Лукан выругался тихо, но с чувством.

— Твою женщину нужно любой ценой держать подальше от Дейрдры. Она также должна хранить сосуд как зеницу ока, ибо однажды ей может понадобится материнская кровь.

— Я об этом позабочусь, — заверил Лукан.

Гэлен прислонился плечом к дереву.

— Кара могла бы бороться с Дейрдрой при помощи своей магии.

— Но я ничего не знаю о друидах и их обычаях, — возразила Кара, покачав головой. — Я даже не знала, кто такие эти драу, пока Лукан не рассказал мне. У меня нет никакой магии.

— Это не так, — возразил Гэлен. — Каждый потомок друидов обладает магическим даром. Маи за своим даром обращаются к природе. Драу выпускают свою кровь, таким образом принося себя в жертву злу. И как только обряд совершен, черная магия вступает в силу.

Она положила ладонь на грудь Лукана.

— Я не хочу использовать черную магию.

— Тебе и не придется, — пообещал он. — Мы что-нибудь придумаем.

Когда они подняли глаза, Гэлена и след простыл.

— Тебе придется опереться не только на своих братьев, Маклауд, — эхом разнесся голос Гэлена среди деревьев.

— Он движется как ветер, — сказала Кара.

— Пошли. — Лукан взял ее за руку. — Нам пора возвращаться в замок.

Кара подхватила юбки другой рукой, и они побежали. Он несся с такой скоростью, что она еле могла поспевать.

Вскоре на землю опустилась ночь. Когда Кара выбилась из сил, Лукан, не останавливаясь, подхватил ее на руки и побежал дальше.

Кара положила голову ему на плечо и закрыла глаза, перебирая в памяти все то, что поведал им Гэлен. Ей не хотелось верить, что ее мама занималась черной магией. В жизни Кары было слишком много любви, слишком много добра, чтобы поверить, что ее родители были на стороне зла.

Но сосуд с материнской кровью у нее на шее говорил о другом. Ах, если бы только мама была жива, она бы обо всем рассказала дочери.

— Мы что-нибудь придумаем, — прочитав ее мысли, повторил Лукан.

Она кивнула, не в силах ответить. Он сказал это, чтобы успокоить и утешить ее, но она прекрасно понимала, как обстоит дело, и что потребуется нечто большее, чем обещания, чтобы сохранить ей жизнь. Опасность слишком велика.

Фэллон стоял на крепостной стене, устремив взгляд на восток, где они последний раз видели Лукана.

— Он бы уже должен вернуться, — заметил Куин.

— Он скоро будет. — Фэллон надеялся, Куин не расслышал в его голосе страха.

— Мне надо было пойти с ним.

— Он хотел, чтобы мы остались здесь.

Куин оперся ладонями о камни и выдохнул:

— Мы не готовы, Фэллон. Дейрдре нанесет удар, и мы снова окажемся ее пленниками.

— Мы так легко не сдадимся.

— О чем ты говоришь?! — рявкнул Куин, и голос его эхом разнесся в тишине. — Что мы можем ей противопоставить? Признайся, что боишься. Ведь у нас нет ни малейшей надежды.

Фэллон повернулся к младшему брату и пожалел, что он не тот человек, которым братья хотят его видеть.

— Надежда есть всегда.

— Не пытайся говорить, как отец.

Фэллон прошел мимо брата, чтобы вернуться в большой зал, когда голос Куина остановил его.

— Что это? — спросил Куин.

Фэллон обернулся и проследил за взглядом Куина. Он увидел, как кто-то бежит к замку и что-то несет. Потом раздался знакомый свист.

— Это Лукан. И рядом с ним Кара. Вернее, у него на руках.

Не успел Фэллон договорить, как Куин перепрыгнул через зубцы, приземлился по ту сторону крепостной стены и побежал навстречу Лукану. Фэллон привалился к камням. Он еще с минуту постоял так, прежде чем зашагать к лестнице, которая ведет в замковый двор.

Фэллон приостановился и выглянул во двор. Он знал, что если бы отпустил своего духа, то мог бы спокойно спрыгнуть туда. Это была бы малая жертва, нечто такое, чтобы испытать себя и своего духа. Фэллон помедлил еще мгновение и отступил от края.

Он глупец, если думает, что у него хватит силы управлять своим духом, как это делает Лукан. Это слишком опасно, чтобы даже попробовать. Он сбежал вниз по лестнице и встретил Лукана и Куина во дворе.

