солнце только что взошло и не успело рассеять серебристую пелену тумана, нависшую над темной грядой округлых холмов. Увлекшись, он почти не слышал ее.

— Платят вам? Кто же?

— Мм. Издатели календарей. Местные туристические агентства, ищущие материал для открыток.

Ник, повернувшись, в изумлении уставился на нее.

— Это правда? Мне и в голову не приходило, что вы так… предприимчивы. — Он хотел снова обратиться к фотографии, но почему-то не мог отвести глаз от ее лица. Ему никогда раньше не приходилось видеть такой нежной и гладкой кожи, таких блестящих каштановых волос, похожих на яркий шелк. А глаза, эти прозрачные серые глаза…

Внезапно Ник почувствовал, что борется с диким желанием пересечь комнату и… вот те раз… схватить ее и крепко прижать к себе, чтобы легкая лиловая ткань смялась под его руками.

— Вы не подождете, пока я схожу за Кэти? — спросила она, и яркие пятна румянца вдруг вспыхнули у нее на щеках. Он поднес руку к глазам, пытаясь отогнать непрошеное видение. Боже милостивый! Что это на него нашло?

— Подождать здесь? Конечно. — Он почувствовал странную досаду. Она уже хочет от него отделаться. Но разве он сам не хотел в точности того же — просто забрать Кэти и тут же уехать?

Он сел на диван и постарался избавиться от мыслей о Челсии Лаутон. Но она крепко засела у него в голове, эта женщина, которая однажды так неудачно приземлилась у него на глазах и которая делает такие потрясающие фотографии и зарабатывает на этом.

Но через несколько секунд он вскочил и принялся тщательно исследовать комнату. На календаре над столом он увидел какие-то карандашные пометки. Так, расписание полетов. «Катание с мальчиками на роликах». Какие еще мальчики? На мгновение Ник представил ее в окружении дюжины поклонников, и эта картина заставила его болезненно поморщиться. Оставалось надеяться, что «мальчики» обозначают ее племянников. Другая пометка, «Стрижка», была перечеркнута, и сверху нее надписано: «Выплата страховки».

На столе лежала газета, раскрытая на странице с объявлениями о работе, некоторые были обведены красным кружком, а в корзине для бумаг он обнаружил счет за починку нейлоновой оболочки для шара. Сумма, указанная в счете, неприятно его поразила. Он отвернулся, убеждая себя, что внезапно возникшее чувство вины — всего лишь результат непрошеного любопытства. Нечего совать нос в чужие дела. Лучше он посмотрит вот на эти призы.

Все они были завоеваны Челсией за последние восемь лет, присуждены за достижения в воздухоплавании и получены в самых различных местах, начиная с Нью-Мехико и кончая Мейном, что и было обозначено на каждом. Ник рассматривал посверкивающие трофеи и чувствовал все возрастающее замешательство и смущение.

— Обескураживающие награды, — саркастически заметила Челсия, входя в комнату.

Он обернулся на звук ее голоса.

— Я просто глазам своим не верю, — ответил он с улыбкой. Ему хотелось выяснить, что именно она сделала, чтобы заработать призы, и убедиться, что он был не прав, сильно недооценивая ее способности. Но она явно предпочла не останавливаться на этой теме.

— Кэти настаивает, чтобы вы посмотрели котят. — В ее голосе ему послышалось колебание. — Но вы можете и не ходить, если вам не хочется.

— Почему вы решили, что я не хочу?

— Там собрались все мои домашние. Мой брат, Ларри, и Мими, а еще моя младшая сестренка, Джуди, и ее муж, Роб. Не думаю, что вы горите желанием с ними встретиться.

— Простите. Я, кажется, прервал какое-то ваше торжество?

Она тихонько рассмеялась, и Ник обнаружил, что ее смех доставляет ему огромное удовольствие.

— Да. Вторник. Это своего рода традиция — собираться всем вместе на обед по вторникам.

— Тогда не смею вас задерживать, только заберу Кэти и уеду.

— Я все пытаюсь вам втолковать, что вы не можете пройти к Кэти, минуя их.

— Торжественно прошествовать сквозь строй? — Он пожал плечами. — Что ж, ладно.

— Серьезно? Вы не против, с ними увидеться?

— Конечно, нет. — Ему, надо признаться, раз от разу все больше нравились переливчатые интонации ее голоса. — Но сначала вы должны рассказать мне о ваших призах.