— Она ранена? — спросил Фэллон, когда увидел, что Лукан несет Кару.

— Нет, — ответила она. — Он меня не отпускает.

Лукан заворчал:

— Она устала.

Фэллон вошел вслед за братом в замок. Он заметил взгляд, которым обменялись Лукан с Карой, когда тот усадил ее на один из стульев перед очагом. Что-то изменилось между ними, и нетрудно догадаться, что именно. Фэллон был рад за брата. После всего, через что они прошли, Лукан заслужил немножко счастья.

Кара подняла взгляд на Фэллона, затем перевела его на Куина.

— Простите меня. Я правда думала, что поступлю правильно, если уйду.

— Ты можешь оставаться здесь столько, сколько понадобится, — сказал Фэллон.

Ее улыбка в ответ на слова старшего из братьев была искренней.

— Спасибо.

— У меня есть новости, — сказал Лукан, разжигая огонь.

Куин заинтересовался:

— Что за новости?

— Вообще-то их много, — отозвалась Кара. — Я нашла еще одного Воителя.

Фэллон взглянул на Лукана. Тот был без туники, которую, возможно, порвал в драке.

— Он напал?

— Нет. — Закончив, Лукан вытер руки и встал. — Он знает о нас и о том, как мы сбежали от Дейрдры. Говорит, что тоже скрывается от нее, и есть и другие, такие как он.

— Другие? — переспросил Куин.

— Вот именно, — ответил Лукан. — Он сказал, что еще понадобится нам, равно как и другие Воители, когда Дейрдре нападет.

— Ну, не знаю, — подал голос Фэллон и потер лицо ладонью. — Все это время мы думали, что мы одни.

— Гэлен сказал, что искал вас, — промолвила Кара. — Быть может, это хороший шанс одержать победу над Дейрдрой.

Куин фыркнул.

— Или потерпеть поражение.

— А у нас есть другой выбор?

Фэллону неприятно было признавать это, но Кара права. Впрочем, одного взгляда на Лукана хватило, чтобы понять, что он чего-то не договорил.

— Что еще случилось?

Лукан вздохнул.

— Сначала я должен дать Каре поесть. Она ничего не ела с самого утра.

Он прошел на кухню, достал из продуктовой ямы жареного оленьего мяса и положил его на блюдо. Хлеба осталось мало, но он положил и его.

Взгляд его поневоле задержался на еде. Было время, когда их стол ломился от разнообразной снеди. Он скучал по той еде, которую принимал как должное.

Когда он вернулся в большой зал, Кара сидела за столом и наливала себе вина из бутылки Фэллона. Лукан удивленно вскинул бровь. Фэллон обычно неохотно делится своим вином.

— Ей, судя по всему, оно необходимо, — объяснил Фэллон.

Лукан поставил блюдо между собой и Карой и жестом предложил ей приступать к трапезе. После того как она выбрала кусок мяса, он взял другой для себя. Он наблюдал, как она ест, как зубы откусывают мясо, а губы отправляют кусок в рот, как язык слизывает сок с губ. Плоть его затвердела уже от одного этого зрелища. Похоже, она заворожила его окончательно.

Кара взглянула на него. Судя по улыбке, она прочла в его глазах чувственный голод. Если бы они были одни, он бы уложил ее даже на стол и снова занялся с ней любовью.

Но они не одни, и если судить по мечущему молнии взгляду Куина, все видят, как сильно Лукан ее хочет. Вопрос в том, догадываются ли они, что он ее уже попробовал?

Знают ли, что он вкусил кусочек рая и не намерен отказываться от него? Никогда.

— Лукан, — вернул его к разговору Фэллон.

Он прожевал свой кусок и поставил локти на стол.

— Гэлен также знает о «Поцелуе демона».

— Что? — рявкнул Куин и встал у стола рядом с ним. — Откуда?

Лукан покачал головой:

— Понятия не имею.

Фэллон опустился на лавку напротив него.

— И все же что тебе стало известно?

Карина рука скользнула под стол и легла ему на ногу. Она боялась рассказывать им, боялась того, что они скажут. Он накрыл ее ладонь своей и успокаивающе сжал.

— Мы знаем, почему Дейрдре так жаждет заполучить Кару, — ответил Лукан. — Дейрдре, похоже, драу.